Сделав последний круг над местом битвы, дракон аккуратно опустился на песок рядом с вампиром и сложил крылья. Смена облика произошла быстро, будто дракона окатили водой, смывающей эту личину. И снова возник Зариме. Голый, встрепанный, перепачканный кровью, но довольный. Правда, довольство исчезло, стоило ему посмотреть на Интара, сменившись виноватым видом.
– Вот… – пробормотал юноша. – Теперь ты знаешь…
Интар сморгнул, приходя в себя, скинул плащ и, набросив его на плечи юноши, глухо сказал:
– Закутайся. Замерзнешь ведь.
– Спасибо, – и, спохватившись: – Я испачкаю.
– Ерунда.
Зариме все еще стоял какой-то потерянный, не зная, что теперь, и примут ли его таким. Будь все, как положено, такого бы не было, но…
Видя эти колебания, Интар вздохнул и обнял юношу, собственноручно закутывая того в плащ. Вдруг с удивлением заметил:
– Да ты весь пылаешь!
– Это дракон во мне уходит вглубь. Тебе… противно?
– Нет. Нет! Все нормально, все…
– Правильно?
– Да. Но обещай, что все мне расскажешь!
– Хорошо, – легкая улыбка и мягкий свет золотых глаз.
– А пока поехали, разберемся, что там с караваном.
Все оказалось не так ужасно, как ожидалось. Разбойники до каравана не добрались. Его задержала песчаная буря и излишняя осторожность помощника Абу-Синха. Последний и правда получил травму – его укусил скорпион. Но после двух дней лихорадки Абу-Синх уже шел на поправку. И сильно сокрушался, что так подвел Интара.
Под предводительством вампира караван за полтора дня добрался до Трабзона в полном порядке. Разгрузку, учет товара, оповещение купцов – это он оставил своим людям. Потом проверит. И за все время пути Интар ни разу не завел разговора о том, что узнал о Зариме. Не до того было, да еще и как-то странно.
Глава 22. Легенда о драконах.
Дома, на мягких подушках, в просторной кровати все казалось уже не таким необычным, а воспоминание о ночной тьме, пронзаемой струями драконьего пламени – не таким жутким. Зариме тщательно выкупался, заплел волосы в косу, переоделся в новые шелковые шаровары, и теперь льнул к Интару, словно ласковый котенок. Как такого оттолкнуть? Особенно, когда сама душа стремиться к нему.
– Так ты – дракон… – проговорил Интар, пытаясь кончиками пальцев проследить контуры татуировки на спине юноши.
– Да, – кивнул Зариме. – Дракон огненной стихии. Твой дракон.
– Поэтому у тебя и имя такое? «Воспламеняющий»?
– Да.
– Постой, а что значит мой?
– Ты не понял? Мы связаны. Отныне ты мой путь и моя судьба.
– Как такое возможно?
– Так бывает не со всеми, но это наш путь. Я имею в виду магическую связь, которая присуща всему моему народу.
– Но почему?
– Такова наша плата за существование, за то, что мы живем, хотя должны были исчезнуть. Ты ведь знаешь, как нас называют люди. Те, кто помнит.
– Сокровище тысячи царей?
– Именно. Думаешь, почему?
– Вы…
– Нет, мы не наложники, – мягкая улыбка. – Мы – телохранители. Идеальные телохранители. Тот, с кем мы обретаем связь, может не бояться насильственной смерти и происков врагов. Смерть не коснется его, пока не истечет отпущенный срок жизни. Мы безошибочно чувствуем люблю опасность, и сами практически неуязвимы. Нас невозможно подкупить, обмануть, подговорить. Мы преданы тому, с кем обрели связь. Поэтому мы очень ценимся.
Нас ищут по всему свету и дарят правителям, облаченным мирским могуществом, и от того имеющим немало врагов. Тем, кому дарят нас, дарят саму жизнь.
– И ты с любым мог обрести эту «связь»? – кажется, этот вопрос волновал Интара больше всего.
– С тем, кто сказал бы, что я ему нужен, что принадлежу ему.
– Но почему тебя везли в маске, закрывающей глаза? И тот старик что-то говорил…
– Некоторые считают, что мы будем принадлежать первому, кого увидим, – ответил юноша, подставляя плечо под ласкающую руку. – Но на самом деле, когда с наших глаз спадает пелена – это означает, что связь установлена.
– Значит, не вмешайся те пираты, ты сейчас был бы во дворце султана?
– Наверное, но не стоит гадать. Мой истинный путь здесь, я твой. Или ты отказываешься от меня?
– Ни за что! – признался Интар. – Но, значит, твой народ не свободен?
– Все не совсем так. Послушай нашу легенду. * * *
Предрассветное небо полыхало алыми зарницами то тут, то там. Всюду, куда хватало глаз, простиралась выжженная земля цвета крови. Воздух жарок и тяжел, от переполняющей его копоти и гари.
Полыхнула последняя зарница, от нее отделилась темная тень, стремительно ринувшаяся в горы, к храму.
Дорогой белоснежный мрамор жемчужиной сверкает среди неприступных скал. Тонкие колонны ажурного фасада кажутся красивым, но нереальным миражем. Храм. Святилище. Дом сиятельной госпожи. Богини.
Перед статуей, возле алтаря распласталась огромная фигура, полыхающая золотой чешуей и заливающая белоснежный мрамор пола алой кровью. Дракон. Королева драконов. Из последних сил подняв морду, она взмолилась:
– О, Инанна! Подательница жизни! Молю, услышь ту, что еще помнит твое истинное имя! Не дай исчезнуть моему народу с лица земли! Мы всегда почитали тебя, Инанна! А теперь… Обрати свои божественные очи на восток, там, где выжженная земля. Это все, что осталось от моего народа! Я – последняя. Люди в своей жестокости решили нас уничтожить и, боюсь, им это удалось. Пресветлая Инанна, молю, помоги!
И богиня… о, тот редкий случай, вняла мольбам! Ее статуя осветилась нежным розовым светом, словно от рассветного солнца, но свет шел изнутри. Он оживлял резной мрамор, словно это было само дыханье жизни. И каменная грудь поднялась, вздохнула. Дрогнули веки, открывая пылающий взор.
Статуя богини повернула голову, устремив взгляд к горизонту, где едва-едва отсверкали зарницы. Брови сурово сдвинулись. Потом взор вернулся к дракону и потеплел. Богиня легко спустилась со своего постамента и склонилась над той, что так горячо воззвала к ней. Тонкая рука коснулась золотой чешуи, и одного этого прикосновения оказалось достаточно, чтобы кровоточащие раны закрылись.
– Утешься, небесное создание, – голос богини зазвучал переливами тысячи ручьев. – Твоя мольба услышана.
– О, Инанна! – дракон улыбнулась.
– Твой народ не исчезнет! Такова моя воля! Но он изменится, не будет более прежним.
– Но он выживет?
– Да, пройдет рука об руку с людьми, пока те существуют.
– Хорошо.
– Так ты готова принять мою волю?
– Да, Инанна!
– Что ж. Да будет так. Пусть обновят тебя воды жизни.
