— Грэй рассказал мне о твоих приключениях в Ра, Рой.
Ты, кажется, неплохо повеселился. Бедному Грэю не так повезло.
— Вы спасли его. Я не забуду этого.
— Ах! Я так рада, что ты имеешь чувство благодарности, Рой! Я окружена людьми, которые готовы брать все, но отказывают мне в той малости, что я прошу. Я женщина и, как все женщины, имею страсть к драгоценностям, которых у меня так мало. Я с трудом организовала шахты в Ируниуме… Но я пригласила тебя не за тем, чтобы говорить обо мне. Тебя отправил в Ра этот идиот Корни?
Талли кивнул.
— А кем ты был переправлен назад в Броркан?
Единственное слово вертелось у него в голове — урод! Талли поколебался и что-то промямлил в ответ. Графиня сидела, глядя на него с нежностью, кружившей ему голову. Меднокожие служанки исчезли. Графиня потянулась к нему, все ближе и ближе, так что он ощутил исходящий от нее запах живой женщины. Ее парфюмерия сводила его с ума. Он протянул руки, но Графиня рассмеялась и отодвинулась назад.
— Ты нравишься мне, Рой. Ты кажешься мне настоящим мужчиной. Я нуждаюсь в сильном мужчине, на которого могла бы положиться. Я должна вернуться домой. Я должна получить помощь из моего измерения.
Талли покачал головой. У него пересохло во рту, Он был весь в поту.
— Нет, да, Рой, да! Я знаю. Соломон знает. Он болен, сильно болен. Но он может почувствовать другого Проводника, когда тот приближается к нему. А ты сейчас совсем близко от него, Рой!
— Соломон? Я не понимаю…
— Рой… Многие люди имеют этот чудесный дар, но он находится у них в спящем состоянии. Они могут прожить всю жизнь и не узнать о нем. Я помню человека, которого однажды попросила помочь мне, человека по имени Роберт Инфэйм Престайн. Он попытался обесчестить меня. Он и его друзья Дэвид Маклин, Алек Макдональд, Физьюс, Соби Редферн… Все они ненавидят меня и хотят уничтожить.
— Но… но… я вовсе не ненавижу вас… Я люблю…
— Молчи! Соломон поможет тебе. Я знаю, что ты сделаешь это, Рой. Это необходимо сделать. Ты, Рой Талли, Проводник! От тебя зависит вся наша судьба! Ты проведешь нас из этого измерения в безопасное место. Домой!
В углу шелковой палатки отдернулась занавеска и Талли увидел нелепую красную вельветовую одежду и синюю вельветовую шапочку, украшенную большим бриллиантом, висящую на крючке. Там же висел железный ошейник, легкая серебряная цепочка тянулась от него, как змея, по одеялу, укрывавшему худое, сморщенное тельце. Из-под одеяла виднелась лишь огромная лысая голова, венчавшая тельце.
Талли ошеломленно уставился на нее.
Графиня опустилась на колени перед кроватью. Она смочила платок в чашке с водой и вытерла гигантский купол черепа.
— Соломон… Соломон… маленький мой… скажи мне хоть что-нибудь… Ты чувствуешь себя лучше? Ох, Соломон, что ты делаешь со мной!
Крошечное личико, сморщенное от возраста и переживаний, дрогнуло. Медленно открылись темные печальные глаза и тут же закрылись вновь. Одеяло чуть колыхалось на крошечной груди.
— Соломон… здесь есть скрытый! Он хочет помочь нам…
Научи его, мой маленький, покажи ему свое искусство. Только с его помощью мы можем вернуться… Мы сможем доставить к тебе самых лучших врачей в измерениях… се лекарства, в которых ты нуждаешься! Соломон, дорогой мой, послушай и помоги мне!
— Да… скрытый… я чувствую это, — заговорил Соломон тонким, как писк мыши, попавшейся в мышеловку, голосом. — Он может быть Проводником… если научится. — Бескровные губы чуть шевелились, из горла вырывалось клокотание. Тали почувствовал отвращение.
— Рой… Соломон величайший Проводник во всех измерениях! Теперь слушай и учись, и когда я вернусь, ты перенесешь всех нас отсюда в безопасное место.
Она оставила их вдвоем и, уходя, задернула занавеску.
— Подойди…поближе… скрытый…
Талли склонился над карликом. Движимый внезапным чувством жалости, он смочил платок и обтер от пота громадный голый череп.
— Ты можешь почувствовать Врата в этом месте?
— Что? — спросил Талли, вздрогнул и огляделся. Он не увидел ни белого пятнышка интенсивного света, ни окружающей его особой зелени. — Нет.
— Ах! — на тонких губах появилась пена. Талли вытер их.
— Попробуй. Они здесь… у твоей левой ноги. Это большие Врата… в Уфасарум… ты должен… ты способен… почувствовать их.
— Ничего.
— Скажи мне… Врата… Что ты чувствовал?..
Талли рассказал. Соломон застонал.
— Твой собственный мир… твое родное… измерение?
— Земля.
Соломон зашлепал губами. Он задал много вопросов, и Талли, чувствуя их значимость, постарался серьезно ответить на них. Если уж ему выпало быть уродом, о он должен стать хорошим уродом. Но Соломон говорил, что он может и не стать таковым.
— Я могу помочь, Рой Талли. Моя сила подорвана болезнью. Я не могу контролировать… управлять. Но через тебя… Ты сказал, Ра?
Его глаза закатились, дыхание стало редким, словно он вошел в транс, тельце напряглось под одеялом.
— Позвони в звонок, — сказал он, наконец.
Талли позвонил в золотой колокольчик. Появилась меднокожая девушка, взглянула на Соломона и вышла. Через пять минут вернулась Графиня.
— Ну что, мой маленький? Дело сделано?
Огромная голова беспомощно покачалась.
— Он Поляризованный Проводник…
— Нет!
— С Земли, где он родился, в любое другое измерение…
— Голос Соломона немного окреп. — И на Землю из любого измерения. А также из Ра. Но… Но только это и ничего другого!
— Я не могу допустить этого! — Лицо Графини было бескровным. Широко раскрытыми фиолетовыми глазами она уставилась на Талли, и почему-то ему стало стыдно за себя. — Я должна добраться до Вейна и Чернока! У них есть Врата Жизни Порвонов! Я должна завладеть ими! И я буду владеть! Я сделала слишком большую ставку. Порвоны не знают, что я сделала, и не должны узнать. Ты должен найти способ перенести нас в другое измерение. Должен!
— В Ра… — еле слышно прошептал Соломон. Его силы иссякли. Графиня повернулась к Талли.
— Грэхем рассказал мне, что ты глава огромного войска в Ра. Огромной массы колесниц.
Талли кивнул. Графиня настойчиво потрясла Соломона.
— Соломон, моя жизнь, маленький мой! Скажи мне быстрее!
Ра… Поблизости есть Врата в Ра? Где-нибудь здесь… они должны быть близко! Они есть, Соломон, скажи мне… скажи!
— Есть… Врата в Ра… — медленно, с неимоверным усилием проговорил человечек. — Две мили отсюда… Я только… только чувствую их… далеко и слабо… Но это должны быть широкие Врата. С другой стороны, я не могу… не чувствую…
