Но неожиданная мысль повлекла за собой другую. Если предположить, что Ламра выживет после первого почкования, почему бы не допустить того, что она останется в живых и после следующих? Насколько приятно было бы спаривание с самкой, которая способна оценить акт разумом, а не только физически? Если у человеков дела обстоят именно так…
— Они, наверное, испытывают счастье, о котором мы не можем и мечтать, — пробормотал Реатур.
— О чем ты, отец клана? — не понял Тернат.
— А? Да так, не обращай внимания. Просто задумался. — Реатур шумно вздохнул. — Полагаю, ты прав, старший из старших. Мне следует спросить человеков.
Позволив Тернату сопровождать его, Реатур отправился на поиски небесных пришельцев. Обычно с утра до вечера болтавшиеся по замку и в его окрестностях, сегодня все они куда-то запропастились. Наконец хозяин владения узрел одного в полях: человек с делателем картинок в руках наблюдал за самцом, вырывающим сорняки.
Услышав шаги хозяина владения и его сына, пришелец повернул голову таким образом, чтобы его жалкая пара глаз смотрела в правильном направлении. Помедлив, он неуверенно спросил:
— Реатур?
— Да. — Реатур не обиделся; он и сам с трудом различал пришельцев по внешнему виду. Этот был одним из трех самцов с рокочущими голосами. — Ирв?
Он узнал его потому, что ни «рокотун» по имени Эллиот, ни тот, которого звали Фрэнк, в отличие от Ирва, никогда не интересовались такой ерундой, как сорняки.
— Да, — подтвердил Ирв, и Реатур мысленно похвалил себя за проницательность.
Хозяин владения повернул один глазной стебель к самцу-прополыцику.
— Ступай куда-нибудь в другое место, Гурц. Здесь уже довольно чисто.
Ирв хотел было последовать за самцом, но Реатур остановил его.
— Останься, Ирв, мне нужно поговорить с тобой.
— Со мной?
— Да.
— Ты поступил мудро, отец клана, отправив прочь Гурца, — уважительно промолвил Тернат. — Чем меньше народу будет знать о предмете нашего разговора, тем лучше.
— Конечно, ни к чему разносить слухи, — согласился Реатур и, дождавшись, пока Гурц удалится на приличное расстояние, собрался с духом и прямо спросил:
— Ирв, ты самец или самка?
— Самец, — ответил Ирв, не раздумывая и не пытаясь юлить.
Реатуру почему-то стало очень легко. Правда, знания того, что один из пришельцев является добропорядочным самцом, было ему не достаточно. Поэтому он решил спросить еще об одном человеке, в компании которого Ирв чаще всего посещал владение.
— Сара… самец или самка?
Долгая пауза, предшествующая ответу Ирва, поведала Реатуру больше, чем любые слова. Ирв, должно быть, почувствовал, что хозяин владения задает ему все эти вопросы не просто так и что у него есть для них веские причины, а потому ответил более тихим голосом, нежели обычно:
— Самка.
— Я оказался прав, отец клана, — громко прошептал Тернат.
— Да, — мрачно признал Реатур, хотя разум его никак не мог поверить услышанному, и снова обернулся к пришельцу: — Среди вас… есть еще самки?
Он еще два раза повторил свой вопрос, дабы удостовериться, что человек понял его.
— Есть, — ответил Ирв, кивнув. — Три.
— Сара, Пэт и Луиза? — почти взвизгнул Тернат, ошеломленный не меньше отца.
— Вы ими пользуетесь? — Чувствуя, что вопрос прозвучал несколько неясно, Реатур позволил себе сделать пару-тройку разъяснительных жестов. С грехом пополам уяснив их смысл, Ирв кивнул и в свою очередь сделал несколько манипуляций руками и туловищем, видимо, пытаясь объяснить тонкости техники человеческих взаимоотношений. Большая часть этих телодвижений сбила Реатура с толку, но главное он, кажется, ухватил. — Вы действительно совокупляетесь с ними?
— Да, — ответил Ирв.
— Как же вы могли взять их с собой, чтобы они умерли вдали от себе подобных? — вопросил потрясенный бессердечностью самцов-человеков Реатур, разом забыв о своих недавних размышлениях.
Из того, что сказал человек далее, следовало совсем уж невообразимое: выяснилось, что человечьи самки не всегда получают почки при совокуплении, а если и получают, то не умирают от почкования.
— Разве такое возможно? — с сомнением проговорил хозяин владения. — Кровь…
— Мы разные… Человеки и омало…
— Это уж точно, — влез в беседу Тернат, — чего мне не хотелось бы, так это быть похожим на человека.
В глубине души соглашаясь с сыном, Реатур все же раздраженно взмахнул одной из рук, приказывая тому заткнуться.
К счастью, Ирв пропустил мимо ушей язвительную фразу молодого самца и добавил:
— Разные внутри, не только снаружи.
— Это понятно, — воскликнул Реатур. — Конечно, различия очевидны… Но ведь кровь есть кровь. Она хлещет из самки рекой, когда отпочковавшиеся отделяются от нее. Даже если человеческие самки отпочковывают за раз не шестерых детенышей, а хотя бы одного, то крови все равно должно быть много.
— Спроси Сару, — посоветовал Ирв. — Сара знать о телах.
— Ладно, я так и сделаю. — Реатур не слишком хорошо разбирался в характерах человеков, но Сара производил на него впечатление прямолинейного и мудрого самца. Тьфу, какого самца… Хозяин владения взметнул руками. Сара НЕ самец!
— Спросить у самки?!
Ирв развел руками, что у человеков означало нечто вроде «как хочешь» или «дело твое».
— Сара знать, — сказал он. — Сара знать о телах хороших и не хороших.
— Враг? — догадался Реатур.
— Враг. — Ирв повторил слово несколько раз.
Реатур делал то же самое, когда хотел запомнить слово получше. Теперь, когда между его соплеменниками и человеками нежданно-негаданно разверзлась прямо-таки бездна различий, хозяин владения даже обрадовался тому, что и у него, и у них все же имелись какие-то общие понятия.
— Еще кто-нибудь из человеков знает о телах?
— Пэт, — сказал Ирв, помолчав.
— Хорошо, я спрошу его… — «Что это такое я говорю, — опомнился Реатур, — разве Пэт самец?» — Спрошу одного из них, — смущенно поправился он, тяжело вздохнув.
— Ирв, тебе следовало раньше рассказать нам об этом… различии между человеками и нами, — промолвил Тернат раздраженно. Реатур не нашел в себе сил осадить сына и понадеялся, что Ирв не услышал укоризны в Тернатовых словах.
А если и услышал, то умело скрыл это.
— Как? — спросил он. — До этого вы думать, мы — как вы, да?
— Да, — сказал Реатур.
— Конечно, — подтвердил Тернат.
— А мы думать, вы — как мы, — продолжил Ирв. — Пока Байал, мы думать, вы — как мы. После Байал… — человек запнулся.
К сожалению, пришельцы почти не изменяли цвет своей кожи, когда испытывали какие-то сильные чувства. Движения их странно расположенных ртов тоже почти ничего не говорили Реатуру, а жаль.
