- Доброе утро, малышка, - произнес Сайтраун с таким видом, что Киде захотелось ему хорошо двинуть.
- Что надо? - без обиняков спросила она.
Церемониться еще с ним! Вот еще.
Себастьян скривился, будто съел что-то горькое. Ему был не по нраву тон своей собеседницы. Не нравится, пусть мотает на все четыре стороны. Она тоже человек, и еще не завтракала.
- Я вижу, что ты рада меня видеть.
- Не сомневайся.
Не, ну долго он будет всякую чепуху нести?
- Переходи к делу, у меня нет времени, чтобы вести с тобой светские беседы.
И все- таки синий и черный цвета ему очень шли. Особенно с распущенными волнистыми волосами, рассыпавшимися по плечам.
- Тебе идет этот пеньюар.
Кида развалилась в кресле и вытянула голые ноги. Пусть посмотрит. Она ведь знала, что веди она себя как монашка, все равно Сайтраун найдет, к чему придраться.
- Я знаю, - только и ответила р'Рен.
Раз не получается заставить его сразу перейти к делу, то с этим нужно смириться. Спорить с Сайтрауном - себе дороже.
- Я вижу ты сегодня не в духе.
Кида пожала плечами.
- Я всегда не в духе, как познакомилась с тобой.
Она увидела, как неожиданно посветлели его глаза, став цвета молочного шоколада. Интересно, что это должно означать? Наверное, ничего хорошего.
- Ты не жаловалась, дорогая…
- Я до сих пор не жалуюсь, - перебила его она.
Первородный, сколько можно об этом вспоминать? Сколько надо ему времени, чтобы он перестал ей напоминать о ее ошибке? Вечность?
Он кивнул.
- Я связался с тобой, чтобы сказать, что бал будет в семь. Я заеду в шесть.
- И все? - не выдержала Кида, - и ты столько времени меня мучил только для того, чтобы сказать два слова?
Желудок урчал. Требовал завтрака.
- Не только, - улыбнулся он, и ей не понравилась эта улыбка, - хотел еще посмотреть, как ты выглядишь в одном пеньюаре.
Сволочь он, и этим все сказано.
- Посмотрел?
Кида поднялась с кресла.
- О да!
- Тогда до встречи!
И выключила голограф. Ее откровенно злил этот мерзкий тип. Он позволяет себе слишком много. Придется поставить его на место. Правда, каким образом - не известно, но нужно обязательно найти способ. Иначе, она его просто прибьет и закопает труп в саду.
Кида отправилась на кухню. Она поздно сообразила, чтобы приказать дворецкому принести что-нибудь вкусного к себе в будуар. Так бы поела, и спать часов так до трех. Но придется идти на кухню…
Когда она дошла до гостиной, то увидела удивительное зрелище. Двое слуг, направляемые дворецким, тащили по огромной корзине роз. Причем в одной - были белые розы, в другой - черные.
"Это еще что?"
Ладно, не ее дело.
Кида только собралась развернуться и пойти в сторону кухни, как дворецкий увидел ее.
- Госпожа, - произнес он, - вам только что доставили цветы.
р'Рен безразлично посмотрела на розы, удивляясь отсутствию фантазии отправителя. Фрэл с ними. Она есть хочет. Розы подождут.
- Давай карточки, - рот сам произнес эти слова.
Она решила, что прочитает их, когда что-нибудь поест. А то так можно и с голоду умереть в молодом возрасте.
Дворецкий достал из каждой корзинки карточку. Одна была синей, другая серебристой. Кида вздохнула. Ей прислали цветы Сайтраун и Гальтар. Кто же еще? Двое самых красивых мужчин, которых она знала за всю свою жизнь, и которые могли заставить ее колебаться перед выбором: толи их изнасиловать, толи прибить.
Дворецкий с достоинством протянул карточки Киде. Она их взяла, преодолевая желание скривиться, и вопреки недавнему решению открыла. Ее не покидало чувство, что два клочка бумажки один с серебристым волком, а другой вообще с изображением невиданной зверушки, могут испортить ей аппетит.
Первая карточка оказалась Гальтара. Кида поняла, что серебристые буквы на белой карточке как-то нехорошо расплываются. Наверное, она все же устала больше, чем предполагала. После некоторых усилий, она прочла:
"Ты разбиваешь мое сердце"
Кида хмыкнула. И чего это нашло на драгоценного? Критические дни у него, что ли? Не, у мужчин их не бывает. Тогда он тронулся. Другого объяснения нет.
Она сунула карточку Гальтара обратно дворецкому и повертела в руках клок бумаги с изображением невиданной зверушки. Как же называется это животное? Фрэл, совсем мозги отшибло. Ладно, потом вспомним. Кида полюбовалась на огромную клыкастую морду, а затем открыла и прочла:
"Ты принадлежишь мне".
Угу. Разбежался. Смотри, не споткнись, милый.
Она забрала карточку Гальтара и подошла к корзинкам, которые до сих пор держали в руках слуги. Розы были восхитительные: огромные, свежие. Но ее не купишь! Кида запихнула карточки обратно в корзины, не глядя.
- Вернуть отправителям.
Развернулась и зашагала на кухню. Аппетит не испортился, а наоборот. Есть хотелось жутко. Она, наверное, быка сейчас съест. А потом спать, потому что сегодня вечером, на балу, кто-то получит по самодовольной физиономии. И не один.
Кида ненавидела свое новое платье. Оно мало того выглядело как-то нелепо, да еще было ужасно неудобным. Сегодня камеристка не стала заплетать ее волосы в высокую прическу, как обычно. Она их уложила так, что создавалось впечатление, будто темный водопад струится по спине. Киде нравились распущенные волосы, но с этим платьем… Ладно, ей не нравилось платье. Какие-то непонятные пышные рукава, низкий вырез и лиф, тесно стягивающий грудь. Может, было бы лучше, будь у нее грудь на пару размеров поменьше. Хотя, похоже, портниха решила отомстить за утреннее хамство Киды и просто сделала тесный лиф. А еще на нее напялили корсет. Да где это видано? Создавалось такое впечатление от него, что она проглотила палку и теперь не может даже согнуться. Юбки были слишком длинными и тяжелыми, каблуки на туфлях слишком высокие (ногу сломать можно запросто), а помада на губах слишком яркая. Более нелепого наряда придумать было нельзя. Кида готова была содрать с себя все эти тряпки, надеть что-нибудь простое и отправиться в гости к Мелинде. Но она не могла. Потому что была нужна Кейт, потому что Сайтраун знает ее "маленькую" тайну. И если сегодня она будет выглядеть, как размалеванная кукла, тем лучше.
Киде отвернулась от зеркала. Она сегодня себе совсем не нравилась. Тогда путь мучают свои глаза окружающие, а она как-нибудь уж обойдется без созерцания себя в зеркале.
Камеристка заканчивала накладывать последние штрихи макияжа. Она видела, что ее госпожа недовольна, но молчала. Умница. Киду сейчас не стоит выводить из себя.
Нежная трель. Кто-то пришел и топчется у входа в ее будуар.
- Войдите.
На пороге появился Ровэн и критически осмотрел свою сестру. Кида молчала, его мнения здесь не спрашивали.
- Неплохо.
- Тебя бы в это одеть, - огрызнулась она, - сразу бы запел по-другому. Первородный, кто тебя надоумил выбрать этот фасон?
