Свет опять вернулся в залу, и Орлана упала на колени. Кровь стучала в висках, уши заложило, и к горлу подкатила тошнота. Она почувствовала холод мрамора: чуть не уткнувшись в пол лицом, она всё-таки успела задержать падение, упереться руками.
В голове стоял такой гул, что Орлана даже не сразу различила шаги Ордена. Сначала увидела его сапоги с чуть сбитыми носами, с серебряными пряжками у щиколотки. Потом - как падают на чёрный мрамор капли её крови, расползаются маленькими солёными кляксами.
- Плохо. Отвратительно, - заключил Орден сверху. - Умойся, и начнём сначала.
***
Луксор проснулся, когда было ещё темно, и над Альмарейнским лесом не появилось даже краешка белёсого солнечного диска. Он очнулся - сам не смог понять, по какой причине. Орланы в постели не было.
Она тихо сидела к углу комнаты, в кресле, притянув колени к груди. Чёрная тряпочка - маска - грустно свисала с подлокотника.
- Любимая? - Он опустился на колени возле неё, тронул за руку.
Её пальцы дёрнулись, Орлана коротко вздохнула, и стало абсолютно ясно, что она не спит, свернувшись в кресле. Только губы её оказались сжаты, а глаза - плотно зажмурены, словно даже тот бледный свет, который пробивался в спальню сквозь неплотно закрытые шторы, стал ей отвратителен.
- Любимая, что случилось?
Не дождавшись ответа, Луксор потянул её за руки.
- Посмотри на меня.
В ответ Орлана только замотала головой. Её трясло - незаметная вначале, через секунду дрожь усилилась, и вот её уже колотило, как в припадке.
- Орлана, ты меня пугаешь! Что случилось? - Луксор бессильно взмахнул руками: такой он жену никогда не видел. - Всё, я сейчас позову Адальберто.
Кристалл связи нашёлся на кровати, рядом с подушкой. Пока Луксор нервно ходил из угла в угол, связь несколько раз срывалась, потом целитель ответил. Он пообещал прийти через минуту, но эта минута обещала длиться никак не меньше вечности.
- Любимая, пожалуйста... - Луксор присел на подлокотник Орланиного кресла, попытался обнять её и только тут заметил, что она так и не переоделась со вчерашнего вечера.
Подол чёрного платья испачкался в пыли и земле. Да что подол - пыльный след поднимался до груди, будто Орлана лежала на полу, и только выше был небрежно отряхнут. К самому краю подола пристали сухие лепестки.
В дверь постучался и, даже не пытаясь дождаться ответа, вошёл Адальберто. Его синяя мантия была накинута поверх ночного халата, в котором он бы никогда не решился появиться на публике. Он не стал задавать лишних вопросов, за что Луксор остался ему безмерно благодарен. Увидев Орлану, скрючившуюся в кресле, едва скользнув взглядом по её платью, Адальберто взял её за запястье и прикрыл глаза.
- Не пойдёт... - Он оттеснил Луксора с подлокотника кресла, чтобы поймать Орлану за подбородок.
Она, хоть её всё ещё била дрожь, послушно подняла голову, открыла глаза.
- Ложись в кровать, - попросил Адальберто.
Она соскользнула с кресла - Луксор тут же поймал её за талию - и кое-как добралась до постели. Орлана свернулась в той же позе, подтянув колени к груди, а Адальберто сел рядом.
- Ну, дорогая, рассказывай, чего ты так разволновалась?
Она молчала ровно столько, чтобы Луксор в очередной раз собрался испугаться, потом закрыла ладонями рот, как будто не хотела, чтобы её слова кто-то расслышал, и прошептала:
- Я видела Сабрину.
Адальберто, севший на край постели, склонился к ней, погладил по голой руке. Задравшийся рукав платья тоже был вымазан серой пылью, но не так сильно, как подол, а словно Орлана только прислонилась к грязной стене, чтобы перевести дыхание.
- Ну вот, увидела во сне Сабрину и испугалась, - как будто самому себе повторил Адальберто. - Тебе нужно больше спать и меньше бродить по ночам.
- Не во сне, - тихо, но твёрдо проговорила Орлана.
Бледные солнечные лучи уже пробивались через разрыв между шторами и ложились светлой полосой на ковёр, к ногам Луксора. Он взялся за золотистую кисть гардин, собираясь открыть окна, но замер.
- Солнце уже встаёт. - Адальберто слов Орланы, кажется, даже не расслышал. - Я тебе сейчас принесу листочков арданы, хорошо?
Такое средство всегда помогало, хотя это растение и не числилось среди лекарственных. Когда ещё Орлана носила Риана, она страдала от всех болезней, которые ей только могли прийти в голову. На жалобы Адальберто обычно охотно откликался, внимательно выслушивал и кивал, а через десяток минут приносил несколько сочно-хрустящих салатовых листьев, и Орлана тут же успокаивалась.
Они были совершенно безвредны, и единственное, чем отличались, - забавным вкусом, который мог изменяться, подстраиваться под желания того, кто достал себе пару листочков. Но в этот раз Орлана даже не задумалась над угощением.
- Не во сне. Я видела её, как вас сейчас вижу, - громче произнесла она. Её голос не дрожал - он звенел, как меч, воинственно ударяющийся о щит. - Она была живой, и дыхание - тёплое. Точно помню.
Луксор дёрнул створку окна на себя, и ему в лицо тут же ударил пахнущий осенью ветер. Закачалась лёгкая тюль, и заглянула в комнату ветка вечноосеннего дерева - почти голая, мокрая от ночного дождя.
Рука Адальберто скользнула выше: он зачем-то тронул лоб императрицы. Она недовольно мотнула головой, но и без того было видно: она не бредила, щёки Орланы оставались бумажно-бледными.
- Она тебе угрожала? Хотела убить? - Луксор, оставив окно приоткрытым, опустился на другою сторону кровати. - Где это произошло?
Орлана облизнула губы, пересохшие от частого дыхания ртом.
- Возле старой тронной залы. Нет... ничего такого. Она просила прощения. Потом мы немного поговорили. - Она смотрела на Луксора так просительно, что он почувствовал себя обязанным объяснить сам, чего же она тогда испугалась.
Адальберто накрыл её краем одеяла. Дрожь понемногу унималась. В воцарившуюся минуту молчания стало слышно, как с тихими хлопками гаснут шары белого пламени за окном.
- Мёртвые иногда приходят к нам во сне, - произнёс целитель. - Они хотят попрощаться. Иногда хотят увести за собой. Сабрина не звала тебя?
Орлана мотнула головой, что, наверное, обозначало отрицание, но Адальберто смотрел в сторону, он тёр переносицу, словно там ещё сидели его старые очки.
- Но магия замка должна защищать тебя от таких вещей. Если мёртвые уже могут пробраться сюда, что-то и правда происходит. Послушай, - он снова взял Орлану за подбородок и заставил посмотреть на себя, - я сейчас скажу серьёзную вещь, и ты послушаешь меня ради памяти о твоём отце, хорошо? Не ходи больше по восточному крылу. Если там защита пробита, то здесь она всё ещё сильна. Я не буду тебя спрашивать, что ты там делаешь по ночам, просто обещай мне.
