Эдди запустил руку внутрь своей куртки. Во мгновение ока Дрейк выхватил пистолет и наставил его на стигийца.
— Ты же знаешь, я не вооружён, — напомнил Эдди, не шелохнувшись. — Просто хочу тебе кое-что показать.
— Показывай, — согласился ренегат, не опуская оружия.
Стигиец медленно вытащил из внутреннего кармана книгу в потёртом, растрескавшемся переплёте.
— «Книга Катастроф»? — выдохнул Уилл, разглядывая светло-коричневатый пергамент обложки.
— Нет, она намного более древняя, — ответил Эдди. — С пятнадцатого века сохранилось всего несколько экземпляров. Её ни разу не видели глаза колониста, и вряд ли хоть одна найдётся выше травы. Этот экземпляр для меня тайком вынесли из Цитадели.
Дрейк убрал пистолет и пожал плечами.
— И что же это?
— Ну… — Эдди на секунду задумался. — По-стигийски её название означает «многие происходят из одного». В вашем языке трудно найти подходящее слово… пожалуй, «порождение», нет, скорее «отпрыск». — Он обвёл пальцем перевёрнутый треугольник, вытисненный на переплёте. — Да, «Книга отпрысков», — подытожил он свои размышления и показал обложку Уиллу и Дрейку. — Между прочим, это кожа. Точнее, не простая кожа. Человеческая.
— Та-ак, — нахмурился Дрейк. — Пожалуй, это сразу задаёт определённый тон.
Эдди раскрыл книгу и стал аккуратно листать. Страницы шелестели словно сухие листья. — О, вот оно, — сказал он наконец и повернул книгу так, чтобы Уилл и Дрейк увидели иллюстрацию — грубовато выполненную гравюру.
Она изображала лежащего навзничь человека с раздувшимся изуродованным телом, над которым нависало узкое женское лицо. Её фигура была полускрыта в тени и едва различима.
Уилл прищурился, рассматривая картинку.
— У неё как будто крылья за спиной… это, наверное, те самые щупальца, о которых вы говорили, — предположил он.
— Верно. — Эдди развернул книгу обратно к себе и взглянул на убористый рукописный текст. — Это хроника нашей последней Фазы. Здесь описано, что произошло в середине пятнадцатого века в Румынии, — объяснил он Уиллу и Дрейку. — Это было во времена правления князя Валашского, который прославился безжалостным истреблением…
Уилл не удержался и вставил:
— Влад… как его… мне папа рассказывал. Вы ведь говорите про Влада Колосажателя, так?
— Именно о нём, — подтвердил Эдди. — Легенды и домыслы, окружавшие его персону, породили невероятные вампирские истории и фильмы, которые сейчас так популярны у вас. Но на самом деле всё было совсем иначе… на самом деле этот миф обязан своим появлением нашей Фазе. Видите ли, князь предложил нам защиту в обмен на то, что мы уничтожим его давних противников, бояр. Со своей стороны он должен был предоставить нам надёжное, тихое место, чтобы провести Фазу, и снабжать нас свежими телами.
— Наверняка он вам всё обеспечил. Папа рассказывал, что он убил тысячи людей, жарил их заживо, сдирал с них кожу, отрубал руки и ноги… — припомнил Уилл. — А ещё он любил насаживать головы убитых на колья.
— Это был лишь способ отвлечь внимание от наших замыслов, — сказал Эдди. — В действительности князь отличался мягким характером и был просвещённым для своего времени человеком.
Дрейк ещё сильнее нахмурился.
— Погоди-ка. Я что-то не понимаю. Если Фаза была в пятнадцатом веке… то… что произошло? Мы до сих пор живы, в рабство нас не обратили. Так что же пошло не так?
— Князь предал нас, — объяснил стигиец. — Его священнослужители убедили его, что мы — богопротивные создания, которым следует помешать. И тогда он приказал своим рыцарям напасть на катакомбы дворца, где проходила Фаза. Едва вылупившиеся Воители были ещё личинками или куколками, так что рыцари, не встретив никакого сопротивления, перерезали их и сожгли останки. Лишь наши женщины попытались дать им отпор, но в конце концов рыцари загнали их в тупик и перебили. — На лице Эдди мелькнула тень улыбки, когда он добавил: — Так что Влад по прозвищу Колосажатель должен был бы остаться в истории не жестоким деспотом, а одним из величайших героев. Ведь он спас всё человечество.
Дрейк, переплетя пальцы, обдумывал услышанное.
— Так ты говоришь, обычные солдаты, вооружённые лишь простым оружием, смогли остановить Фазу? Тогда с современными средствами это не составит никакого труда.
— Если — и только если — вы найдёте место, где проходит новая Фаза, и истребите Воителей до того, как они войдут в полную силу, — ответил Эдди. — На стадии окукливания либо до неё.
— Почему? — вставил Дрейк.
— Потому что Воители тоже могут размножаться. Едва они достигнут зрелости, как их число будет возрастать…
— В геометрической прогрессии, — перебил Дрейк. — Значит, женщин среди них нет, но они всё равно могут размножаться. — Тут его осенил ещё один вопрос. — А почему эта новая Фаза началась именно сейчас?
— Как я уже объяснял, для начала Фазы необходимы несколько факторов, и даже наши учёные не знают точно, какие именно. Возможно, отчасти причина в наших биологических часах. Грядёт… нет, уже настало наше время. Я уверен в этом. Я это чувствую, так же, как и все Граничники, которые перешли на мою сторону.
Обе Ребекки расположились в комнате охраны перед экраном, куда передавалось изображение с внутренних камер наблюдения. Капитан Франц застыл позади их кресел как манекен в витрине. Близнецы следили за тем, как Эрмиона и другие стигийки методично переходят с койки на койку, откладывая яйца.
Ребекка-два увидела на другом экране движение около фабричных ворот.
— Прибыл обед, — заметила она.
— Самое время. Наши сёстры наверняка проголодались. Так, не получится ли поглядеть поближе? — проговорила Ребекка-один и застучала по клавишам на панели управления, переключаясь между камерами. — Вот. — На экране появилась погрузочная зона, куда задним ходом заезжал внушительный грузовик. Едва машина остановилась, отряд новогерманцев принялся торопливо выгружать содержимое кузова в тачки. — Еда с доставкой на дом, — улыбнулась девочка и, тихонько напевая «Ты моё солнышко», переключилась обратно на камеру, установленную в душном влажном цехе. Она повернула рукоятку на панели и приблизила изображение так, что в кадре оказались двери, ведущие из погрузочной зоны. Меньше чем через минуту двери распахнулись, и в цех вошли два новогерманца, толкая перед собой тяжёлую тачку. За ними появился Граничник, он остался караулить вход.
Стигийки, почуяв запах пищи, уже перебрались к самым дверям.
Ребекка-один злорадно рассмеялась:
