Честно говоря, я не ожидала, что это будет так легко. Я — сухая холодная женщина, я всегда рассчитываю на худшее. В этот раз я думала, что мы непременно проплутаем в лесу до темноты, а там по обстоятельствам. Либо зайдем в болото, где благополучно утонем, либо нас съедят дикие звери или гоблины, либо заколдуют какие-нибудь персонификации человеческого страха перед сверхъестественным — то есть лесные божества. Еще я была готова к тому, что мой ребенок поцарапается о сучок, заработает заражение крови, воспаление легких и сломает ногу.
Ничего этого не произошло. Под ноги нам сама ложилась тропинка, веселая и мягкая, в ветвях деревьев завлекательно пели птицы, по небу плыли ласковые бели облака: не грозил нам ни палящий зной, ни дождь с грозой. И еще даже не начало темнеть, как мы вышли к невысокой, этажа в три, скрюченной каменной башне, увитой плющом. Ничем иным, кроме как жилищем волшебника, эта башня быть, разумеется, не могла.
— Вот тут волшебник живет! — не преминула констатировать Ольга. — Он нас переночевать пустит?
Я про себя прикинула опасности, подстерегающие нелегальных иммигрантов без документов при ночевке у незнакомого лица, но вслух сказала:
— Возможно, если мы вежливо попросим, а ты будешь себя хорошо вести.
— Я буду лучше всех! — с готовностью заявила Ольга, подбежала и изо всех сил постучала в дверь с помощью медной ручки-кольца.
— Иду-иду! — раздался из-за дверей приглушенный старческий голос. — Опять ты, что ли, Тиэллин? Не напасешься на тебя этой отравы… — с такими словами дверь распахнулась, и нашим глазам предстал самый что ни на есть классический волшебник, в длинном синем балахоне с золотыми звездами, с белой вьющейся бородой. Правда, балахон оказался несколько засаленным, а борода — спутанной, но трудно было бы ожидать аккуратности от одинокого престарелого холостяка, живущего в глуши.
— Здравствуйте! — сказала Оля, и, помня о том, что нужно быть вежливой, потупилась.
— Здравствуйте, — сказал волшебник удивленно.
— Здравствуйте, — эхом откликнулась я.
— Ну… здрасте, — повторил волшебник.
— Добрый день, — отозвалась я.
— Э… добрый, — волшебник нервно оглянулся.
— Ну… в общем, здравствуйте? — слова как-то не шли мне на ум.
— Ага, не болейте, — согласился волшебник и попытался захлопнуть дверь, но Оля уже подставила ногу: видимо, увидела этот трюк по телевизору. Я охнула: тяжелая дубовая дверь должна была точно раздавить ее стопу! Ничего подобного: моя мелкая тварюшка даже не поморщилась, а волшебник пришел в замешательство. Везде надувательство: наверняка ему стройподрядчики под видом дуба впарили какую-нибудь бузину. Знаю я, как эти дела делаются.
— Вы не от Тиэллина? — подозрительно спросил волшебник.
— Нет, мы сами от себя, — все-таки эта противная девчонка не может молчать!
— Мы путешественники, — сказала я. — Пришли сюда нечаянно. Хотели бы узнать, как мы можем вернуться домой. Вы оказывается такие консультации?..
— Чего? — спросил волшебник.
— Вы можете посмотреть в хрустальный шар или волшебный пруд и сказать, куда нам надо пойти, чтобы вернуться домой? — наступала я. — Мы заплатим за информацию.
— А вы откуда? — волшебник смерил меня подозрительным взглядом. — Дева-воительница из Торгар-Гилдора?
— Нет, — отрезала я.
— Значит, целительница из Больших Косух?
— Нет.
— Тогда неведомая странница из неведомых земель и ее… ээ… заколдованный ручной эльф?
— Это уже больше похоже на правду, — согласилась я. — Только вообще-то мы из параллельного мира, а это моя дочка.
— Странно, — сказал волшебник и бросил еще один подозрительный взгляд на невинно улыбающуюся Ольку. — А похожа на ручного эльфа. Параллельный мир — это где? За горами?
— Вот что, — сказала я. — Вы нас пустите переночевать?
— Так бы сразу и сказали! — оживился волшебник. — Конечно пущу, знаете, как тут одному скучно? Только с одним условием: чур, расскажете мне что-нибудь интересное.
— А вы нас не съедите, если расскажем что-нибудь не то? — поинтересовалась Оля.
— Я — вегетарианец, — с достоинством ответил волшебник.
Как оказалось, волшебник не столько жаждал чужих рассказов, сколько сам умирал от невозможности высказаться. За чаем с молоком, который мы распивали, сидя у нечищенного камина в невозможно захламленной комнате на первом этаже башни. Жил он тут практически один. Не потому, что был такой философ и отшельник, а потому что подрядился тридцать лет подряд чаровать оружие и доспехи для благородного рыцаря Тиэллина Светлого, хозяина белого замка Колрад на холме. Тиэллин хорошо платил и не обижал, но волшебник уже сотню раз успел раскаяться насчет своего контракта.
— Раньше уйти нельзя: тайну, мол, кому-нибудь разглашу! — сердито жаловался он, брызгая на меня слюной. Я старалась не отстраняться. — А нужны кому его тайны! Воображает больно много. И ему-то легко: они, эльфы, столетиями живут, что тридцать лет есть, что нет! А у меня всего-то девять жизней, мне тридцать лет тратить — невмоготу.
— Ну так уйдите, — посоветовала я. — Неужели на неустойку не хватит? Или он зарежет?
— Нет, не зарежет, он благородный, — вздохнул волшебник. — Но денег-то хочется! Где я еще столько заработаю?
О параллельных мирах волшебник ровным счетом ничего не знал, о попаданцах вроде нас — тоже. Это меня немного удивило: судя по количеству сопроводительной литературы, явления должно было быть массовым. С другой стороны, людям свойственно врать.
Единственное, что волшебник мог нам посоветовать — это идти в большой город Торгар-Гилдор, где есть региональное отделение Высочайшего Университета. Там, мол, живут сильные волшебники, которые обязательно чем-нибудь помогут. А если мы их заинтересуем с точки зрения академического знания, даже денег не возьмут.
Почему-то я была совсем не удивлена.
— Дороги, вымощенной желтым кирпичом, туда, часом, не ведет? — поинтересовалась я.
— А говорите — не местная, — волшебник улыбнулся в усы. — Все вы знаете. Еще чайку? Печенюшку не хотите?
Печенюшки были практически твердокаменные, но, если размочить в чае, жевались.
На ночь волшебник постелил нам с Олькой наверху, на чердаке башни. Там было чище, чем во всех прочих комнатах башни: помет летучих мышей не в счет. Мы живо подмели пол и наконец-то растянулись на тюфяках — к счастью, лишенных блох. К тому времени уже стемнело, в окошко башни заглядывали звезды.
— Хорошо, — вздохнул мерзкий ребенок счастливо и удовлетворенно. — Настоящее Приключение!
