А потом рядом со мной появился мальчишка в строгой одежде воспитанника благотворительного заведения, с большой миской в руках. Он остановился передо мной, видимо, сомневаясь, можно ли меня будить. Я приподнялся сам — теперь, когда усталость сдала позиции, голод оказался в первых рядах и решительно требовал удовлетворения. А от миски шёл ароматный пар — уж наверное, это не какой-нибудь омерзительный на вкус целебный настой.
— Обед, господин офицер, — сказал мальчик, опускаясь рядом на колени. — Только сейчас приготовили. И было велено обязательно отнести господину офицеру порцию. Если господину офицеру угодно что-нибудь ещё, я передам пожелания на кухню. Там наверняка найдётся многое из желаемого.
— Спасибо… Сколько тебе лет?
— Восемь, господин офицер. После девяти из приюта отправляют в школы.
— В какие? — я с интересом заглянул в миску. Судя по аромату, корабельный кок знал толк в походной еде. Да, угощение представляет собой затейливую помесь супа, каши и рагу, приготовлено из всего, что есть, но вкусно.
— В какие возьмут.
— В воинские?
Мальчик посмотрел на меня со смесью восторга и разочарования.
— Где уж там… Мало кому выпадает такое счастье. Отбирают только самых лучших. А так — ремесленные школы. В этом случае наибольшая удача — учиться на кузнеца. Ремесло кузнеца самое выгодное, почётное… К тому же оно помогает мужчине держать себя в форме.
Я посмотрел на этого мальца и едва удержался от смеха. Но всё-таки удержался.
— Уверен, у тебя всё получится. Ещё раз спасибо.
Он поднялся с неохотой, поклонился и ушёл, оглядываясь. Может, ожидал от меня ещё что-то? Может… Да пора бы перестать забивать себе голову подобной ерундой. Я всегда буду хуже ориентироваться в реалиях окружающего мира, чем местные уроженцы. Всегда буду допускать ошибки. А раз это неизбежно, то пора прекратить думать об этом. Как получится, так и получится. Хорошо хоть, что я могу себе это позволить — близость к Дому Солор даёт мне такую привилегию.
До Солор предстояло идти меньше трёх суток при попутном ветре.
— Передай на головной корабль, что мы направляемся не в Кольцо Солор, а в Берем, — произнесла Аштия, и, обернувшись, я увидел, что она остановилась у фальшборта рядом с облюбованным мной закутком, с ней — Ниршав и ещё пара человек. Наверное, один из них командует этим кораблём. — Так будет лучше.
— Да, госпожа.
— А, Серт! Иди сюда. У меня как раз выдались свободные полчаса, и ты расскажешь мне о своей родине поподробнее. Накрыть стол на двоих в каюте!
— Уже пообедал, госпожа.
— Ничего, пообедаешь ещё раз, — и рассмеялась, давая и окружающим мужчинам возможность поржать от души. Я не отставал.
В каюте было уютно. Сразу видно, что сюда притащили всё самое лучшее, что только имелось на борту, — разномастную, но красивую мебель, пёстрые покрывала, изящную посуду, которой, правда, оказалось немного. Но её светлость без всяких сомнений старались устроить как можно роскошнее. Один вид яств, сервированных на столике у постели, пробудил во мне аппетит к лакомствам, хоть и не мог, конечно, вызвать голода — это после сытного обеда-то.
— Садись, — Аштия кивнула на единственное здесь кресло. — Я на кровати устроюсь, если не возражаешь.
— Ещё б я возражал. О чём ты хочешь послушать?
— Угощайся. Конечно, припасы тут довольно однообразные, но кое-что есть.
— Кухня твоих людей всегда на высоте.
— Да-а-а… Даже в демонических мирах она была на высоте!
Мы посмеялись оба — освобожденно и даже отчасти фамильярно.
— Подай мне тарелку с рулетами, пожалуйста… Давай-ка расскажи мне про вашего императора, захватившего власть в стране после Гражданской войны.
— Про императора… С удовольствием. Налить тебе вина?
— Если не трудно. Нет, разбавь соком. Он вот там, в кувшине. Я предпочитаю вино с соком или лимонной водой, а не простой. К тому же кислое бодрит, — Аштия вздохнула и, отпив из бокала, улеглась на подушки. — У нас есть целых два дня, чтоб перевести дыхание. По-настоящему — пока мне тут нечего планировать, а тебе — некого убивать или выслеживать.
— И не от кого охранять тебя.
— Ну, строго говоря, телохранитель работает не только тогда, когда есть угроза. Он работает всегда.
— Да, понимаю. Прости. Готов исполнять свои обязанности.
— Не сомневаюсь… Как только прибудем в Солор, я поручу тебе отряд. Мне нужна будет твоя помощь, и уверена, не только в проведении рейдов по тылам.
— Рейды по тылам? Интересно…
— Думаю, — усмехнулась Аштия. — Империя необозрима, невозможно отсечь кусок государства, верный его величеству, и отделить стеной от остальной части. Чтоб перейти к прочной и нерушимой обороне.
— Гражданская война — всегда маневренная. А в нашем случае ещё и воздушная.
— Намекаешь на вершних? Да, ты прав, эта сила может сыграть значительную роль в предстоящих боях. И конница тоже. И бойцы на ящерах. Возможность быстро доставить войска туда, где они необходимы, и использовать их с наибольшей выгодой. И с наименьшими потерями для своих сил.
— Ты уже примерно представляешь себе, как будешь это делать?
— Естественно. Но очень приблизительно. Очень. Всё будет зависеть от того, сколько войск и как скоро мне удастся собрать, сколько уже успел собрать Раджеф, от множества других факторов. Надо получить от вершних разведчиков все сведения, которые им удастся собрать. Я ведь даже не знаю, где именно находится император. И кто ещё, кроме Солор и моих вассалов, остался ему верен.
— В своих вассалах ты не сомневаешься?
— Если бы я в них сомневалась, они не были бы моими вассалами.
— Прости, но… Аллех тоже не был бы твоим человеком, если бы ты знала то, что знаешь сейчас.
Я ждал вспышки гнева, но женщина лишь устало повела плечами.
— Да, Аллех… Передай мне соусник, будь добр… С Аллехом всё намного проще. Особенно когда он окажется в моих руках.
— Ты и в этом не сомневаешься…
— Нисколько. Я жива, а значит, моя удача снова со мной. Так что — расскажешь мне о вашем императоре?
— Охотно.
И я начал повествование о Сталине и его людях, которых он менял последовательно и постоянно, как перегоревшие лампочки, а потом — о том, почему это происходило так часто. Я ждал вспышки ностальгии, но на деле испытал только досаду, что помню слишком мало фактов, имён и дат, и не могу ответить на все вопросы её светлости так полно и ёмко, как ей, наверное, хотелось бы. Покончив с темой индустриализации и наращивания объёмов вооружений, я перешёл к началу Второй мировой войны и тут заметил, что Аштия крепко спит, педантично придерживая кубок в вертикальном положении.
