–Так думайте, ехать в Тэйвин или нет? – Кей бросил взгляд на принцессу.
–А, как считает принцесса? – Посмотрел на внука Мартин.
–Мне все равно. – Кивнула Генриетта.
–Тогда вперед! – Правнук императора открыл окошка. – Приказ ехать вперед! В Тэйвин!
Просвистел кнут – кони понеслись вскачь.
–Тру! Тру! – Послышался голос кучера, тормоза завизжали.
Черная дверца кареты скрипнула – Ирис став на железную ступеньку, высунулся из экипажа.
–Что такое? – Посмотрел он на кучера.
Дорогу преградила группу всадников, стоящая полукругом. Перед ними стоял укутанный в мантию путник.
–Видимо, битва, сэр. – Донесся испуганный голос кучера.
–Битва? – Посмотрел юноша. – Но, по–моему, это разбойники.
–А, по–моему, телохранители графа Бэдсокго. – Вытянулся слуга.
–Что такое? – Вздрогнула Генриетта.
–Похоже на сражение. – Юноша спрыгнул на землю.
Человек в сине–серой мантии замер, всадники смотрели на него.
–Взять этого проходимца! – Прогремел грубый голос.
Всадник, как подкошенный, свалился с лошади, мешком упав на дорогу.
–Что здесь происходит? – Мартин стал на землю. – Где граф Бэдский? Почему вы преградили дорогу?
Всадники вздрогнули и бросились выполнять приказ командира. Путник прочертил в воздухе полукруг, будто отмахиваясь от невидимых мошек. Враги волной полетели кубарем вместе с конями, словно их смела невидимая рука гиганта.
Маг повернулся к Алистару, сняв плотный капюшон.
–Не может быть. – Вздрогнул Алистар. Хотя, он уже думал, не уловка ли это. – Кто ты?
–Я? – Ответил маг с сильным акцентом. – Я Валий Тур. Прибыл из Кальтара.
–Кальтар – одно из самых таинственных мест Заморья. – Улыбнулся Мартин. – Вы – великий маг, раз смогли пересечь океан, полный опасностей и магических вихрей!
–Не совсем, но, пожалуй, я могу себя назвать магом.
–Почему эти люди напали на вас? – Подошел Пеньё. Всадники вставали и разбегались, словно мыши, высыпанные из ящика.
–Я и сам не знаю. – Пожал плечами Валий. – Но судя по всему, я не понравился их господину.
–Эти аристократы, – поморщился Алистар, – они такие скоты! Творят что хотят! Грабят подданных непомерными налогами! Делают все что угодно! Посетите как–нибудь Сейнийскую империю, там все по–другому!
–Обязательно посещу. – Кивнул маг. – Спасибо за помощь, но мне пора идти. До встречи!
–До встречи! – Взмахнул рукой Алистар, смотря как маг скрылся в зарослях орешника.
–Ну и что? – Ирис подошел к Мартину.
–Все улажено. Поехали.
–Тогда уже давай остановимся на часок в трактире, пускай лошади отдохнут. – Посмотрел на виднеющийся из–за деревьев трактир Кей.
Вечерело. Розовое небо смотрело в окна кареты. Темные поля волновались сочными колосьями. Солнце неуклонно ползло к горизонту. Птицы, черными точками, парили над морями полей.
–После полуночи приедем. – Ирис посмотрел на часы, когда алое солнце скрылось за далеким горизонтом. Небо, окрашенное в розовый, темнело. Облака завораживали своей красотой.
–Как красиво! – Генриетта посмотрела в окно.
–Только не говори, что видишь его в первый раз! – Улыбнулся Ирис, повернув голову.
–Что ты! – Рассмеялась девушка. – Просто, я раньше никогда особо не засматривалась на небо. Да и времени не было. Только сейчас заметила какое красивое небо во время заката.
–Да. – Вздохнул Мартин. – Мы в суете мелочных дел часто забываем о том, что каждый день и каждое мгновение неповторимы. Настоящее проноситься между нами, и мы не можем почувствовать его эфимерную сущность. Еще секунду назад оно было будущим, а сейчас уже прошлое. Как и когда оно пронеслось, мы не знаем! Ибо, даже не знаем, существует ли это настоящее вообще! Но, упущенное мгновение не вернется. Оно раствориться и смешается с образами прошлого, и исчезнет в их гнетущей толпе. Мы должны любить каждое мгновение. Оно уникально, и больше никогда не повториться! Наша молодость пройдет, оставив призрачные воспоминания. В старости они будут тревожить наши сердца, не давая покоя, во время глубокой задумчивости или ночного сна.
–Как хорошо сказано! – Приподнялась принцесса.
–Да. Только вот не будет ли у кого–то молодость вечна? – Улыбнулся Ирис, смотря Пеньё в глаза.
–Увы, нет. – Поник Алистар. – Даже, если ты вернешь молодость телу – душа останется стара. Ее нельзя омолодить магией: и человек будет считать себя стариком. В молодости люди часто неправильно поступают. Они неопытны и поспешны. В старости приходит мудрость. – Пеньё посмотрел в окно. Наступили сумерки: отдаленные деревни превратились в силуэты, а леса темнели узкой полосой. – Конечно, не у всех.
–Но! Но! – Кричал кучер. Подковы искрились о брусчатку – кареты летели по дроге, проносясь между колосящимися полями. Лиса, услышав звук копыт, нырнула в жито. Вспорхнула птица, уносясь в темное небо. Появились первые звезды, слабо мерцая. Ночной холод опустился на землю. Осень…
За окном стояла утренняя темнота, Алистар спал под теплым лоскутным одеялом. Зеркало запищало, пронзая тишину спальни.
–Кто это? – Приподнялся Пеньё.
–Ирис Кей. – Донесся голос.
– Соединяй! – С прикроватной тумбочки зеркало очутилась в руках.
Появился внук в форме академии.
–Что случилось? – Алистар протер глаза. – Ты не любишь рано вставать.
–Ты был вчера у Тристана? – Юноша впился в него взглядом.
–Да. – Кивнул Мартин. – Мы заговорились – день пролетел незаметно. Когда я вернулся стемнело. Я решил не мешать твоему отдыху.
–Так, что с драконами?
–Тристан с ними разобрался. – Улыбнулся Алистар. – Он создал сильный вихрь, и их унесло еще на подлете к Кегерану.
–Очень хорошо. – В глазах Кея заиграл огонек. – Генриетта обрадуется этому известию. Кстати, Ирия несколько минут назад направилась к тебе за камнем мудрости.
–Буду ждать. – Мартин посмотрел на часы.
–В общем, после академии я хочу переговорить с тобой. – Ирис помотал головой. – Хотя, нет. После академии я направлюсь к Генриетте. Значит, самым вечером.
–Хорошо, зайду к тебе в гости. – Архимаг зевнул. – До связи.
–До встречи! – Внук исчез с поверхности зеркала.
Зеркало легло на прикроватную тумбочку, одеяло свернулось у стены, ноги архимага залезли в теплые тапочки. Половицы заскрипели – Алистар пошел к лестнице. Камин в гостиной оскалил зубы. Запустив руки в золу, Мартин достал камень мудрости. Наполнив легкие, архимаг сдул с него остатки золы и положил в карман пижамы.
