– Мирное соглашение не было нарушено. Кровь оплачена кровью, жизнь за жизнь. В знак доброй воли мы возвращаем трёх ваших заложников. – Железные шеренги позади него разошлись в стороны. Вперёд вывели трёх миэринцев, придерживая их за токары – двух женщин и мужчину.
– Сестра, – натянуто произнёс Хиздар зо Лорак. – Родичи. – Он указал на кровоточащую голову. – Уберите это с глаз долой.
– Адмирал был моряком, – напомнил ему сир Барристан. – Возможно, ваше великолепие потребует от юнкайцев вернуть нам его тело, чтобы похоронить в морских волнах?
Лорд с кроличьими зубами взмахнул рукой.
– Если вашей лучезарности угодно, это будет сделано. В знак нашего уважения.
Резнак мо Резнак шумно прочистил горло.
– Не в обиду вам будет сказано, но мне всё же кажется, что её милость королева Дейенерис предоставила вам… хм… семь заложников. Трое других…
– Трое других останутся нашими гостями, – заявил юнкайский лорд в кирасе, – пока драконы не будут уничтожены.
Зал сперва затих, а затем его наполнили шепоток и бормотание, тихие проклятья и мольбы, будто осы роились в гнезде.
– Драконы… – произнёс король Хиздар.
– …чудовища, как все могли засвидетельствовать в бойцовой Яме Дазнака. Мир невозможен, пока они живы.
– Её великолепие королева Дейенерис – Мать Драконов. Только она может... – напомнил Резнак.
Кровавая Борода насмешливо оборвал его.
– Её нет. Сгорела и сожрана. Сорняки прорастают сквозь её разбитый череп.
В ответ раздался рёв. Одни начали шуметь и ругаться. Другие топали ногами и одобрительно свистели. Зал не успокоился, пока Медные Твари не ударили древками копий об пол.
Сир Барристан не сводил взгляда с Кровавой Бороды. «Он прибыл разграбить город, а хиздаровский мир обманул его надежды на добычу. Этот сделает всё от него зависящее, только бы начать кровопролитие».
Хиздар зо Лорак медленно поднялся со своего драконьего трона.
– Я должен посовещаться со своим советом. Приём окончен.
– Все на колени перед его великолепием Хиздаром зо Лораком, четырнадцатым этого древнего имени, королём Миэрина, наследником Гиза, октархом Старой Империи, владетелем Скахазадхана, супругом Матери Драконов и кровью Гарпии, – воззвал глашатай.
Медные Твари, чеканя шаг, прошли между колонн и выстроились шеренгой, а затем начали медленно двигаться строем, вытесняя просителей из зала.
В отличие от большинства, дорнийцам не требовалось идти далеко. Как и подобало его званию и положению, Квентину Мартеллу предоставили помещение двумя этажами ниже в самой Великой Пирамиде – просторные покои из нескольких комнат, собственной уборной и окружённой стеной террасы. Возможно, именно поэтому принц со спутниками замешкались в ожидании, пока давка уменьшится, и лишь потом двинулись к лестнице.
Сир Барристан задумчиво разглядывал их. «Чего бы желала Дейенерис?» – спросил он себя. И решил, что знает. Взметнув белым плащом, старый рыцарь, широко шагая, пересёк зал и перехватил дорнийцев наверху лестницы.
– Двор вашего отца никогда не был и вполовину таким оживлённым. – Услышал Селми зубоскальство Дринкуотера.
– Принц Квентин, – позвал старый рыцарь. – Могу я попросить вас на пару слов?
Квентин Мартелл развернулся.
– Сир Барристан. Конечно. Мои покои этажом ниже.
«Нет».
– Не моё дело советовать вам, принц Квентин… но на вашем месте я бы туда не возвращался. Вам и вашим друзьям следует спуститься вниз и удалиться.
Принц Квентин уставился на него.
– Покинуть пирамиду?
– Отбыть из города. Вернуться в Дорн.
Дорнийцы обменялись взглядами.
– Наше оружие и доспехи в тех комнатах, – возразил Геррис Дринкуотер. – Не считая большей части оставшихся у нас денег.
– Мечи можно заменить, – настаивал сир Барристан. – Я могу снабдить вас достаточным количеством денег для возвращения в Дорн. Принц Квентин, король сегодня обратил внимание на ваше присутствие. И остался недоволен.
Геррис Дринкуотер засмеялся.
– Стоит ли нам опасаться Хиздара зо Лорака? Вы же только что видели его дрожащим от страха перед юнкайцами. Ему послали голову, а он стерпел.
Квентин Мартелл кивнул, соглашаясь.
– Принцу подобает размышлять, прежде чем действовать. Этот король… Не знаю, что о нём и думать. Правда королева тоже предостерегала меня против него, но…
– Она предостерегала вас? – Селми нахмурился. – Почему же вы до сих пор здесь?
Принц Квентин вспыхнул.
– Брачный договор...
– ...был составлен двумя покойниками и там нет ни слова ни о королеве, ни о вас. Он отдаёт руку вашей сестры брату королевы – ещё одному мертвецу. Этот договор не имеет силы. До того как вы заявились сюда, её величество о нём и не ведала. Ваш отец хорошо хранит секреты, принц Квентин. Боюсь, слишком хорошо. Знай королева об этом договоре в Кварте, она могла бы вообще не повернуть в сторону Залива Работорговцев, но вы прибыли слишком поздно. Мне не хочется сыпать соль на ваши раны, но у её величества новый муж и старый возлюбленный, и, похоже, она предпочитает вам их обоих.
В тёмных глазах принца вспыхнул гнев.
– Этот гискарский лордик не годится в супруги королеве Семи Королевств.
– Не вам об этом судить. – Сир Барристан сделал паузу, размышляя, не наговорил ли он уже слишком много. «Нет. Скажи ему всё остальное». – В тот день в бойцовой Яме Дазнака кое-какая еда в королевской ложе была отравлена. Только по случайности всю её съел Силач Бельвас. Синие Милости говорят, что евнуха спасли только вес и необычайная сила, но он был на грани. И всё ещё может умереть.
На лице Квентина отразилось явное потрясение:
– Яд… предназначался для Дейенерис?
– Для неё или для Хиздара. Может, и для обоих. Хотя ложа принадлежит ему, и все распоряжения делались его величеством. Если отравление было делом его рук… тогда ему нужен козёл отпущения. Кто подходит более, чем соперник, прибывший издалека, не имеющий друзей при этом дворе? Кто подходит лучше, чем поклонник, с презрением отвергнутый королевой?
Квентин Мартелл побледнел.
– Я? Я никогда бы… вы не можете думать, что я имею какое-то отношение к этому…
«Это правда, или он король лицедеев».
– Другие могут подумать, – сказал сир Барристан. – Красный Змей был вашим дядей. И у вас достаточно причин желать смерти королю Хиздару.
– У других тоже, – высказал мнение Геррис Дринкуотер. – Например, у Нахариса. Королеве он приходился…
– … возлюбленным, – завершил сир Барристан, прежде чем дорнийский рыцарь мог сказать что-либо порочащее честь королевы. – Именно так вы их называете в Дорне, верно? – Он не ожидал ответа. – Принц Ливен был мне собратом. В те дни рыцари Королевской Гвардии не хранили друг от друга секретов. Я знаю, что он завёл возлюбленную и не стыдился этого.
