Митино пошатывался от усталости, тем не менее, раздраженный Чубсо так и не предложил ему присесть. Расхаживая по комнате, он бросал на несчастного писаря гневные взгляды, ноздри большого носа грозно раздувались. Немой слуга, прижавшись к стене, медленно пробирался к ширме, стараясь убраться с глаз господина.
— Я проехал до Тороро-фами, — продолжал Митино. — Нигде никаких следов Сайо. За последние десять дней по дороге на Софеду не прошли ни воинские отряды, ни караваны купцов. Но когда я возвращался в Канаго-сегу, мне попались соратники барона Охло и рассказали о двух беглых, которых они загнали в болото.
— Двух? — переспросил старший дознаватель, остановившись.
— Молодого мужчину и беременную женщину, — ответил писарь.
Чубсо раздраженно фыркнул и опять заходил по комнате.
— Сайо не беременна! Во всяком случае, это было еще не заметно.
— Я провел расследование, мой господин, — быстро заговорил Митино. — Воины барона встретили их у деревеньки Чур-но-Охло.
— Не слышал, — покачал головой чиновник. — Где это?
— Она маленькая, всего четыре или пять домов, в пол ли от дороги на Софеда, — стал объяснять писарь. — Я допросил крестьянина, у которого эти двое остановились. По приметам женщина очень похожа на Сайо.
— Чем похожа?
— Телосложением и цветом глаз, — пояснил Модово. — И еще она называла себя Юми, а мужчину Алом.
— Совпадение, — чуть помедлив, проговорил старший дознаватель, но ходить перестал. Присев за стол, он кивнул на табурет.
— Садись, рассказывай.
— По словам простолюдина, мужчина почти не разговаривал, потому что очень сильно заикался. Женщина рассказала, что служила у господина Дзимо, который выдал ее замуж, дав богатое приданое. Она с мужем ехала в Хрено-но-Хайдаро к его отцу.
— Никогда не слышал такого названия, — покачал головой Чубсо.
— Я думаю, они врали, мой господин, — предположил писарь. — И такой деревни просто нет.
— Продолжай, Митино-сей.
— Но они пришли в Чур пешком. Якобы по дороге на Софеду на них напали ратники и отобрали повозку с вещами. Они переночевали, а утром хозяин повез их на дорогу. Вот тут то и начинается самое странное.
— Слушаю, — подбодрил подчиненного старший дознаватель.
— Как показал крестьянин, недалеко от деревни им встретился соратник барона Охлу. Простолюдин рассказал, кто он и куда направляется. Воин выслушал и поехал дальше. Но вдруг остановился, слез с коня и подозвал к себе женщину.
— Зачем?
— Крестьянин не знает. Он вообще больше ничего не помнит. Похоже, его сильно ударили по голове. Это подтвердил один из соратников барона. Они были чуть позади, и когда подъехали, мужик валялся на земле без сознания. А рядом лежал убитый воин. Его ударили в живот кинжалом. Еще соратники нашли два метательных ножа.
— Ого! — вскинул брови Чубсо.
— Они сразу бросились в погоню и загнали беглых в Змеиное болото. Там они и сгинули.
— Мне нужны подробности, — нахмурился чиновник.
— Я записал показания соратника, — сказал писарь и протянул начальнику сложенный листок.
Пока старший дознаватель внимательно его изучал, Митино с трудом сдерживал зевоту и отчаянно моргал, стараясь прогнать сон.
— Значит, утонули? — полувопросительно, полу утвердительно проговорил Чубсо, пряча бумагу в папку.
— Да, мой господин, — кивнул писарь. — Нет никаких оснований полагать, что соратник барона врет.
— Но нет никаких оснований полагать, что это была Сайо, — напомнил подчиненному старший дознаватель. — И если даже так, то кто был ее спутник — заика?
— Заикание, как и большой живот, нетрудно подделать, Чубсо-сей, — осмелился возразить Митино. — А имя Ал очень похоже на Алекс!
— Слуга пропал на Чердаке Демонов.
— Но, мой господин, не одна пещера ведет на Чердак Демонов, — продолжал упорствовать собеседик.
— Думаешь, он сумел выбраться? — скептически сощурился чиновник.
— Почему бы и нет, мой господин? — вопросом на вопрос ответил писарь. — Это слуга человек непонятный. Никто не знает, кто он и откуда взялся.
— Потерял память, — усмехнулся Чубсо.
— А если это обман? И он на самом деле прислан Фудзико Сакуро?
— Ты наслушался девчачьих сплетен, Митино-сей, — отмахнулся чиновник. — Чушь. Он же совсем мальчишка. Я не верю, чтобы он мог убить охранника и освободить Сайо. Тут действовал кто-то более сильный и опытный.
— Ты, безусловно, прав, мой господин, — склонил голову писарь. — Но что если Алекс только сопровождал преступницу, а освободил ее кто-то другой?
— Да с чего ты решил, что это была Сайо? — повысил голос старший дознаватель.
— А приметы? — стоял на своем Митино. Очевидно, усталость и недосыпание добавили ему смелости. — Особенно редкий цвет глаз.
— Не такой уж он и редкий, — проворчал Чубсо. — Но этот след нужно отработать. Ты уверен, что беглые погибли?
— Воины барона Охло тщательно обыскали окрестности. Как ни как убитый был его соратником. Но никого не нашли.
— Это меня не убеждает.
— Зимой по воде и в мокрой одежде они не могли далеко уйти, мой господин, — доказывал писарь. — А там до ближайшего жилья больше ли. И эта та самая деревня Чур, где их два дня ждала засада.
— Завтра сходишь в секретариат сегуна и спросишь у них приметы всех беглых, — прекратил спорить Чубсо. — Сравнишь их с описаниями этой парочки.
— Да, мой господин, — подчиненный поклонился.
— И пока у нас нет полной уверенности, что погибла именно Сайо, — чиновник встал. — Поиски должны продолжаться. Все должны считать, что преступница все еще на свободе. Ты понял меня, Митино-сей?
— Конечно, мой господин, — склонился писарь в глубоком поклоне.
Сайо семимильными шагами шла на поправку, а Александру уже начинало тошнить от рыбы. Утром восьмого дня старуха озабоченно проговорила:
— Мне скоро должны продукты привезти. Нельзя чтобы вас здесь увидели.
— Мы можем уйти хоть завтра, — заверила девушка и тут же закашляла.
Алекс криво усмехнулась, а Нянька глумливо закудахтала:
— И куда ты такая дойдешь?
— Что же делать? — спросила Сайо, вытирая рот.
— Шалаш, — ответила хозяйка. — Сегодня я покажу где. Днем будете там прятаться, а ночевать придете домой. Ни рано утром, ни поздно вечером сюда никто не приедет.
Александра сильно сомневалась, что только-только начавшей выздоравливать девушке такие прогулки пойдут на пользу, но, поразмыслив, иного решения не нашла.
Прихватив топор и толстую с корявыми зубьями пилу, Алекс с Нянькой отправились на другой конец острова. Старуха привела ее в неглубокую ложбинку у самого болота. Склоны защищали от ветра, а густой лес от любопытных взоров. Александра спилила несколько тонких березок для каркаса, перевязала их прутьями. На всякий случай хозяйка выделила им четыре больших одеяла, которые бросили сверху. А чтобы не сдуло, их придавили тонкими березками.
