— Так и подумал, — пробормотал Велор, задумчиво на меня взирая. — Только соберись. Нам сейчас нельзя позволить себе ошибку.
Все, он меня допек.
Глянув на дракона волком, я пошла по залу, рассматривая гостей и стараясь слиться с обстановкой.
Мой план изначально был обречен на провал. Если в прошлый отпуск ко мне присматривались, то теперь все хотели познакомиться с нами поближе, разведать, так сказать, обстановку. У всех имелся свой план. А вот тройка была одна.
Поняв, какую глупость совершила, выйдя к народу, я, как только смогла вырваться, сразу спряталась за Велора и практически весь вечер держалась рядом с ним, тайком рассматривая кисточку на хвосте. В мою память очень хорошо врезалось, какая она пушиста, мягкая. Прелесть… Велор естественно поймал меня на подглядывании и злился, но я привыкла: ко мне наследник драконов ничего, кроме злобы, не испытывал. А в конце вечера мы с ребятами получили утвержденное Велором расписание наших обедов и ужинов на ближайшие две недели.
Споры, возмущения и крики ничего не дали. Мне лишь напомнили, что нужно выполнять свои обещания.
Следующие полмесяца я, матерясь, таскалась по официальным мероприятиям той или иной семьи и предоставляла Диме и Славе заниматься политикой. Я же много ела и молчала, объясняя это тем, что увеличиваю резерв силы.
Вечером, когда адские две недели подошли к концу и тройка получила передышку перед следующим шагом противника, я сидела с книгами из библиотеки и прорабатывала свои возможные перспективы, где смогу применить подарки старушки. Имелась масса областей науки и не только, куда мне бы хотелось попасть, чтобы много чего освоить и реализовать. Все внутри кипело от нетерпения, но приходилось себя сдерживать. Тише едешь — дальше будешь.
Мои «наполеоновские» планы прервал стук в дверь.
— Да? Вошел Дима и, пройдя, сразу плюхнулся на постель.
Сидя в кресле, обложенная литературой, я, взглянув на гостя, сказала: — Ты не стесняйся и ни в чем себе не отказывай.
— Спасибо, так и сделаю.
И полулежа принялся меня рассматривать.
Нахал! — Ты просто так зашел или по делу? — не выдержала я.
— Скажи мне, почему тебя так тяготит общественная жизнь? Ты сторонишься общества, закрываешься.
— Зачем мне быть вежливой и милой с людьми, которые мне безразличны? — А почему ты должна быть вежливой и милой? Тут я впала в ступор.
— Ты бы предпочел, чтобы я всем в лицо говорила, что думаю на самом деле? — изумилась я. — Твой братец первый меня придушит.
— Нет. Ты можешь себе позволить высказать свое мнение, так как под покровительством рода, только не увлекайся. Если в Объединенных Землях норма — это жить и не трогать ближнего своего, то здесь ты можешь открыто высказать свое мнение.
И пока я ошарашенно молчала, Дима, направляясь к двери, добавил: — Если силенок хватит.
И вышел.
Срочно нужны уроки боевой магии! Обдумав сказанную младшим драконом информацию, я готовилась ко сну и старалась определить ту черту, что мне пока нельзя пересекать, когда снова раздался стук.
— Я лягу сегодня спать или нет? — пробурчала я и, подойдя к двери, распахнула ее, да так и застыла.
Гость был неожиданным и несколько невменяемым: на пороге моей комнаты стояла невеста Димирия. Я смотрела на нее, автоматически активировав совсем простенькое заклинание защиты.
— Мне можно войти? Присмотревшись и не увидев каких-то враждебных намерений, пропустила девушку внутрь.
Войдя, та остановилась в нерешительности.
— Можете присесть в кресло, — предложила я, продолжив внимательно наблюдать за гостьей.
Она села выпрямив спину, и ее поза выдавала напряжение, в котором находилась драконица.
Да что, собственно, случилось? Присев на постель, я ждала, посчитав, что это будет лучшей тактикой, и оказалась права.
— Мне запретили общаться с вами.
То новость! — Почему? — Потому что я нарушила запрет своего правителя и главы своего рода.
Я приподняла бровь: — Может, поясните подробнее? — Я отправилась вслед за тройкой на практику и следила, а потом и весь путь с артефактом, — девушка буквально выдавливала из себя слова.
Я немного помолчала, просто не зная, что на это сказать.
— И зачем? На меня вскинули горящий взгляд, и я с трудом подавила в себе желание отшатнуться.
— Чтобы посмотреть на ваши с Димирием отношения.
Ревность… Это понятно.
— Посмотрели? — Да.
Тупиковая ситуация.
— И как они вам? — Очень тесные и близкие.
Что? — Между мной и Димой нет любовных отношений… — начала я и осеклась, так как поняла, что назвала дракона уменьшительным именем, а у них тут куча предрассудков по поводу этого.
— Ненавижу вас, — выплюнула драконица.
— Между мной и Димирием нет любовных отношений и никогда не будет.
— И я должна поверить вам? Ревность — жестокое чувство: оно все выжигает изнутри. Я сейчас имела преимущество перед невестой Димы, ибо не я сейчас страдала и была уязвима. Но проявлять мягкость не буду. Это потом создаст очень много проблем.
— Решать вам. Меня ваши выводы мало заботят. Я знаю: в тройке очень сильные и тесные взаимоотношения, но любовниками нам никогда не быть. Это по природе невозможно. Мы как один организм.
Найна сжимала платье и молчала. Она так любит Диму, что переступила через себя, через свою гордость, чтобы прийти ко мне. Готова поспорить, если я попрошу ее упасть на колени и умалять меня, чтобы я исчезла из жизни ее дорогого дракона, она упадет.
Да, будет мечтать меня убить, но упадет.
— Вас наказали за то, что вы нарушили запрет? — Да.
— А за приход сюда? — Накажут.
— Скажите, что это я пригласила.
— Мне не требуется прикрытие, тем более от тебя.
— Как знаешь. Тебя ведь и услать могут. Как же своего дракона сторожить будешь? — Убью… — процедила сквозь зубы девушка.
— У меня больше шансов тебя убить. И я без колебания сделаю это, — резко одернула ее я.
С драконами нельзя позволять себе слабости, особенно с врагами.
— Советую поверить тому, что я сказала. Оба виноваты в этой ситуации. Не добивалась бы ревностью свадьбы — он бы не уехал в Академию. И поверь: все трое жили бы намного счастливее, чем сейчас. Вы не только себе, вы мне жизнь испортили! Драконица смотрела на меня в нерешительности, удивленная моим порывом.
— Представляешь хоть, с чем нам приходится жить? С желаниями и страстями друг друга. А теперь еще и физическая чувствительность появилась. Мы скоро как один организм функционировать будем, — высказалась я и практически шепотом добавила: — Единый организм, с огромной силой. И никак не вырваться из замкнутого круга.
