- Осмелюсь догадаться, вас интересует экспедиция на планету Ялмез? Будьте ласковы объявить ваш устный паспорт.
Я назвал свое имя, личную фамилию, специальность, семейное положение и градацию здоровья по общепланетной шкале.
- Информированы ли вы о степени опасности? - спросил элмех, передвинувшись ко мне ближе, но отведя в сторону свои наблюдательные линзы.
- Да,- ответил я.
- Есть ли у вас космическая специальность?
- Нет. Но мое практическое знание навигационного дела, а также прикладные знания, полученные на Во-ист-факе, могут оказаться полезными для экспедиции.
- Благ-за-ин! Будет доложено Терентьеву. Сидите и ждите вызова. Не покидайте нас, молю! Не принести ли вам чашечку кофе?
- Нет, спасибо.- Откинувшись на спинку кресла, я стал разглядывать посетителей СЕВЗАПа, вслушиваться в голоса. Кроме русской звучала литовская, немецкая, шведская, латышская, польская, эстонская, финская речь. Однако народу было меньше, нежели я предполагал. Как видно, условия комплектации оказались слишком сложными и специфическими, да и коэффициент опасности сыграл свою роль. Что ж, это повышает мои шансы, подумал я. Благоприятствует и то, что вся публика - штатская, я, кажется, единственный здесь воист.
Мои размышления прервал чей-то хрипловатый голос:
Зайцу молвила медведица:
Разрешите присоседиться?
- Рад буду соседству,- ответил я, не подавая виду, что меня удивило это странное двустишие.
Передо мной стоял светловолосый человек; на вид он был старше меня лет на семь. Незнакомец плюхнулся в соседнее кресло. Рука его потянулась к кнопке вызова, но затем он отдернул пальцы, будто боясь обжечься, и застыл, погрузившись в свои мысли.
Я сидел, ожидая вызова к Терентьеву, и изредка поглядывал на соседа. Меня поразило сложное выражение его лица: на нем можно было прочесть и ум, и добродушие, и душевную прямоту - и одновременно какую-то хитроватость, настороженность и даже растерянность. Странными показались мне и его глаза: не то чтобы усталые, не то чтобы печальные, но какие-то вроде бы не соответствующие лицу, какие-то чужие. Одет он был в умышленно эклектическом стиле - так в том году одевалась гонящаяся за модой молодежь: шитый серебром голубой фрак, сиреневые брюки гольф, алые рубчатые носки до колен; на ногах, разумеется, не скромные вечсапданы, а плетеные позолоченные сандалеты. Он производил впечатление человека, который хочет казаться моложе своих лет. Это, признаться, не располагало в его пользу.
- А публика-то валом не валит на это дело. Кой у кого, видать, от страха из-под хвоста цикорий посыпался…- внезапно молвил он, повернувшись ко мне.- А для меня это и лучше, шанец растет! Значит, буду действовать!
Лишай стригущий, бреющий полет…
В чем сходство их? В движении вперед.
И ты, приятель, брей или стриги,
- Но отступать от цели не моги!
Произнеся это загадочное четверостишие, сосед мой нажал кнопку вызова.
- Насколько понял, вы желаете войти в состав экспедиции? Если объявите свой устный паспорт, буду обрадован я,- проговорил подошедший к нему элмех.
- Павел Васильевич Белобрысов,- отрекомендовался мой странный сосед.Родился в Ленинграде в две тысячи сто седьмом году.- Произнеся это, он почему-то покосился в мою сторону.- Имею много специальностей, которые могут пригодиться где угодно. Здоровье - двенадцать баллов с гаком.
- Не все понял я, уважаемый Павел Васильевич,- почтительно произнес секретарь.- Что вы имеете честь подразумевать под словом "гак"?
- Гак - металлический крюк на древних кораблях, служивший для подъема грузов и шлюпок,- пояснил я элмеху.
- Благ-за-ин! - поклонился мне элмех. Затем, обернувшись к Белобрысову, спросил: - Значит, могу зафиксировать и доложить Терентьеву я, что вы можете заменить собой металлический крюк и персонально осуществлять передвижение тяжелых предметов?
- Да нет, это дядя шутит… Вернее, я шучу,- пробурчал Белобрысов.
- Благодарю за дружеское отношение! Посмеяться вашей шутке рад я! - Элмех включил свое хохотальное устройство и залился бодрым, но тактичным смехом. Отсмеявшись, он снова обратился к Белобрысову:
- Вы ничего не сообщили о своем семейном положении. У вас есть потомство?
- Потомства у меня вагон… Короче говоря, есть.
- Вы женаты первично? Вторично? Третично? Четверично?
- Двенадцатирично и трагично,- хмуро буркнул Белобрысов. Не в соборе кафедральном Венчан я на склоне дня,С хрупким уровнем моральным Есть подружки у меня!
- Что этим сказано, не понял я, уважаемый Павел Васильевич.
- Это стихи. Сам сочинил.
- Восхищен я! С поэтом беседую я! Сбылась мечта существования моего! - с повышенной громкостью произнес элмех, отступив от Белобрысова на два шага. Затем, понизив громкость, спросил: - Вы проходили курс лечения в нервно-психической клинике однажды? Дважды?
- Психически я вполне здоров и никогда не лечился! - сердито ответил мой сосед.- Но учти: я вспыльчив! Если ты, сучье рыло, будешь липнуть ко мне со своими расспросами, я тебя по стене размажу!
Умрешь - и вот не надо бриться, Не надо застилать кровать, В НИИ не надо торопиться, Долгов не надо отдавать!
- Благ-за-ин! - изрек секретарь.- Интимностью, активностью, оперативностью вашей очарован я! Ожидайте вызова к Терентьеву. Будьте как дома. Мужской туалет - в коридоре "А", третья дверь налево.
Едва элмех отошел от нас, Белобрысов сразу же спросил у меня взволнованно:
- Товарищ старший лейтенант, не наплел ли я ему чего лишнего?
Меня обрадовало, что он обратился ко мне по званию. Увы, мало кто в наши дни разбирается в погонах, в военных чинах.
- Не беспокойтесь, Павел Васильевич, ведь элмех - это промежуточная инстанция. Все, в сущности, зависит от самого Терентьева,- утешающе сказал я.
- Во-во! Терентьевым я давно интересуюсь. Но строг он, строг… Ну, вы-то проскочите. Я ведь знаю, кто вы, вас по голяку не раз показывали. Вы на нынешней Всемирной регате опять первый приз отхватили - "Золотую мачту-2148"… А как вы думаете- по первому вашему впечатлению обо мне,возьмут меня в полет?
126-й пункт Устава воистов гласит: "Правдивость - высшая форма вежливости". Поэтому я ответил своему собеседнику, что не уверен в его успехе; всего вероятнее, ему будет отказано.
- На чудеса лес уповал, Но начался лесоповал, с чувством проскандировал Белобрысов.- Но мне надо, надо побывать на Ялмезе! Изо всех сил хлопотать буду, чтобы зачислили!
Словечко "хлопотать" задело мое внимание. В устной речи я его еще ни от кого не слышал, я его помнил по какому-то роману XIX или XX века, где один молодой человек "хлопотал", чтобы устроиться в какой-то департамент. По тому, что Белобрысов применил это словцо, и еще по некоторым архаическим оборотам его речи я начал догадываться, что собеседник мой принадлежит к числу хоббистов-ностальгистов.
