— Ты понимаешь, что за эту драку тебя могли посадить обратно в карцер?
Грей со свежими кровоподтеками на косточках пальцев уже минут двадцать выслушивал разглагольствования Рика Харриса, и постепенно начинал терять терпение.
— Мистер Харрис, если у вас нет новостей по поводу моего пребывания в данном заведении, то я не вижу смысла в этом разговоре. Меня ждет еще несколько терапий электрошоком, звуковых камер, ледяных ванн и прочих пыток. А сейчас вы забираете мое личное свободное время. Забавно, что я употребил это слово в тюрьме.
— Грей, пойми, я делаю все, что в моих силах, но против тебя свидетельствовали влиятельные люди и поэтому тебе придется еще немного потерпеть.
— Я не маг! — разозлившись прикрикнул Грей, — за все это время, проведенное здесь меня бы уже, наверное, разорвало изнутри, или по какой причине маги не могут долго держать свое естество в тайне? Какого черта вы вообще помогаете мне? Тут достаточно менее безнадежных людей.
— Я… Я просто хочу помочь, вызволить тебя отсюда, разрешить эту несправедливость, — как-то неуверенно промямлил защитник, словно его застали врасплох.
— Что тебе нужно от меня? Какую выгоду ты получишь, если вытащишь меня? — с подозрением спросил юноша, но не получив ответа добавил, — тогда и я не буду больше отвечать на твои вопросы. Я хочу знать в какой лодке плыву и куда.
На этом их разговор и закончился. Грея выведи двое охранников и повели в камеру, а Рик Харрис заметно приунывший остался один в допросной камере.
Закрыв перед Греем решетку его камеры, охранники ушли. Заключенные в это время суток были предоставлены сами себе, кто-то дремал, кто-то читал местные книги состоявшей сплошь из антимагической пропаганды, кто-то переговаривался с соседями в других камерах. Грей же предпочитал уделить это время физическим упражнениям.
За два с лишним года пребывания в подвешенном состоянии в карцере, почти все мышцы атрофировались, и Грею заново приходилось учиться ходить, пользоваться столовыми приборами, даже держать голову. Было очень тяжело и больно по началу, спасало лишь то, что все время проведенное им во тьме, Грей старался напрягать и расслаблять те или иные мышцы, поэтому восстановление проходило заметно быстрее.
Отжимаясь, Грей услышал, как кто-то в соседней камере постукивает в стену, но не стал придавать этому значения. Затем стук усилился, стал более настойчивым и, наконец, донесся старческий голос из соседней камеры:
— Мальчик, ты ведь Грей, так? — не получив ответа старик все-таки продолжил, — Я видел, как ты вступился за того паренька. Это хорошо, что на свете, хоть и в столь темные времена, еще есть добрые люди.
— Ни за кого я не вступался, — Грей принялся ходить по маленькой камере, разминаясь перед новыми упражнениями, — эти идиоты сами спровоцировали меня, за что и поплатились.
— Ну что ж, если тебе больше нравится прикрываться тьмой, обрушившейся на тебя, прикрывайся, но такие поступки показывают, что она не поглотила тебя полностью.
Грей хотел ему что-нибудь возразить, но старик разразился долгим, булькающим кашлем. Наконец откашлявшись, старик тяжело дыша продолжил:
— Я здесь уже очень давно, Грей. Я как и ты — человек. Но ни меня, ни тебя отсюда не выпустят живыми. Ты не хуже меня знаешь и на собственной шкуре прочувствовал, как наш правитель боится ошибок. Особенно он боится, что люди увидят эти ошибки. И если ты выйдешь отсюда, то все сразу же узнают, что здесь сидел один невинный, а где один там и два, и десяток. Но ты все равно не унывай. Я хочу показать тебе кое-что, но смогу это сделать, к сожалению, только завтра, а сейчас мне нужно поспать, старый я уже совсем стал.
Потрясенный, Грей сел на свою койку. Он не мог понять, почему ему раньше не пришла эта мысль? В словах старика действительно был смысл, а значит Грею суждено сгнить в этом аду. Он никогда не думал о своем заточении в таком ключе, никогда не смотрел в будущее, просто разучился делать это за время пребывания во тьме карцера. Зачем же тогда этот Рик Харрис пытается что-то изменить, если это изначально нереально? Чего он все-таки хочет добиться, помогая Грею?
Охрана объявила отбой, и повсюду потух свет. Грей еще долго не мог заснуть вертя все эти мысли в голове, но в конце концов сон пришел к нему, дав небольшую передышку перед новым днем.
Рик уже и не помнил, когда в последний раз он так долго засиживался за работой. Он зажег новую свечу, затушил огарок старой и продолжил изучать судебные документы.
— Вам еще понадобятся свечи, мистер Харрис? — спросил подошедший старичок-архивариус.
— Спасибо, я почти закончил, — с трудом оторвавшись ответил Рик, — как жаль, что до вас еще не добралось такое новшество, как электричество.
— Я с вами полностью согласен. Ежедневно приходится очищать сотни документов от воска, а многие и вовсе переписывать заново, ездить по инстанциям, заверять. На дворе двадцать первый век, электричество открыли почти десять лет назад, а мы все как в средневековье.
Забрав огарок и отскоблив воск со стола, архивариус, бормоча жалобы себе под нос, побрел к следующему столу, где работал один из судей.
Рик, устало потер переносицу, и продолжил читать. Перед ним лежало дело Грея, его полная биография, генеалогическое древо, различные справки и другие документы. Из всего этого можно было сложить весьма непримечательную историю:
Грей Вулф родился девятнадцать лет назад. В шесть лет потерял обоих родителей в автокатастрофе, подстроенной магоподражателями. Был усыновлен, ходил в обычную школу, не выделялся никакими достижениями от своих сверстников. Ни единого подозрения на магическую активность. Но в один прекрасный день против него свидетельствуют и утверждают, что он маг. Вначале было только двое свидетелей, но через пару дней нашлись еще трое недостающих. Судя по показаниям каждый из них говорил практически слово в слово заученный текст, но других никаких доказательств не было предоставлено. Почему же был вынесен обвинительный приговор, если свидетели были явно подставные и кроме их слов в деле не было ничего, что могло указать на Грея, как на мага?
— Видимо дело в нем, — Рик вынул из общей папки фотографию одного из свидетелей.
Винс Гром, единственный сын председателя антимагического совета. По словам допрошенных он был не в очень дружеских отношениях с Греем, но прямых стычек ранее не наблюдалось.
— Неужели этот парнишка настолько зазнался, что подговорил кого-то свидетельствовать против своего недруга, да и что могло заставить его поступить так жестоко? Она? — Рик перевел взгляд на фотографию девушки, также лежащую в деле, — я окончательно вымотался и ничего не понимаю. Доказательств ноль, а парень заточен в черной башне. Неужели отец этого Винса Грома такой тугодум, что готов поверить любому слову своего ненаглядного сыночка? Нужно, нужно срочно придумать легальный способ вытащить Грея оттуда, это будет только в плюс. Но если что, еще есть возможность осуществить план Б. Лишь бы только паренек не натворил дел…
