— Этим ты и занимаешься? Розыском доказательств? — И предложил: — Мы могли бы стать союзниками, Айнура.
— Ты послан Альтиналем? — спросила магесса, с любопытством ожидая, что ответит мальчик.
— Меня попросил отец. Эльф, — уточнил он.
— И давно ты сюда приехал?
— Почти полтора месяца назад. В герцогство — два месяца назад. Пожил немножко там, немножко сям, решил перебраться поближе к родовому замку герцога — его светлость хорошо платит. Я ведь бродячий менестрель, — подмигнул он, — я песенками себе на жизнь зарабатываю. А также собираю всевозможные слухи и сплетни. Самые интересные передаю отцу. Я не расследую покушение, я просто помогаю… по-родственному.
— Ясно, дело хорошее, — согласилась магесса добродушно. — Думаю, мы вполне можем объединиться. И делиться друг с другом некоторыми сведениями.
— А ещё нам просто необходимо стать любовниками, — мурлыкнул он, перебираясь к сидящей на краю постели магессе. — Для правдоподобия. Сможем свободно встречаться, не вызывая подозрений в сговоре против его светлости.
— Если будешь ухаживать так топорно, как сегодня, вызовешь подозрения в здравости собственного рассудка.
— Почему это? — деланно обиделся менестрель. — Всем вокруг известно, что я хулиганистый шалопай, но при этом невероятно обаятельный. Я люблю шумные, озорные ухаживания, если дама того стоит. Айнура, ты — один из самых лакомых кусочков в округе, я просто не мог на тебя не клюнуть! Сама посуди: молодая, умная, симпатичная, вдобавок ты — маг из самого таинственного ордена, овеянного столькими слухами и легендами.
— К тому же простолюдинки менее интересны, а охотиться в герцогских владениях опасно, — насмешливо добавила магесса.
Менестрель показательно вздохнул и продемонстрировал ямочки на щёчках и подбородке:
— Сорванные герцогские розы мне легко простят, но за поцелуй, сорванный с уст женщины из рода Файханасов, я платить не готов. Боюсь, уж очень высокой окажется цена. Я, конечно, «мэор», но исключительно потому, что отец — эльф, а эльфы по положению в обществе приравнены к титулованным дворянам. На деле же я — безродный бродячий музыкант, не имеющий ни денег, ни титула. Я знаю своё место, и его светлость это устраивает. Но мы сейчас не о герцоге, а о тебе, о моя обаятельная магесса. Прошу, не хмурься так скептически, я же наполовину эльф, я способен понять, что это — не твоё настоящее лицо. Но неважно, каков твой истинный облик. Ты всегда загадочная и притягательная, тебя окутывает аромат тайны, ты в моих глазах — просто обворожительна!
Сделав сей вывод (интересно, кого он больше убеждал, себя или даму?), менестрель придвинулся ещё теснее и собрался нежно обнять Айриэ.
— Руки мыл?
Менестрель снова поперхнулся и ошалело уставился на магессу.
— Тианориннир, ты по стене лез? Лез, — вкрадчиво напомнила Айриэ. — А она, между прочим, грязная. А я, наоборот, только помылась. И вообще, не люблю, когда по мне немытыми руками шарят.
Менестрель открыл было рот, но слов не нашёл и со стуком его захлопнул. Обиженно взглянув на магессу, гордо прошествовал к рукомойнику в углу. У Гриллода такие стояли в каждом номере; вода из раковины по общей трубе выводилась наружу, с задней стороны дома. По утрам служанки приносили постояльцам два кувшина, с тёплой и холодной водой для умывания. Правда, Айриэ ненавидела мыть лицо и руки тёплой водой, поэтому неизменно требовала воды похолоднее, лучше и вовсе прямо из колодца. По вечерам же она предпочитала вымыться целиком, посетив мыльню.
— Надеюсь, теперь мои руки достойны прикоснуться к вашему телу, мэора? — чуточку обиженно, но большей частью насмешливо осведомился менестрель.
Ну и чудненько, что мальчик не стал дуться, это говорит о его уме. Хотя в уме Тианора магесса и не сомневалась. Да и не такой уж мальчик, он явно старше, чем выглядит.
— Иди сюда, сейчас проверим, — сверкнула зубами Айриэ. — Только ещё один момент проясним…
Ей никоим образом не грозила опасность обзавестись нежеланным потомством ни от эльфа, ни от человека, но упоминать об этом она не собиралась.
— Противозачаточное заклинание на меня наложено, я за этим слежу, — понятливо откликнулся менестрель.
— Человеческое или эльфийское?
— А какая разница? — непонимающе взмахнул длинными ресницами полукровка.
Назывались так эти заклинания не по школе магии — оба могли использоваться как человеческими, так и эльфийскими магами — а по способу предохранения. Люди как-то больше предпочитали первый, когда мужское семя делалось стерильным, а эльфы — второй, когда семя мгновенно и незаметно уничтожалось… хм, при появлении.
Айриэннис ответила абсолютно честно:
— Терпеть не могу, когда в меня впрыскивают посторонние жидкости.
Ответом ей был долгий, печальный взгляд тёмно-янтарных глаз.
— Умеешь же ты весь романтический настрой с мужчины сбить, — наконец грустно вымолвил Тианор.
— Уже не хочется? — сочувственно поинтересовалась Айриэ. — Ну ничего, тогда давай спать ложиться. Я умираю от усталости.
Полуэльф секунду смотрел на неё с непередаваемым выражением, потом расхохотался, громко и искренне.
— Айнура, ты меня специально доводила, да? Проверяла… на терпеливость?
Проверяла, а как же. Наличие ума и чувства юмора у потенциального любовника — дело, конечно, хорошее, хотя и не сказать, чтобы обязательное. Но раз уж Айриэ собралась провести с ним долгое время, аж больше двух декад подряд, то пусть будут.
— Кстати, к вопросу о противозачаточном заклинании… У меня человеческое.
— Уже нет, — хладнокровно уведомила его магесса, скидывая с плеч рубашку. — Действуй.
Действовал он умело и весьма, весьма приятно. Давно ей здесь такого хорошего партнёра не попадалось. Всё потому, что спала она, в основном, с людьми, больше никого подходящего и не подворачивалось. Эльфы, к примеру, любовники почти что идеальные, но ведь сидят, заразы, по своим лесам — попробуй, излови и отлюби. У людей же надо постараться, чтобы найти тонко чувствующего мир вокруг себя, эмоции и желания партнёрши. Не каждый десятый и даже не каждый двадцатый сможет. Полукровка в этом отношении оказался гораздо лучше, хотя тоже не без недостатков. Впрочем, в силу своего гадкого характера, усмехнулась про себя Айриэ, она в каждом найдёт к чему придраться, было бы настроение. А справедливость требовала признать, что Тианориннир хорош, очень хорош… м-м-м, надо его поощрить и приласкать как следует… чтобы голову потерял… Играем, милый мальчик, играем…
Когда, наигравшись всласть, они немного отдохнули и выровняли дыхание, Тианор вспомнил о делах. Правда, с заметным усилием: взгляд ещё долго оставался затуманенным, изящные пальцы шаловливо шарили по телу магессы, а слова подбирались с некоторым трудом.
