— Ее единственный сын.
Непонимающий взгляд мастера, лишь на секунду задержавшийся на мне, вновь вернулся к Бавкиде.
— Но… как это? — спросил он. — Лейры не способны!..
— Так ты забыл, кем была его мать? — усмехнулась Бавкида. — Уж кто-кто, а ты мог бы помнить, что перед Сол никогда не существовало преград.
— Но она ни словом не обмолвилась… — проговорил Аверре и снова уставился на меня. — Сколько тебе лет?
— Двадцать, — ответил я, чувствуя, как во мне понемногу начинает утихать впечатление робкого восхищения легендой и на его месте вырастает новая и совершенно твердо обосновавшаяся неприязнь к моему будущему наставнику. Никогда не любил разговоры о маме, но в особенности тех, кто эти разговоры затевал.
Стало быть, они были знакомы…
— Расслабься, он не твой ребенок, — посоветовала Аверре Бавкида. — Не могу представить себе причин, из-за которых Сол решила скрыть от тебя существование Сета. Но это, полагаю, даже и к лучшему. Тем приятней будет ваше взаимное сотрудничество, верно?
Ну это как сказать, решил я, встретив выражение схожего сомнения на лице мастера вмиг охладевшим взглядом. Зато сразу стал понятен принцип, по которому из числа более опытных алитов и претендентов на звание элийра, выбор Бавкиды пал именно на меня.
— Очень умно, — высказал, наконец, свое мнение Аверре, обращаясь к лейре. — Мне следует отдать должное и вашему чувству юмора, госпожа. Никому другому такое, пожалуй, и в голову бы не пришло.
— О, ты мне льстишь, дрогой Батул, — притворившись смущенной, откликнулась она. — Твои прошлые «подвиги» оставили слишком глубокий след в моей памяти, и потому я просто не смогла бы позволить тебе забрать у меня кого-то другого, — и очень уверенно посмотрела в его глаза. — Сету я, видишь ли, доверяю.
Приторная ухмылка на лице Аверре сделалась кислой:
— Что ж, очень мило с вашей стороны, мадам. Однако не забывайте, что некогда вы точно так же доверяли и мне.
Напряжение, разлившееся в этот момент по площадке, казалось, заставило утихнуть ветер, окружив нас подобием силового купола, созданного волей мастера. Они с Бавкидой не сводили друг с друга взглядов, и в это короткое мгновение мне представлялось, как между ними проскакивают электрические искры разрядов.
— Не переживай, Батул, — мрачно сказала Бавкида. — Я достаточно мудра, чтобы учиться на чужих ошибках. А ты? — Она вытянула руку и тут же прямо из воздуха выхватила нечто, похожее на блестящую бронзовую монету. — Знакомая вещица? — С необыкновенно довольным видом старая лейра продемонстрировала монету Аверре, заставив того побледнеть, как пролетавший мимо снег.
Не понимая, что это означает, я присмотрелся и увидел, что монета, в центре которой были проделаны два одинаково узких отверстия, оказалась перепачкана чем-то на вид очень сильно напоминавшем человеческую кровь. Переведя взгляд с предмета на лицо мастера, я ожидал, что он заговорит, но Аверре, видимо, пребывая в состоянии легкого шока, продолжал хранить молчание.
Тогда Бавкида, совершив еще парочку замысловатых жестов, заставила осыпаться один из ближайших снежных валунов прямо к своим ногам. Под ледяной толщей оказался похоронен труп женщины. Не скажу, что зрелище заставило меня почувствовать себя дурно, однако на всякий случай немного в сторону я отступил. И все равно не удержался от того, чтоб повнимательней разглядеть этот чудовищный экспонат.
От длительного пребывания на холоде, тело заледенело и приобрело отчетливый темно-синий оттенок. О том, что это женщина можно было догадаться лишь по стройным очертаниям фигуры, так как лицо несчастной оказалось чудовищным образом изуродовано большим количеством продольных ран, пугающе напоминавших ребро сжимаемой Бавкидой монеты. И уж вот тут холод, какого не могла создать даже изобретательная атмосфера Яртеллы, пробрался в мои внутренности, превратив их в сплошной комок льда.
Не собираясь скрывать отвращения, я уставился на наставницу и выдал первое, что пришло на ум:
— Откуда это здесь?
Однако отвечать Бавкида не спешила. Она продолжала играть в «гляделки» с Аверре, затем, подняв раскрытую ладонь, одним жестом заставила тело неизвестной жертвы подняться в воздух и застыть там, словно на невидимых веревках, прямо перед начавшим приходить в себя мастером.
— Узнаешь подружку? — спросила его Бавкида самым неприятным своим тоном. — Я хоть и рассчитывала, что ты, пусть лишь ради приличия, будешь вести честную игру, все-таки глядела в оба. И — смотри-ка! — не проглядела. Тебе ведь не впервой терять кого-то, да?
— Зря вы это затеяли, госпожа, — прошептал Аверре, не сводя взгляда с обезображенного лица.
— О, нет, дорогой мой, — отозвалась Бавкида. — Это ты зря решил, что своими детскими играми сумеешь провести меня, как в тот раз. Я — не Навигатор и из ума пока не выжила. А это будет превосходной демонстрацией моей серьезности. — Она подступила к нему на шаг: — Не играй со мной, Батул. — И отпустила труп.
Словно набитый кристаллами мешок, он ударился о поверхность площадки с тошнотворным хрустом, а секунду спустя сверху упала и монета, на деле оказавшаяся оторванной пуговицей защитного комбинезона. Я успел заметить, что в тот миг, когда тело упало, самого Аверре пробила сильная дрожь.
— А теперь, — сказала Бавкида, вновь отступая назад, — забирай мальчишку и убирайся отсюда. И запомни: в следующий раз я уже ждать не стану, а найду тебя сама. — Спрятав крючковатые пальцы в широких рукавах своей мантии, она повернулась ко мне со словами: — Теперь он твой наставник, Сети. Не разочаруй доверия, оказанного тебе Навигатором, и помни, кому ты на самом деле служишь.
Не в силах раскрыть рот и оторвать взгляд от трупа, я лишь отрывисто кивнул.
Не проронив больше ни слова, Бавкида развернулась и неторопливо зашаркала в сторону ведущего в недра Цитадели входа. Пока она не скрылась за высокими двустворчатыми дверями, я оставался, будто в оцепенении и даже глаз не мог поднять на Аверре, по-прежнему как молчаливая скала возвышавшегося рядом. Вот тогда мне стало действительно не по себе.
Мне казалось, что я должен что-то сказать, но разум упорно не мог подобрать подходящие слова, а язык, будто присох к гортани. Все мысли из головы точно выветрились, оставив после себя эхо гуляющего в пустоте ветра. Я дрожал, но вовсе не от холода, и сердце колотилось о ребра в бешеном темпе. Поступок Бавкиды потряс меня до глубины, и я не понимал, к каким отношениям между мной и моим новым наставником это теперь приведет. Всего несколько минут назад я думал о путешествии, как о банальном приключении, которого всю жизнь требовала моя душа. Чудесное, иначе и не скажешь, появление Батула Аверре в моей жизни должно было коренным образом перевернуть ее до самого основания, а теперь я уже был полон сомнений относительно того, хочу ли улететь с ним.
