– И что они рассказали?
– Всякое. И о твоем посольстве, и о твоем друге, графе де Гранже. О том, что ты – герой войны с Паринией, что была больше десяти лет назад. Что тебе на самом деле уже почти сорок, насколько знает Вила, а выглядишь ты так, будто бы только молодеешь с годами. Это меня кстати очень удивило, я не думала что ты…
Риса замялась.
– Такой старый? – с усмешкой помог я девушке.
Волшебница только коротко кивнула. Она, так же как и я, завернувшись в плащ разглядывала падающие снежинки.
– Они рассказывали удивительные вещи, Антон. Что ты простолюдин, который добился титула, что ты был приближенным лицом короля, его фаворитом. Что именно ты привез в Клерию Санию, вообще убедил ее стать королевой Клерии. Что ты потерял руку в кораблекрушении, а потом сам Пал, расколов надвое целый храм, подарил тебе эту…
Она покосилась на мою правую руку, которая привычно была затянута в тонкую кожаную перчатку.
– Так в чем твой вопрос, Рисанриэль? Что ты хочешь еще узнать? – спросил я прямо, делая большой глоток из кружки.
Отличный отвар. Когда все закончится, надо спросить у Арвана, что вообще за он. Это были южные травы, подозрительно похожие на зеленый чай.
– Кто ты такой?
– Я? В каком смысле?
– В прямом. Кто ты, Антон Тинт, появившийся из ниоткуда, человек, который решает судьбы целых государств? Вила сказала, что если бы ты когда‑то не прибыл в Пите, то, возможно, Клерии бы вообще уже не существовало. Что Кай проиграл бы войну. Не началась бы и война с Бренном… Не было бы союза с Ламхитаном…
«И не было бы Единого и войны с Кваттом», – мысленно добавил я.
– Ты к тому, что события вокруг меня постоянно приходят в движение?
– Да. И это я еще не спрашиваю, почему тебе покровительствуют четыре из семи Старших.
Вопросы были хорошие, на самом‑то деле. Кто я? Игрушка богов, которая попала в водоворот событий и которую несет неведомо куда этим потоком истории? Или человек, способный эту самую историю творить?
– Я никогда не искал всего этого, Риса, – спокойно ответил я. – Я не просил у богов посох, не просил у Пала новую руку. Оно просто… получалось само собой.
– Это я заметила, – сказала волшебница, – я еще ни разу не видела, чтобы ты заходил в храм и молился. А у тебя половина головы покрашена в цвета Пала и столько… внимания от богов. Будто бы не ты искал их внимания, они сами к тебе пришли.
– А может, так оно и было, – уклончиво ответил я.
– Тогда мой вопрос о том, кто ты такой, становится еще серьезнее, Антон. Потому что я никогда не слышала, чтобы боги ходили на поклон к смертным, – серьезно заметила Риса.
Я сделал еще глоток.
– Я просто человек, у которого иной взгляд на происходящее, Риса. Ни больше, ни меньше. И это мое видение приводит к удивительным результатам. Временами, конечно, я тоже ошибаюсь.
– И поэтому я здесь?
– А сама как думаешь?
– Ты же и так знаешь, – девушка коснулась пальцем виска, намекая, что я читаю ее мысли.
– Нет, не знаю. Когда ты спокойна, как сейчас, я тебя почти не слышу. А даже если что‑то и слышу – не слушаю. Я не всегда читаю мысли людей, Риса. Во всяком случае, мысли людей, от которых я не жду подвоха, – честно ответил я.
– Правда?
Девушка была удивлена и даже немного покраснела. Вот второе у нее получалось вообще отлично, я это прекрасно понял за прошедшие месяцы.
– Правда. Так что ты думаешь? Почему ты здесь, а не сидишь над кошелями с тысячей золотых?
Риса задумалась.
– Я понимаю, почему ты учишь меня бою на мечах. Ты хочешь, чтобы я пользовалась этим мечом вместо тебя, это очевидно. Но почему? И не говори, что ты легко сможешь меня убить. Ты даже не испытывал предела своих возможностей с ним, просто… Отказался?
– Дело не только в мече, Рисанриэль, – я чуть поерзал на своем месте, чтобы разогнать по венам кровь, – скорее дело еще и в том, кто ты такая.
– И кто же?
– Человек без дома и родины. Прямо как я, – спокойно ответил я девушке.
