— Пересядь на стул, — потребовал Саэм.
Он потянулся за мечом, но вспомнил, что оружие у них отобрала охрана Рульфа, когда они вошли в таверну. Впрочем, Селена и Саэм сами были оружием и, если понадобится, могли голыми руками убить Предводителя пиратов. Об этом здешние молодцы даже не догадывались.
— А если не пересяду? — с вызовом спросила Селена. — Устроишь со мной потасовку?
Она швырнула любовное письмо на стол и ухмыльнулась:
— Сомневаюсь, что нашим новым знакомым это понравится.
Заложив руки за голову, она принялась разглядывать бирюзовую гладь моря, что виднелась в просветах между шаткими строениями Бухты Черепов.
— Пересядь на стул, — повторил Саэм, угрожающе приподнимаясь.
Селена выпучила глаза, зная, что он все равно не увидит, и пояснила:
— Послушай, мы десять дней плыли сюда на этой жуткой посудине с ужасно жесткими скамейками и койками. Могу я хотя бы сейчас выбрать себе место покомфортнее?
Саэм заурчал, как рассерженный пес. Он собирался что-то сказать, но в это время дверь распахнулась.
Он оцепенел, а Селена лишь небрежно кивнула вошедшему Предводителю пиратов.
— Рад, что ты чувствуешь себя здесь как дома, — произнес рослый темноволосый капитан Рульф, запирая дверь изнутри.
Это был смелый шаг, учитывая, кто явился к нему в гости.
Селена и не подумала встать с кресла. Не таким она воображала себе капитана Рульфа. Понятно, что он и не должен был соответствовать ее ожиданиям… и все же Предводитель пиратов представлялся ей более свирепым и колоритным. А тут… Худощавый, но особо мускулистым его не назовешь. Одет хорошо, но не слишком богато. И главное — его возраст. Похоже, капитан Рульф был всего на десять лет ее старше. Легенды о пиратских подвигах Рульфа рисовали его чуть ли не пятидесятилетним. Что ж, видно и у Предводителя пиратов были причины скрывать свой истинный облик.
— Саэм Корлан, — представился Саэм, вставая и слегка кланяясь.
Рульф протянул ему руку. Селена успела заметить татуировку на ладони пирата. Таинственная карта, за которую, если верить легендам, он продал душу. Татуировка занимала обе ладони: это была карта мировых океанов, но не застывшая, а меняющаяся. Говорили, что карта умеет предугадывать штормы, показывать, где спрятаны клады, и предупреждать о врагах.
— А ты, думаю, в представлениях не нуждаешься, — сказал Рульф, поворачиваясь к Селене.
— Ты прав. Не нуждаюсь, — ответила она, развалившись в хозяйском кресле.
На загорелом лице Рульфа появилась ехидная улыбка. Он подошел ближе, словно желал, чтобы Селена получше его разглядела. Широкие плечи, голову держит высоко. Двигается с несомненным изяществом и уверенностью человека, сознающего свою власть. Более всего Селену поразило, что Предводитель пиратов явился к ним без меча. Еще один смелый шаг? Беспечность? Или, наоборот, предусмотрительность? Ведь они легко могли завладеть его оружием.
— Не желаете ли чего-нибудь выпить? — спросил Рульф.
— Нет, благодарю, — поспешно отказался Саэм и выразительно поглядел на Селену, ноги которой все так же покоились на столе.
— Тебе не предлагаю, — усмехнулся пират, обращаясь к Селене. — С таким панцирем на физиономии ты лишь обольешься.
Он плеснул себе в бокал и, сделав большой глоток, заметил:
— В твоем наряде недолго и свариться заживо.
Селена опустила ноги на пол и провела рукой по щербатой поверхности стола.
— А я привыкла.
Рульф сделал еще глоток, разглядывая гостью сквозь стекло бокала. Глаза у него были почти такого же цвета, как море.
— Не знаю, как принято у вас на севере, а здесь мы предпочитаем видеть того, с кем говорим.
— Ты сам сказал, что я в представлении не нуждаюсь, — напомнила она, в упор уставившись на Рульфа. — А привилегии видеть мое прекрасное лицо удостаивались очень немногие.
Татуированные пальцы Рульфа стиснули бокал.
— Освободи мое кресло, — приказал он.
Селена видела, как напрягся Саэм, однако покидать хозяйское место не торопилась. Качая головой и цокая языком, она рассматривала хаос на письменном столе.
— Недурно бы навести здесь порядок.
Она вскочила на ноги раньше, чем пальцы Рульфа успели схватить ее за плечо.
— Впрочем, на твоем месте я бы не стала тратить время, — почти шепотом добавила она.
Дерзость достигла своей цели. Глаза Рульфа сердито вспыхнули.
— Не забывай: ты находишься в моем городе, на моем острове, — отчеканил пират, подходя к гостье почти вплотную. — И не тебе здесь командовать.
