– Чего же вы хотите? – спросил я.
Она кратко улыбнулась.
– Будь я проклята, если знаю, мистер Тейлор. Я очень хочу унаследовать деньги папы, но не его дело. Я продам свою долю при первой возможности. И я не хочу закончить как Уильям, затерявшись в потворстве своим желаниям. Он думает, я не знаю, что он регулярно наведывается в клуб «Калигула», но все об этом знают... Я хочу сделать что-нибудь имеющее значение, стать кем-то важным. Но никто никогда не будет рассматривать меня как нечто большее, чем дочь Гриффина. Вы понятия не имеете, каким чрезвычайно ограниченным может быть богатство и власть.
– Бедная маленькая богатая девочка, – сказал я на полном серьезе. – Получила все, кроме счастья и душевного спокойствия.
Она впилась в меня взглядом.
– Вы насмехаетесь надо мной, мистер Тейлор. И все присутствующие здесь скажут вам, что очень опасно так поступать.
Я улыбнулся.
– Опасность, это моя работа.
– О, пожалуйста... Чего вы хотите, мистер Тейлор?
– Ну, для начала, я хочу, чтобы вы называли меня Джоном. Помимо этого... я хочу найти Мелиссу. Убедиться, что она в безопасности.
– И снова забрать ее домой? Вернуть в поместье Гриффинов?
– Если это то, чего она хочет, – сказал я осторожно.
Элеонора изучала меня мгновение.
– Вы не думаете, что она была похищена, не так ли? Вы думаете, она сбежала. Должна заметить, что совсем не удивлюсь этому. Но, когда вы найдете ее, то не сможете забрать ее против воли, потому что это будет против ваших принципов, верно?
– Верно, – согласился я.
Она ослепительно улыбнулась мне.
– Теперь вы мне больше нравитесь, Джон. Вы действительно готовы бросить вызов Гриффину в лицо? Он убивал людей и за меньшее. Возможно, все, что о вас говорят, действительно, правда.
– Нет, – сказал я. – Никто не может соответствовать всему, что о нем говорят.
Она снова кратко улыбнулась.
– Вы не представляете, как освежающий поговорить с кем-то... реальным. Вам действительно плевать на то, что я из Гриффинов?
– Да, – честно ответил я. – В свое время, я сталкивался и с худшими.
– Да... наверное, так и есть. Вы также взялись за это дело не из-за денег, так ведь? Вы действительно хотите найти Мелиссу.
– Ну, – сказал я искренне, – деньги помогли.
А затем мы оба обернулись, когда Рамон появился у входа в нашу частную кабинку. Он был высок и хорошо сложен под своим дорогим костюмом, и держался так, словно некоторое время был бойцом. Он холодно уставился на меня, игнорируя Элеонору.
– Кем ты себя возомнил, Тейлор? Пришел сюда, как будто имеешь право находиться здесь, и хозяйничаешь, как пожелаешь? Элеонора, ты ничего не должна говорить ему. Я знаю его типаж – один блеф и репутация.
– Именно таким ты хотел быть? – спросил я. – Прежде, чем понял, о какой тяжелой работе идет речь, и насколько проще использовать свое симпатичное личико и манеры, чтобы заработать на лучшую жизнь? Ступай и снова сядь за свой стол, как хороший мальчик. Элеонора придет и заберет тебя, когда будет готова.
– Это верно, Рамон, – сказала Элеонора. – Никто ни к чему не принуждает меня. Это мило, что ты беспокоишься, но...
– Заткнись, – отрезал Рамон, и Элеонора тупо уставилась на него, будто он только что ударил ее. Рамон перевел свой пристальный взгляд на нее. – На этот раз, это не касается тебя. Это касается меня. Как думаешь, я выгляжу, когда ты игнорируешь меня, чтобы улыбаться и жеманничать с уличным отбросом, вроде него?
– Рамон, – сказал я, и что-то в моем голосе заставило его снова обратить на меня внимание. – Я понимаю, что нужно произвести хорошее впечатление перед своей женщиной и твоими... сверстниками, но серьезно, не испытывай свою удачу.
Он зарычал на меня, и внезапно, длинный кинжал ярко блеснул в его руке. На вид это было профессиональное оружие, вероятно, спрятанное в ножнах на предплечье. Он держал лезвие так, словно знал, как им управляться, и я сидел очень тихо. Элеонора посмотрела на Рамона, как будто никогда прежде не видела его.
– Какого черта ты делаешь, Рамон? Не глупи! Убери эту штуку немедленно!
Он проигнорировал ее, охваченный своим гневом и драматичностью момента. Вся Чайная затихла, все смотрели на нас, на него, и он это знал и наслаждался этим. Он громко хихикнул.
– Говорят, что в тебе течет кровь оборотня, Тейлор. Давай посмотрим, насколько ты хорош против серебряного клинка. Я думаю, ты будешь кровоточить, как и любой другой, когда я отрежу твои яйца и заставлю их сожрать.
Я встал, и он невольно отступил. Я впился в него глазами, удерживая его взгляд своим, несмотря на все его старания отвести его. Я вышел из кабинки, и он отринул назад, все еще не в состоянии отвести взор. Теперь он захныкал, когда кровавые слезы медленно начали сочиться из-под век. Серебреный клинок выскользнул из его онемевших пальцев, когда я смотрел на него. И тогда один из телохранителей появился откуда ни возьмись, с моей слепой стороны, и бросил чашку кофе прямо мне в лицо. Я закричал, когда кипяток обжег мне лицо и временно ослепил. Я отчаянно тер лицо руками, пытаясь очистить свое зрение, слыша другие приближающиеся шаги.
Элеонора прошла мимо меня, выйдя из кабинки, и встала между мной и Рамоном. Я слышал, как она кричит на него и на других, но все еще ничего не видел. Привычная властность в ее голосе сдерживала их, но я не знал насколько. Я изо всех сил напряг слезящиеся глаза и, наконец, мое зрение вернулось. Мое лицо по-прежнему мучительно жгло, но я игнорировал это. Все телохранители покинули свои столики, чтобы сбиться в кучу позади Рамона. Они учуяли кровь и шанс одолеть скандально известного Джона Тейлора. И, конечно, возможность выглядеть настоящими мужчинами на глазах у своих женщин. Если они смогут разобраться с Джоном Тейлором, то в будущем смогут самостоятельно назначать себе цену.
Они неловко расталкивали друг друга, чтобы занять лучшую позицию, страстно желая получить шанс нанести мне удар, но никто не хотел быть первым. У них не было оружия, но все они, казалось, были рады шансу небольшого переполоха, чтобы хорошенько избить выскочку, который не знал своего места. Я выпрямился и пристально посмотрел на них, и некоторые отступили, чтобы не встречаться с моим пристальным взглядом. Рамон вздрогнул, следы кровавых слез до сих пор сохли на его лице. Затем он быстро вернул себе самообладание, когда понял, что я не могу снова смутить его пристальным взглядом. Элеонора по-прежнему стояла между мной и кучкой телохранителей, держа руки на бедрах и высоко вскинув голову, пока ругала их всех беспристрастно.
– Этот человек мой гость! Он под защитой меня и моего отца! И я буду говорить с кем, черт побери, пожелаю, Рамон!