Конечно, я немного лукавил. Но сейчас мне нужно было сделать из нее окончательно своего союзника. Рисанриэль на самом деле была нужна мне как меченосец, но и обученный маг огня рядом – это всегда хорошо. И не за золото, а за идею. Вокруг меня было слишком мало соратников, одни знакомые. Если я смогу сделать из Рисанриэль не просто свою ученицу, но и последовательницу, то моя жизнь станет намного проще.
Это был тонкий лед. Я давно заметил за девушкой, что она чутко реагирует на ложь и недомолвки. Например, она старалась не общаться с Лу больше, чем это было необходимо. Почему? А не понятно. Она сама не осознавала, почему сторонится мою жену, но подсознательно Риса чувствовала, что с ней что‑то не так. Что у нее есть тайна. Нет, даже Тайна – большая и серьезная. И она ни в коем разе соприкасаться с ней не желала.
– А если ты ошибаешься?
– Не ошибаюсь.
– Почему ты в этом уверен?
– Риса, – я чуть повернулся к волшебнице, – посуди сама. Вы с Нагалем вынесли из хранилища два артефакта. Первый – продолжение моей правой руки. Второй – фолиант о магии, которой, скорее всего, владею только я. Что еще было в том хранилище?
– Ну… Книги по Магии Крови, лютня, несколько опасных амулетов…
– Видишь. Из всего того, что было банально опасно оставлять Кватту, вы взяли именно те две вещи, которые могут пригодиться только мне. Ладно, фолиант может пригодиться только мне, но именно в моей руке этот меч… Может натворить всякого. И вы проплыли через море, добрались до Осфилда и постучались в мою дверь. Совпадение? Риса, я владелец сразу двух артефактов и четырех покровителей среди богов, я не верю в совпадения. Вас привели на мой порог. Да и вообще, как вы вынесли эти вещи? Ты сказала, что заклинание Крови работает однозначно: оно не дает ничего вынести из хранилища, если человек этого хочет. Может я чего‑то не понимаю, но ведь мэтр Нагаль именно это тогда и делал. Хотел вынести артефакты и спрятать их от Кватта.
Рисанриэль внимательно выслушала мою тираду, и по глазам девушки я увидел, что она прониклась моими выводами. Все наше знакомство – череда незначительных случайностей. Но все они выстраивались в четкую последовательность. Они с мэтром должны были принести мне эти вещи. Именно мне, а не кому‑то другому.
– Учись сражаться, Риса, – продолжил я. – Что‑то мне подсказывает, что времени на учебу у тебя осталось не слишком много.
К середине второй недели Сания наконец‑то подтвердила свое участие в дворцовом перевороте. Не уверен, что делала это королева исключительно из политических мотивов. Арван внимательно наблюдал за мной все эти дни, еще больше – за Рисанриэль, которую я активно натаскивал. Не сомневаюсь, что и о странном старом мече в покоях девушки он тоже был в курсе, такое весло сложно спрятать даже в нескольких комнатах. Особенно, если туда имеет доступ прислуга. Возможно Санию пугали перспективы закуситься напрямую со мной или же она отчетливо осознавала, что герцоги настолько ослабят страну под управлением Кая Фотена, что Клерия рухнет. Все же новости с запада приходили не самые радужные: имперцы вовсю насаждали на захваченных землях новую веру и поток беженцев в Токонскую Империю и Гонгорское Королевство только рос и рос. Морской маршрут в сторону Бланда с материка Кватт заблокировал практически полностью, оставив проход только для восточных купцов. Но и те стали все больше и больше приглядываться к пешим маршрутам от гонгорских берегов.
За это время я сумел убедиться в полной недееспособности короля как монарха, способного сопротивляться давлению дворянского сословия. В этом мне помогла Вила, которая запустила меня в свои воспоминания. Было не слишком приятно копаться в голове старой знакомой, но перед тем, как перейти к активным действиям, я должен был убедиться в правильности собственной позиции. А то, что я увидел глазами графини, говорило мне, что монарх окончательно опустил руки и сейчас делал то, что ему прикажут. Не напрямую, конечно, нет, но тройка больших домов активно манипулировала королем, вынуждая его предпринимать те шаги и подписывать те указы, которые было нужно. Кай все еще сохранял видимость власти и самостоятельности, но… Все это было печально.
