«Я не клялся Дорну», – напомнил себе старый рыцарь. Но Ливен Мартелл был его собратом в те дни, когда связывающие рыцарей Королевской Гвардии узы были ещё крепки. – «Я не мог помочь принцу Ливену на Трезубце, но сейчас могу помочь его племяннику». Квентин отплясывает в гадюшнике, даже не замечая змей. Его затянувшееся пребывание здесь, даже после того как Дейенерис отдала себя другому мужчине пред лицом богов и людей, привело бы в ярость любого мужа, а теперь тут больше нет королевы, чтобы защитить принца от гнева Хиздара. Хотя…
Догадка оглушила сира Барристана, как пощёчина. Квентин Мартелл вырос при дорнийском дворе. Заговоры и яды ему не в новинку. И не только принц Ливен приходился ему дядей. «Он родня Красному Змею». Дейенерис взяла в супруги другого мужчину, но если Хиздар умрёт, она станет свободна для нового брака. «Мог Бритоголовый ошибиться? Кто может утверждать, что та самая саранча предназначалась Дейенерис Таргариен? Ложа-то принадлежит королю. Что если в жертвы с самого начала был намечен Хиздар зо Лорак?» Его смерть разрушила бы хрупкий мир. Дети Гарпии возобновили бы убийства, а юнкайцы продолжили войну. Возможно, у Дейенерис не осталось бы лучшего выбора, чем Квентин и его брачный договор.
Сир Барристан всё ещё боролся с этим подозрением, когда услышал поступь тяжёлых сапог, поднимавшихся по каменным ступеням позади зала. Прибыли юнкайцы. Процессию Жёлтого города возглавляли три мудрых господина, каждый со своим вооружённым эскортом. Один рабовладелец был облачён в токар из тёмно-бордового шёлка с золотой каймой, второй – в токар в голубую и оранжевую полоску, третий – в вычурную кирасу с инкрустациями в виде эротических сцен, выполненных из гагата, нефрита и перламутра. Их сопровождал капитан наёмников Кровавая Борода с радостно-кровожадным выражением на лице и переброшенным через массивное плечо кожаным мешком.
«Не Принц в Лохмотьях, – отметил Селми. – И не Бурый Бен Пламм». Сир Барристан спокойно оглядел Кровавую Бороду. «Дай мне малейший повод сплясать с тобой танец мечей, и поглядим, кто будет смеяться последним».
Резнак мо Резнак, извиваясь, протиснулся вперёд.
– Мудрые господа, вы делаете нам честь. Его лучезарность король Хиздар шлёт приветствие друзьям из Юнкая. Мы понимаем...
– Поймите-ка вот это. – Кровавая Борода вытащил из мешка отрубленную голову и швырнул её в сенешаля.
Резнак издал испуганный писк и отскочил в сторону. Голова пролетела мимо него, отскочила и, оставляя кровавые пятна, покатилась по пурпурному мраморному полу, прямо к подножию драконьего трона короля Хиздара. Стоявшие вдоль всего зала Медные Твари вскинули копья наперевес. Гогор-Гигант загородил собой королевский трон, а Пятнистый Кот и Кразз встали стеной у него по бокам.
Кровавая Борода засмеялся.
– Он мёртвый. Не кусается.
Сенешаль с опаской приблизился к голове и осторожно поднял её за волосы.
– Адмирал Гролео.
Сир Барристан бросил взгляд в сторону трона. Послужив стольким королям, рыцарь не мог не представить, как бы те встретили такой вызов. Эйерис отпрянул бы в ужасе и, скорее всего, порезался о шипы Железного Трона, а затем визгливо крикнул своим рыцарям, чтобы те изрубили юнкайцев на кусочки. Роберт бы взревел, требуя свой молот, чтобы отплатить Кровавой Бороде той же монетой. Даже Джейехерис, по мнению многих слабый, приказал бы схватить Кровавую Бороду и юнкайских рабовладельцев.
Хиздар же застыл, и сидел как вкопанный. Резнак положил отрубленную голову на атласную подушку в ногах короля и отошёл подальше, скривив рот от отвращения. Даже за несколько ярдов сир Барристан чувствовал сильный цветочный аромат духов сенешаля.
Мертвец смотрел вдаль укоризненным взглядом. Его борода побурела от запёкшейся крови, но из шеи до сих пор стекали алые струйки. На вид потребовалось более одного удара, чтобы отделить голову от тела. Столпившиеся в дальнем конце зала просители начали разбегаться. Один из Медных Тварей, сорвав с себя медную маску ястреба, извергал свой завтрак.
Барристану Селми было не привыкать к отрубленным головам. Но эта… он пересёк полсвета со старым мореплавателем – из Пентоса в Кварт и далее в Астапор. «Гролео был хорошим человеком и не заслужил такой кончины. Он просто хотел вернуться домой». Рыцарь напрягся в ожидании.
– Что, – наконец произнёс король Хиздар, – это не… мы недовольны, это… что это значит… что…
Рабовладелец в тёмно-бордовом токаре предъявил пергамент.
– Я имею честь передать это послание от совета господ, – он развернул свиток. – Здесь написано: «Семеро вошли в Миэрин, чтобы подписать мирные соглашения и присутствовать на праздничных играх в бойцовой Яме Дазнака. В обеспечение их безопасности нам предоставили семь заложников. Жёлтый Город оплакивает своего благородного сына Юрхаза зо Юнзака, погибшего страшной смертью, будучи гостем в Миэрине. За кровь следует платить кровью».
У Гролео осталась жена в Пентосе. Дети и внуки. «Почему из всех заложников именно он?» Чхого, Герой и Даарио Нахарис – все они командовали бойцами, но Гролео – адмирал без флота. «Тянули ли они жребий на соломинках или посчитали его наименее ценным для нас, наименее заслуживающим мщения? – спрашивал себя рыцарь… но легче было задать вопрос, чем ответить. – Не мастер я такие узлы распутывать».
– Ваше величество, – воззвал сир Барристан. – Если вам угодно, напомню, что благородный Юрхаз умер случайно. Он споткнулся на ступенях, пытаясь спастись бегством от дракона, и был затоптан собственными рабами и сопровождающими. Или же его сердце разорвалось от страха. Он был стар.
– Кто здесь говорит без разрешения короля? – спросил юнкайский лорд в полосатом токаре, малявка со скошенным подбородком и торчащими изо рта зубами. Он напомнил Селми кролика. – Разве лорды Юнкая обязаны прислушиваться к болтовне стражников? – Жемчужины на его токаре задрожали.
Хиздар зо Лорак, похоже, не мог оторвать взгляд от головы. Только когда Резнак прошептал что-то ему на ухо, король наконец-то встряхнулся.
– Юрхаз зо Юнзак был вашим верховным командующим, – произнёс Хиздар. – Кто из вас сейчас говорит за Юнкай?
– Все мы, – ответил кролик. – Совет господ.
Король Хиздар обрёл немного уверенности.
– Тогда все вы несёте ответственность за это нарушение мирного соглашения.
Юнкаец в кирасе ответил ему.
– Мирное соглашение не было нарушено. Кровь оплачена кровью, жизнь за жизнь. В знак доброй воли мы возвращаем трёх ваших заложников. – Железные шеренги позади него разошлись в стороны. Вперёд вывели трёх миэринцев, придерживая их за токары – двух женщин и мужчину.