Саэм громко кашлянул, но Селена даже не повернулась в его сторону. Она разглядывала Предводителя пиратов. В свою очередь, Рульф впился глазами в ее маску, стремясь увидеть хоть что-то. Напрасное занятие: помимо маски, лицо девушки скрывал глубокий капюшон плаща.
— Селена, — окликнул ее Саэм и снова кашлянул.
— Ладно.
Она шумно выдохнула и обогнула Рульфа, словно он был шкафом или комодом. Подойдя к Саэму, она плюхнулась на соседний стул. Саэм наградил ее пылающим взглядом, способным растопить едва ли не весь лед на просторах Студеного края.
Глаза Рульфа следили за каждым ее движением, но внешне он оставался невозмутимым. Пират расправил свой темно-синий камзол и сел в кресло. В кабинете стало тихо, если не считать криков чаек, кружащих над Бухтой Черепов, и перебранки пиратов на грязных улицах.
— Чем обязан вашему визиту? — спросил Рульф, облокачиваясь о стол.
Саэм настороженно взглянул на Селену.
— Ты прекрасно знаешь, зачем мы здесь, — насмешливо ответила Селена. — Наверное, выпивка оказалась слишком крепкой и затуманила тебе мозги. Не возражаешь, если я освежу твою память?
Рульф взмахнул разрисованной рукой, словно король на троне, вынужденный слушать жалобы простолюдинов. Фигляр!
— В Бельхэвене убили троих ассасинов нашей гильдии. Четвертому удалось бежать, и он рассказал, что на них напали пираты. Твои пираты, — добавила Селена, обхватив рукой спинку стула.
— А откуда бежавшему известно, что это были мои пираты?
— Наверное, их выдала татуировка, — пожала плечами Селена.
У всех пиратов Рульфа на запястьях была изображена ладонь с разноцветными пальцами.
Рульф выдвинул ящик стола, достал кусок измятого пергамента и пробежал глазами содержание.
— Я догадывался, что Аробинн свалит всю вину на моих людей, а потому подготовился: запросил у начальника бельхэвенской гавани сведения о той стычке. Итак, она произошла у причалов в три часа ночи.
— Верно, — подтвердил Саэм.
Рульф оторвался от письма и посмотрел на гостей.
— В три часа ночи в Бельхэвене темным-темно, — сказал он. — Надеюсь, вы знаете, что этот городишко не избалован уличными фонарями, а в гавани их вообще нет.
Этого ни Селена, ни Саэм не знали.
— Так как же тогда ваш ассасин умудрился разглядеть татуировку? — спросил Рульф.
Селена нахмурилась и ответила:
— Это случилось три недели назад, в самое полнолуние.
— В полнолуние, но ранней весной. В такое время даже бельхэвенские ночи холодны. Мои люди мерзнуть не любят и ходят в одежде с длинными рукавами. Или ты скажешь, что они намеренно закатали рукава, чтобы показать ассасинам татуировку? Нет уж, пусть ваш хозяин ищет виновных в других местах.
— Хватит! — рявкнула Селена. — Жалкими оправданиями нас не удивишь.
Она развязала стоявший на полу мешок и вытащила оттуда два запечатанных конверта.
— Это тебе от нашего хозяина, — сказала она, швыряя их на стол.
На губах Рульфа мелькнула улыбка. Он лениво пододвинул к себе послания Аробинна и принялся разглядывать печати.
— А вы, смотрю, такие послушные, что даже не пытались их вскрыть, — с неподдельным удивлением заметил пират.
Селена спиной чувствовала молчаливое торжество Саэма, не раз твердившего ей, что с Предводителем пиратов лучше не шутить.
Рульф порылся в своем хламе, извлек острый ножичек для писем и быстро вскрыл оба конверта. Селена мысленно отругала себя, что проворонила этот нож.
Потянулись минуты. Рульф внимательно прочел одно письмо и взялся за другое. Он читал молча, постукивая пальцами по щербатому дереву стола. В кабинете было нестерпимо душно. По спине Селены текли ручейки пота. Она рассчитывала пробыть здесь не более трех дней. Вполне достаточно, чтобы Рульф собрал деньги. Глядя на его хмурое лицо, Селена поняла: Аробинн запросил слишком много.
Закончив читать, Рульф протяжно вздохнул, положил одно послание на другое и разгладил пергамент.
— Ваш хозяин предлагает сделку на жестких условиях, — сказал он, глядя то на Селену, то на Саэма. — Но условия вполне честные. Я даже жалею, что вы не полюбопытствовали насчет содержания писем. Тогда бы у вас язык не повернулся обвинять меня и моих людей. Ваш хозяин пишет, что не требует никакого выкупа за убитых ассасинов и не считает, будто я повинен в их гибели. Должен признаться, в здравом смысле ему не откажешь.
