— Вот это уже интересней, — согласился Алекс. — И что ты ей сказал?
— При мне — никогда!
— Спасибо за умные слова, — улыбнулся молодой человек. — Я знал, что на тебя можно положиться.
— Я хочу отсюда уйти! — решительно заявил евнух. — Самое страшное уже позади, и она вполне может без меня обойтись. Оставлю лекарств, пусть пьёт и поправляется.
— Откуда вдруг такое желание? — усмехнулся Александр.
Гернос отвёл взгляд.
— Гарби тебя обидела? — догадался юноша.
— Да! — тихо ответил названный брат. — Она помыкает мной как слугой. Первые дни звала «братцем».
Евнух горько усмехнулся.
— А сейчас только «эй ты»! Сегодня подал вино, а оно оказалось не разбавленным. Так она мне его чуть в лицо не выплеснула. Потом извинилась, заплакала, сказала, что боится за себя и детей.
Молодой человек услышал за соседней дверью приглушённое дыхание и шорох. Очевидно, старая соседка решила подслушать разговор, который её совсем не касается. Наклонившись к уху Герноса, он прошептал:
— Повитуха сказала, что ей надо лежать семь дней. Осталось два. Потерпи как-нибудь.
— Хорошо, — нехотя согласился Гернос.
Не заходя больше в квартиру, Александр стал медленно спускаться вниз.
На первом этаже его внезапно окликнул «консьерж»:
— Тебя зовут Алекс?
— Да, Алекс Дрейк, — настороженно обернулся юноша.
Здоровяк сидел на лежанке, смотря на него маленькими прищуренными глазами, словно что-то решая.
— Твоя девчонка служит в «Весёлом омаре»?
— Да, помогает Эдаю, пока Гарби не поправится, — уточнил Александр.
— А Гернос сын Пелия твой слуга? — лениво уточнил охранник.
— Нет, — покачал головой юноша. — Он мне друг. Названный брат.
— Он евнух? — продолжал допрос мужчина.
— Да, — кивнул Алекс. — И что?
— Ничего, — пожал могучими плечами охранник. — Про него спрашивали.
— Кто?
— Какой-то человек.
— Что ему было надо? — парень подошёл ближе и понизил голос.
— Хотел узнать, как часто он выходит из дома, — «консьерж» улыбнулся, демонстрируя зачаточный уровень нидосской стоматологии.
— Спасибо тебе, — Александр чуть поклонился.
— И ещё он просил никому ничего не говорить.
— А никто ничего и не сказал, — понимающе усмехнулся юноша.
Он быстро сбегал в харчевню, купил у удивлённого Эдая кувшин вина, сухих фиников и пару лепёшек.
Услышав шаги, дремавший охранник открыл глаза.
— Возьми, чтобы не было скучно, — сказал он, ставя угощение на грубо сколоченный столик.
— Спасибо, — довольно усмехнулся здоровяк, поводя криво сросшимся носом.
Столь подозрительное любопытство очень не понравилось Алексу. «Это же надо уметь, — думал он. — Прожили неделю и уже возбудили к себе такой нездоровый интерес». Ясно, что за расспросами незнакомца стоит супруг сестры Герноса. Кажется, больше он никому «на хвост не наступал».
«Этот козлина вполне мог нанять какого-нибудь романтика с большой дороги, чтобы прирезать так некстати появившегося шурина. Боится сволочь, что его может узнать Танал сын Клопа. Или Клапа? Не важно. Вернётся из дальних стран уважаемый человек и заявит, что перед ним Гернос сын Пелия. Тогда прощай милый дом с садиком или что там у него, — юноша поправил под головой круглую, пахнущую овчиной подушку. — Кажется, придётся отложить творческую работу кутюрье и вновь заняться скучной службой телохранителя».
Литейные мастерские располагались ещё дальше верфей. Поэтому, чтобы путешествие не оказалось напрасным, Александр зашёл в лавку, где торговали металлической утварью: посудой, жаровнями, светильниками; и кое-что прикупив, узнал у продавца, к кому из мастеров можно обратиться с нестандартным заказом. Тот пытался всучить ему товары своего ассортимента, но потом всё же назвал имя.
К глубокому огорчению юноши этот благообразный старик с пышной седой шевелюрой и большими, почерневшими руками никак не мог понять, что от него хотят.
— Если тебе нужна жаровня, купи в нашей лавке.
— Мне нужна именно такая жаровня, — терпеливо объяснял Алекс. — С крышкой, трубой, дырочками по бокам и ровным дном.
— Мальчик! — литейщик посмотрел на него как усталая поп-звезда на престарелого фаната. — Она сожжёт пол!
— Я заказываю и подставку.
— Ты бездумно тратишь деньги родителей на такой каприз! Дешевле сделать ножки прямо на жаровне.
Беседа стала походить на разговор слепого с глухим.
— Это мои деньги и мне нужно гладкое дно.
— Уходи и не мешай людям работать, — отмахнулся старик. — Ты ещё молод, чтобы распоряжаться такими средствами.
— Вы просто не в состоянии отлить сложную жаровню! — презрительно скривил губы юноша. — Зря говорят, что вы лучший литейщик в Нидосе!
Он свернул папирус.
Тут мастера заела профессиональная гордость.
— Я выполню твой заказ, если ты объяснишь, зачем он нужен.
— Только обещайте, что не станете рассказывать об этом на каждом шагу? — попросил Александр.
— Я храню много тайн, юноша, — солидно огладил короткую бороду мастер.
— Эта вещь нужна чтобы гладить!
— Чего? — вытаращил глаза собеседник. — Кого гладить?
Молодой человек опять замялся. Он уже успел понять, что профессия портного в Нидосе считается занятием, мягко говоря, элитарным и поэтому не слишком уважаемым среди горожан. Примерно, как гламурный стилист на угольной шахте. К счастью, Алекс вспомнил, как бабуля Саши Дрейк лечила дедов радикулит.
— Спину, — пояснил он, не удержавшись от улыбки.
— Это как? — заинтересовался литейщик.
— Хорошо от боли в спине помогает, — стал рассказывать юноша. — Поводишь горячим, и всё как рукой снимет.
Мастер хмыкнул и недоверчиво посмотрел на него.
— Так тут всю шкуру сжечь можно…
— Если умеючи, то никакого вреда, — заверил Александр. — Одна только польза.
— И ты умеешь? — хмыкнул старик.
— Я нет, — покачал головой юноша. — Но вот мой названный брат долго прожил в Келлуане, где учился лекарскому искусству. Он знает много способов избавить человека от боли в пояснице. И этот один из них.
Литейщик задумался, видимо всё никак не мог решить, смеётся над ним этот парнишка или говорит правду.
— А почему нельзя просто поводить сковородой или горячими камнями?
Алексу уже порядком надоел этот упрямо-любопытный старик с его подозрениями. Подумав, парень решил прибегнуть к испытанному средству.
— Магия! — прошептал он и удивился. — Вы разве не слышали о тайных знаниях келлуанских магов?
