Чуть слышные шаги. Знакомый запах. Расстелив одеяло, Эфа улеглась рядышком, положив голову на руки:
– Не буду врать, что мне холодно, сотник, но лучше я тут заночую, потому что тебе сейчас так хреново, как на моей памяти не было еще.
– С чего ты взяла? – задал он самый идиотский вопрос, какой только мог прийти в голову. С чего шефанго может читать эмоции? А с чего он, Йорик, может различать цвета?
– Я ж тебе объясняла, – вздохнула Эфа, – еще в первый день в лагере. Я слышу.
– Да. Помню.
– Вот. В общем, ты додумывай до конца свои грустные мысли и лучше снова начинай злиться.
– Да, миледи. С той минуты, как мы вошли в Лес, командирами становятся по очереди все, кому не лень. В этом есть своя прелесть.
– Ну, пока до дела не дойдет, все мы командовать мастера, – кивнула Эфа. – А спросят, если что, все равно с тебя.
– Умеешь ты утешать!
– Научись напрашиваться на утешения, тогда и поговорим.
– Я буду тренироваться.
– Ага. Вперед. У тебя получится. – Разящая помолчала, потом добавила задумчиво:
– Ты такой. У тебя все всегда получается.
Шефанго подошла со стороны заплывшего глаза, и Йорик не мог разглядеть ее лица. А определить на слух, смеется Эфа или говорит всерьез, не получалось. Да и какая, к бесам, разница?
– Вы знаете сказки? – скрипуче спросило вдруг дерево, у корней которого они лежали.
Сотник с Разящей вскочили на ноги, спина к спине, и звездный свет холодно блеснул на лезвиях их клинков.
– Опасности нет, – шепнула Эфа, осторожно опуская сабли. Тэмор уже был рядом и озирался вокруг в поисках врага. Даже Легенда стояла с натянутым луком.
И тихо было вокруг.
– Послышалось, – констатировала шефанго.
– Обоим сразу? Не смеши! – Йорик вслушался в ночь. – Говорящие деревья, мать их так!
– Мы не деревья, – проскрипела та же самая сосна. – Мы – духи Больших Деревьев. Вы знаете сказки, пришельцы?
– Ну, если мы и спятили, то хором, – утешающе произнес сотник. – Будем сказки рассказывать или лес запалим?
– Лучше сказки, – заметила Эфа.
– А ты их знаешь?
– Целую кучу.
И тут же лес наполнился скрипом, скрежетом, шумно качнулись кроны великанских сосен, а между стволов вспыхнули и замерцали зеленые, круглые, как плошки, глаза. Много их было. Со всех сторон. На прогалину выходили, выбирались из леса, отделялись незаметно и бесшумно от корней маленькие – от силы до колена Легенде – большеглазые, темно-коричневые, в чешуйках бархатистой коры…
– Сотто, – все тот же скрипучий голос. – Мы называемся сотто. Деревья любят сказки. Мы – слушаем. Мы тоже любим сказки.
Остальные согласно моргали. Зеленые огни то угасали, то вновь вспыхивали. Не так, как светятся в темноте глаза животных. И не тем холодным огнем, каким горят гнилушки. Если бы нежные кончики сосновых веток были видны ночью, они, наверное, выглядели бы так же, как огромные глаза крохотных духов деревьев. Духов Больших Деревьев.
– Приснится же такое, – неуверенно буркнул Тэмор, бросая клинок в ножны. – Чей сон, признавайтесь?! – Тролль огляделся и мягко сел на землю. – Это все от того, что кто-то из вас перед сном объелся.
– Мы не сон, – ответил сотто. Тот самый, что заговорил первым. Он успел уже подойти совсем близко и сейчас уселся напротив Тэмора, подогнув то, что условно можно было считать ногами – корявые, коленками назад, не то корни, не то ветки. – Я – Говорящий-с-людьми. Меня так называют. Я умею говорить ваши слова. Другие умеют только понимать. И мы не сон.
– С логикой у них сложно, – шепнул Йорик на ухо Эфе.
– У них своя логика, – бросила Легенда. – Не тебе, смесок, судить о лесных духах.
А лесные духи тем временем расселись, кто на земле, кто – на прямых как мачты стволах. Так и сидели, параллельно земле, не чувствуя, судя по всему, ни малейшего неудобства. Тэмор склонял голову то вправо, то влево, разглядывая малышей. И морщился:
– Я понимаю, когда стоят. Или когда лежат. Но когда вот так… Не понимаю.
Сотто поскрипывали, пощелкивали, шумели, как шумят кроны под ветром, жестикулировали плавно, со странным, неживотным, но живым изяществом.
Говорящий-с-людьми несколько раз закрыл и снова открыл глаза. Шум вокруг сразу прекратился.
– Откуда вы идете? – спросил сотто. – Люди всегда идут к Большой Горе. Но все они из разных мест.
– Мы пришли из джунглей, – ответила Легенда. – А что, здесь часто ходят люди?
– Часто, – моргнул дух. – Последние были в Лесу столько обновлений назад, сколько ягод выросло на кустах рядом с Шишкой-без-семян.
Йорик, Тэмор и Эфа одновременно уставились на Легенду. Переводи, мол.
– Обновления – это весны, – пояснила эльфийка, обращаясь к Разящей. – Шишка-без-семян – имя одного из деревьев. Так? – Она взглянула на сотто.
Тот вновь опустил и поднял веки.
Потом шевельнул лапой-рукой:
– Однажды все его шишки оказались пустыми. Тогда он был еще молодым. Глупым. Я вспомнил ваш счет! Последние люди были в Лесу сто и еще четыре обновления назад.
– Ничего себе «часто»! – хмыкнула Эфа.
– Забыла, как медленно живут деревья? – напомнила ей Легенда. – Для них это часто. Для эльфов, кстати, тоже.
– Вы хотите просить у Вэйшэ? – спросил сотто.
– У кого просить? – не поняла Эфа. – И чего?
– Все хотят просить о разном, – объяснил дух. – А Вэйше живет на вершине Большой Горы. Она ждет. Люди приходят к ней и не уходят больше никогда.
– Весело, – протянул Йорик.
– Если вы не знаете о Вэйшэ, зачем вам на Большую Гору? – поинтересовался сотто.
– Мы пришли за Финроем, – ответила ему Легенда. – Мы думали, что на Большой Горе живет Финрой, бог войны.
– Да. – Большеглазый дух снова моргнул. – Он живет там. Но люди никогда не ходят за войной. Войны они умеют делать сами.
– Разучились, – буркнул Тэмор и принялся чесаться, скребя когтями по толстой шкуре.
– Кто такая Вэйшэ? – спросил сотник. – И зачем она убивает тех, кто к ней приходит?
– Она богиня. Она не убивает. Она просто оставляет у себя.
– Зачем?
– Мы не знаем. Вэйшэ на Большой Горе, а мы – Лес. Расскажите нам сказку, вы сказали, что знаете сказки.
– Это Эфа говорила, – напомнила Легенда. – Представляю себе, какие у нее сказочки!
– Мы любим слушать любые сказки, – проскрипел сотто. – Рассказывай, Эфа. Мы будем слушать.
Он замолчал. И остальные духи молчали. И Лес вокруг притих. Даже ветер не шумел в кронах. Только глаза, огромные зеленые глаза окружали со всех сторон. Таращились внимательно. Ждали.
– Далеко-далеко, – медленно начала Разящая, – за теплым морем, на земле, где правят веселые и ревнивые боги, жил лесной дух, которого называли Пан…
