- Я оставлю тебя совсем ненадолго. Ты держись, держись. Я знаю: ты у меня сильная, только держись. Я скоро вернусь. Вернусь с подмогой. Тебе помогут, тебе обязательно помогут.
Скрепя сердце, Орэгу покинул поверхность Йаар и на полной скорости направился к ближайшей обитаемой планете, однако, на его беду, все он находились до отчаяния далеко. Каждая секунда казалась вечностью, неизвестно, что происходило сейчас с Лией. Наконец он вынырнул из тоннеля, направляясь к Имфатриону, на котором сейчас должен был находиться Саста – он мог помочь, но сигнала его поблизости не было. Орэгу ошибся: старик все еще на базе Буррадо. Но неожиданно он уловил другой знакомый маячок – Лося.
Настигнув его звездолет, Орэгу даже и не подумал над тем, что могло привести сюда отчаявшегося Лося.
- Лось, Лось! Лиа! Ей нужна твоя помощь! Лось! Отзовись! Ответь! Лось! – раздалось в динамике транспортника Лося.
- Она сама умеет решать свои проблемы. Я видел, – равнодушно ответил Лось.
- Нет! Нет! Я не знаю, что с ней! Она при смерти! Это ужас! Я не могу ей помочь! Умоляю тебя! - голос Орэгу дрожал и вот-вот мог сорваться. Лось, успевший за эти несколько дней проникнуться доверием к кораблю, не смог устоять и не откликнуться.
Орэгу пристыковался к звездолету Лося, взял его на борт и вот они уже мчались обратно.
То что престало глазам Лося было безобразно: Лиа, похожая на труп, валялась на траве в луже собственной крови. Она лежала на животе, и лица ее видно не было, зато виден был позвоночник сквозь обширную рану в пол спины. Кости были видны так же на руках: на левой в районе локтя и на правой почти половина лучевой кости. Те участки тела, на которых не видны были части скелета, были покрыты глубокими ранами – так мог выглядеть только полуразложившийся мертвец, над чьим телом поглумились какие-то выродки.
Переборов себя, Лось подошел и перевернул Лию на спину: спереди картинка была еще ужаснее. Лица почти не осталось, левый глаз вытек, а на его месте зияла глубокая дыра, обнажающая оборванные мышцы и нервы. Одна грудь была разодрана в клочья, так как если бы ее подцепили крюком. В животе было не меньше десятка глубоких ранений: порезы, дыры от пуль и лазеров. Часть правого бедра отсутствовало напрочь.
- И ты говоришь, что на вас никто не нападал?
- Никто не может найти сюда дорогу. Ты первый человек, кроме нас, кто сюда попал. Я не знаю, что произошло. Просто проснулся, а она такая. Помоги. Сделай хоть что-то.
Лось поднял Лию с травы и понес в дом. Она была совсем легкая, почти невесомая. А вот Орэгу пришлось остаться снаружи и лишь наблюдать за жирным кровавым шлейфом, тянущимся за удаляющейся парой.
Лось принес ее в дом и уложил на белоснежный диван, тот незамедлительно побагровел, пропитавшись свежей кровью, обильно полившей все вокруг. Потом он набрал воды и нашел в кухне аптечку. Промывание ран с последующей их склейкой скотч-кожей заняло несколько часов. Несколько часов упорного, страшного беспрестанного труда, конца и края которому было не видно. Лось продолжал и продолжал повторять монотонно, отведенные ему процедуры, даже не веря в успех своего предприятия и не понимая, зачем он вообще это делает. Он все думал, что, как только она перестанет дышать, он уже не сможет ей ничем помочь, но пока она дышала, он продолжал. Закончив, он уснул, прямо на полу около дивана, рядом с Лией.
Утром он первым делом проверил, жива ли она, но сердце ее билось, дыхание приобрело былую глубину и стабильность – посему было понятно, что она выживет. Лось еще раз обмыл ее свежей водой и отнес в спальню, сам же отправился отмыться от присохшей за ночь крови. Когда он вышел из душа, она все еще спала, Лось решил отправиться к Орэгу – рассказать обо всем.
Так тянулись дни. Лиа не приходила в сознание, хотя ей, очевидно, становилось лучше: постепенно наросли мышцы и кожа, даже новый глаз вырос, но она так и не просыпалась, а Лось продолжал ухаживать за ней. Он установил в спальне камеры так, чтобы Орэгу мог постоянно видеть происходящее. От него Лось узнал и всю историю Лии, и историю планеты и загадочной звезды, уникальной, единственной зеленой звезды во Вселенной. С каждым днем он все больше влюблялся в этот мир, все больше он сближался с Орэгу, который оказался приятным собеседником и хорошим человеком, хотя слово это, поначалу, мало подходило для категоризации корабля.
Женщина, казавшаяся такой сильной, была на деле слабой и хрупкой, такой беззащитной, какой он увидел ее в первый день знакомства, когда у той еще и не было памяти. Никто так и не узнал, как и не узнал бы, что случилось в этот раз если бы события одного вечера. Лось тогда по привычке сидел на широких перилах балкона, что нависал над зеркальной гладью озера, в котором отражалось низкое солнце, готовое нырнуть в гладкие воды, когда почувствовал на плече легкое прикосновение ее руки.
- Я сочувствую тебе по поводу брата.
Лось резко обернулся. Перед ним стояла Лиа, живая и здоровая, без единой царапины и печально смотрела на него.
- Орэгу мне все рассказал. Я сочувствую тебе. Потерять последнего родного человека тяжело. Когда я узнала, что мои родители умерли, я сдалась, наделала глупостей, и теперь и никого не люблю. Все мои чувства горят в этой звезде день и ночь, напоминая о том, что я когда-то была человеком. А ты не сдался. Хотя больше нет никого, кого бы ты любил.
- Есть еще один человек. Когда мне рассказали, что инспекторы убили Найзи, я поспешил к нему, чтобы рассказать обо всем, но оказалось, что я ему безразличен.
- Да. Когда тебя хоть кто-то да любит, еще остается цель в жизни а так. Но ты не сдался. Ты жив, значит: не все еще в твоей жизни потеряно.
- Порой огонь в душе поддерживает не любовь, а ненависть. Именно она привела меня к Имфатриону, когда я искал штаб инспекции, чтобы вырезать их всех.
Лиа одернула руку.
- Там. Когда я увидел, что ты ушла с этим. Я пошел шляться по городу и набрел на забегаловку. Надрался как черт и заговорился с одним пройдохой. Тот сказал, что месть придает сил и сказал, что поможет мне отомстить, что даст силу, способную сокрушить любого врага, если я соглашусь на какой-то странный ритуал. Но я согласился. И смерть моего брата не стала напрасной, потому что я осуществил его мечту и твою цель – я перебил весь Совет Высших, - в глазах цвета индиго заблестели красные провалы.
Лиа поняла, какую страшную ошибку он совершил, как поняла и то, что жить ей осталось недолго. Сету проник в ее мир, и одно только это привело столь плачевным для нее последствиям. От одной мысли о том, что еще может случиться ее бросило в дрожь. Ее заколотило, затрясло всю, словно в агонии.
