— Духи ветра, держите мои крылья… — пробормотал я внезапно всплывшую из дебрей памяти фразу, расправляя крылья.
— Так уже, — хихикнули сразу два или три тонких голоска.
— Так ты уже кого-то подцепил? — не оборачиваясь, заметила сова. — Правда, всего лишь сильфы… Но нам, крылатым, и младшие ветра пригодятся.
Сильфы, духи ветра… Вот они кто, значит. Интересно, это те самые за мной увязались или другие?.. Под крыльями не видно, а во время полета зря ими махать не стоит.
— Мы на месте, — сообщила сова, прерывая мои размышления, и принялась снижаться.
На первый взгляд участок леса под нами ничем не отличался от окрестной чащи; однако при взгляде на него меня от клюва до кончиков перьев пронизало ощущение… подъема, пожалуй. Меня словно омыло волной кипучей энергии, жажды деятельности, так что я от неожиданности чуть не кувыркнулся в воздухе. К счастью, это быстро прошло.
Сова нырнула в сомкнувшиеся кроны деревьев; я последовал за ней.
Под зеленым куполом листвы, в окружении плотно стоящих деревьев, на маленькой полянке лежало абсолютно круглое озеро. Вода в нем — ее сияние освещало полянку — была настолько прозрачна, что ее практически не было заметно; покрытое серебристым песком дно озерца могло лежать как на расстоянии вытянутой руки, так и на глубине в десятки метров.
Из озера в небо бил столб энергии. Нет, если точнее, жизненной силы… Свободно утекающей в никуда жизненной силы леса. Это явно ненормально… Но в совином теле я не мог понять, чем это вызвано и что здесь произошло.
Я уронил посох на берег озера и приземлился рядом.
Прежде чем успел задуматься, как мне превратиться в человека, резким движением клюнул себя в грудь… и мир на миг снова вывернулся.
— Так… — пробормотал я, снова оглядываясь. На этот раз — человеческими глазами. И… нет, дикая, свободно льющаяся сила жизни не дает сосредоточиться. Тогда… что?
Повеял легкий ветерок, и мне на плечи опустились сильфы, точнее сильфиды — две на левое плечо, одна на правое. Похоже, их истечение жизни совсем не беспокоит… Хотя они стихийные духи, не ведающие смерти, — и жизни соответственно, их проблемы леса не волнуют.
— Так ты, значит, шаман? — спросила та, что на правом плече.
— Камлать будешь? — в унисон поинтересовалась парочка с левого.
Вместо ответа я поднял посох и с силой вонзил его в мягкую землю перед собой. Мой тотем тут же слетел с ветки, на которую было уселся, и устроился на верхушке посоха. Ничего похожего на насест там не было, но совиные лапы просто вросли в дерево, став наполовину деревянными. Н-да…
Я отбросил ненужные мысли и отдал управление собой шаману, неведомо как в меня вселившемуся. Уселся перед посохом, скрестив ноги, расстегнул сумку. Не глядя запустил в нее руку, на ощупь нашел и вытащил сперва небольшой бубен, затем — сушеный лист. Лист бросил в рот и принялся жевать.
Горько! Однако я пересилил себя и продолжил жевать, не глотая. Горечь постепенно смягчалась, пока не появился довольно приятный вкус, сладковатый с небольшой кислинкой. Я проглотил оставшуюся от листа кашицу, и мои пальцы принялись постукивать по лежащему на коленях бубну, как по маленькому барабанчику. Тум-тутум-тутум, тум-тутум-тутум…
Нет, это было не камлание. Точнее, не то камлание, которое предлагала провести сова. Вместо того чтобы созвать к себе духов и пообщаться с ними, я сам отправлялся в тот слой бытия, в котором живет большинство духов, чтобы оттуда посмотреть на Сердце леса. Продолжая отстукивать ритм, я закрыл глаза… и одновременно мои глаза открылись. Мой тотем — сейчас сова сияла золотом и была гораздо крупнее, чем раньше, — сорвался с посоха и упал мне на плечи, распугав сильфид. Рывок — и небо поменялось местами с землей.
Из висящей надо мной рваной раны в теле земли текла кровь. Кто-то вырвал Сердце и забрал его, еще живое; земля жива, но незаполненная дыра в ее теле не зарастает и кровоточит… Смерть еще не пришла, но она уже близко, ждет своего часа; ее тень можно увидеть, если постараться.
А вот и другие тени, крадутся, хотят утолить жажду, приближаясь к дыре. Белые тени голодны, множество глаз горит тьмой в предвкушении трапезы, а на закуску надеются проглотить дух неопытного шамана…
Золотая сова упала на белую тень, разрывая ее в клочья. Но тени все равно ползут — одной совы недостаточно, чтобы они отказались от такой трапезы… Сова продолжает танцевать с тенями. Прекрасный танец, танец жизни и смерти… Уместно ли принять в нем участие? Не будет ли нарушена красота? Нет, мы будем хорошими партнерами.
Взмах посоха — и тень выброшена вниз, в Нижний мир, туда, где жизнь. Но это всего лишь тень — она не может существовать в нормальном мире… Еще взмах, еще… Посох прочерчивает пространство вокруг, оставляя затухающие следы. Мы танцуем с совой, и к нам присоединяются все новые партнеры. Они все так же голодны, но сейчас не время кормления — сейчас время танца…
Белые тени то и дело сбивают узоры — их много, и мы не успеваем танцевать со всеми… Кольцо вокруг нас сжимается.
К теням белым выпрыгивают тени черные. Их мало, но они прекрасные танцоры; белые волны останавливаются и катятся обратно. Танец подходит к концу… Ну что же, все когда-нибудь кончается, а затем начинается вновь.
Черные тени чего-то хотят. Им нужна помощь, и они предлагают помощь.
Шаман может закрыть рану, шаман может вернуть Сердце…
Одно верно, другое спорно.
Не проверишь — не узнаешь…
Силы будут приложены, но результат не будет гарантирован.
Помощь следует, власть признана.
Сделка заключена.
Сова распахивает крылья, и небо падает…
Я пришел в себя. Ноги занемели, и все тело побаливало. Передо мной на фоне сияющего озера все так же ровно стоял посох, на котором сидела сова… но сейчас это была не живая птица, а вырезанная из дерева фигура. Похоже, то сражение в Верхнем мире исчерпало ее силы… Ничего, отдохнет и будет как новенькая. А вот мне отдыхать некогда… Покряхтывая, я поднялся с земли, покрутил головой, разминая шею, затем положил бубен обратно в сумку и снова пошарил в ней, доставая веревочку с нанизанными на нее гладкими обточенными палочками. Каждая палочка — это Дом Духов. Нужно еще что-то… Ах да…
Из самого дальнего угла сумки появилась металлическая коробочка. Открыв ее, я выбрал из нескольких иголок костяную и, поморщившись, вонзил ее себе в палец. Крошечная капля крови упала на одну из палочек; над деревом закурился дымок.
— Кровью своей и именем своим я, Дмитрий, летящий за совой, скрепляю договор. Следуй за мной и слушай мои приказы во тьме и в свете.
