— Почему нет?
— Пал!!!
— Что, Пал?
— Чегочка с хвостиком! Ты что творишь, дура?! Он же в тебя влюблен без памяти!
Выбираемся из грота и потихоньку идем в сторону водокапа. Тут хоть не воняет. Остальное… А мне что делать? Никогда секретов от подруги не было…
— Я тоже… — выдавливаю я.
Ветка останавливается и взирает на меня с открытым ртом. В прямом смысле слова. Дар речи возвращается к ней минуты через две.
— С ума сошла?
Пожимаю плечами:
— Наверное.
— Как тебя угораздило?!
— Он дважды спасал нам жизни. Отдавая свою.
— Это не повод! Да и не так всё ясно! С орками — насколько я понимаю, не особо рисковал!
— А почему тогда пошел старший клана? Ты помнишь их правила?
— Смутно… Но допустим. А второй раз?
— Вчера! Это был Танец Последней Надежды!..
— Танец Последней Надежды? — спрашивает Ветка. — Но ведь… И непохоже совсем…
— Похоже. Просто мелодия другая. Грубее. Жестче. Примитивнее. Не Танец. Песня. Но смысл тот же. Боевой транс! Не понимаю, как они выжили.
Переход разговора на другую тему мне нравится. А подруге нет.
— Пал! Все равно, это не повод!
— А что повод? Меня тянет к нему, как магнитом. И согласись, он достоин…
В голосе подруги прорывается ярость:
— Достоин чего?! Всю жизнь вспоминать, какая у него была любовь в девятнадцать лет, и мечтать, что проклятая обожаемая ведьма к нему вернется? Или подохнуть через два месяца в твоих объятьях?
— Раньше, — вздыхаю я. — При сильных чувствах всё происходит быстрее.
— Точно знаешь? — в отличие от меня, у Ветки нет доступа к личной библиотеке королевы.
Киваю.
— Тем более! — вспыхивает подруга. — Что ты ему за участь уготовила?!
— Да не знаю я, Вет! — внезапно накатывает такое отчаянье, что хочется броситься на меч. Или перерезать кому-нибудь глотку. — Я сама только этой ночью поняла, как он мне дорог! Когда дошло, что он сейчас умрет!
— И что ты собираешься теперь делать?!
— Не знаю!!! — голос предательски дрожит. — На него не полезу! Это точно!
— А хочется? — спрашивает подруга.
— До головокружения и дрожи в коленках! — честно отвечаю я. — Но я удержусь!
— Уверена?
Иронию трудно не заметить. А вопрос не в бровь, а в глаз. Ни в чем я не уверена! Но должна. Потому просто киваю.
— Ни в чем ты не уверена, — вторит моим мыслям Ветка. — Что же делать, а? Ему-то хоть не сказала?
Вздыхаю:
— Сказала. Но он спал и не слышал.
— Ну хоть так…
— Может, рассказать правду? Вместе бороться легче.
— Не знаю. Никогда не была в таких ситуациях…
Можно подумать, я была. На глаза наворачиваются слезы.
— За что нам это?! Во всех мирах люди живут, как люди! И только мы вынуждены вылавливать всякую шваль, чтобы забеременеть от нее, а если придет большое чувство, шарахаться от любимого, как черт от ладана! Почему?
Подруга рассматривает носок своего сапога.
— Перейдем через горы, — говорит она. — Найдем эльфов…
— Да не нужны мне эти эльфы! — вспыливаю я.
И тут же поправляюсь:
— То есть, найдем, конечно. Для всех! Для тебя! А лично мне — не нужны!
— Будешь всю жизнь убиваться по покинутому Дунгу?!
— По крайней мере, мы будем в равных условиях!
— Спросить, что ли, у Малыша, вдруг они могут такое лечить? Сели в кружок, попели, и мальчик выздоровел…
— Ага! — прерываю ее мечтания. — И эльфом стал! Это же на уровне генов! Такие вещи в лучшем случае лечатся только во втором поколении. А то, что у нас — никогда! Как ни жаль!
— Жаль ей, — вздыхает Ветка. — Дура ты набитая!
— Ладно. Забей! Я справлюсь. Перейдем через горы и расстанемся!
— Счас! Расстанется она! Да он за тобой на край света пойдет!
— Мы найдем эльфов и остановимся. А у них есть своя цель.
— Забьет, — уверенно говорит Ветка. — Влюбленный мужчина…
Качаю головой.
— Он воин клана. Не забьет. А когда вернется, мы уже исчезнем… Ну как-то так…
— Ой, Пал, Пал… — жалостливо вздыхает подруга. — И как же тебя угораздило так вляпаться!..
Если бы я знала! А сейчас ничего не остается, кроме как идти спать. Туда, где меня ждут! Где мне так хорошо, и откуда надо бежать, сломя голову!
Ныряю за занавеску и присаживаюсь на краешек лежанки. Мне страшно. Ветка разбередила душу, теперь и сама ни в чем не уверена.
— Ты чего? — спрашивает Дунг. — Ложись.
Провожу рукой по его щеке. Он ловит ладонь и прикладывает пальцы к губам.
— Ложись…
Боюсь. И хочу. И деваться некуда. И страшно… Как будто перехожу какую-то границу, за которой нет возврата. Что за черт! Откуда это ощущение? Какую ночь подряд я сплю рядом с ним? Если на то пошло, мы и вылезли из постели пару часов назад!
Дунг обнимает меня за плечи и укладывает. Как обычно: одна рука проходит под головой и обхватывает плечи, вторая обнимает талию. И целует. Это так неожиданно, что я не успеваю подставить руку. И оттолкнуть. И ответить на поцелуй. Ничего не успеваю. Слезы сами вырываются из глаз. Утыкаюсь Дунгу в плечо и реву, стараясь хотя бы не всхлипывать вслух. Он ласково гладит меня по голове, плечам, спине, губами снимает слезы и шепчет что-то нежное и успокаивающее. А я безвольной куклой лежу в его объятьях и плачу, плачу, плачу…
Дунг, маркваш
— Палочка, девочка моя, успокойся, пожалуйста! Всё гораздо лучше, чем ты думаешь! Честное слово! Не плачь, счастье моё!
— Я не счастье, — рыдает она. — Я горе…
— Горе таким красивым не бывает!
— Бывает!.. — новый поток слез. — Ты не знаешь…
— Знаю.
— Откуда?..
Решаюсь.
— Я слышал ваш разговор.
Девушка в моих объятьях замирает на мгновение. Потом начинает рыдать еще громче.
— Зачем?..
— Не специально. Так получилось. Хотел обсудить с тобой одну идею, подошел, а ты с Вет… А потом… Не смог уйти, когда услышал, что ты меня любишь!
Рука обнимает мою шею. Губы мимолетно касаются щеки.
— Тогда ты… — всхлип, — всё знаешь… Я… сволочь…
Сердце сжимается. Это я сволочь! Я! Запудривший девчонке мозги и даже не подумавший, каково ей будет, когда я выполню свою задачу! А она за меня переживает, совсем себя извела…
— Ты самая хорошая! Я тебя люблю!
— Моя любовь… тебя убьет!..
Меня убьет охрана Егора. Вопрос только до того, или после. Надеюсь, после… Но этого я говорить не буду. А что говорить…
— Не убьет. Есть выход.
Головка отрывается от моего плеча.
— Какой?
— Не могу вспомнить. Но точно есть. Что-то очень простое и старое. Только давно забытое. Мне не придется о тебе только мечтать.
