Герольды надрывались, некоторые уже охрипли. Цепи солдат, колыхаясь, словно морские волны, с трудом сдерживали разномастную толпу, заполонившую улицы. Жители Мзума, стар и млад, высыпали на улицы, чтобы поглазеть на приезд королевы.
— Гляди-ка, какие у них мундиры!
— Красные, ага.
— А шо за солдаты такие?
— Ты шо глухой, дятел? Красные мундиры — гвардия королевы.
— Деда, а вон то кто?
— Где?
— Вон тама!
— А-а… это, внучек, знаменосцы Мзума. Да не елозь же так, всю шею натер, уф!
Зезва Ныряльщик отпихнул рукой зазевавшегося горожанина, что раскрыв рот, глазел на марширующих солдат в красных мундирах гвардии. Отец Кондрат кротко вздохнул, когда его в очередной раз толкнули какие-то мастеровые, а стоявшего рядом Каспера и вовсе чуть не свалили с ног. Монах не выдержал и повел плечами. В результате вокруг них образовалось свободное пространство, и раздались стоны и проклятия.
— Давно бы так, отче! — одобрил Зезва. — Не видишь разве, как распоясались грубияны.
— Это правда, — поддакнул Каспер, прижимая к груди ножны с отцовским мечом. Юноша очень боялся потерять его снова.
— Дети мои, — грустно покачал головой отец Кондрат, — не вижу в вас любви к ближнему.
— А почему ближние толкаются, а?
— Потому, сын мой, что… Постой, гляди — королева!
Пробравшись, благодаря "любви к ближнему" отца Кондрата, в самые первые ряды, они оказались лицом к лицу с первыми королевскими герольдами, что ехали впереди первого кольца Телохранителей — здоровенных воинов в темно-пурпурных плащах и остроголовых шлемах с эмблемой солнца. В руках Телохранители сжимали короткие дротики. Зезва помнил, что при малейшей опасности Телохранители метнут свои смертоносные снаряды, и любому, кто решится на покушение, придется несладко. Иными словами, он превратится в подобие ежа. За Телохранителями с дротиками шли Телохранители-лучники. Зезва вздрогнул. Рядом восхищенно цокал языком Каспер.
— Смотрите, какой лук, — зашептал юноша. — В человека длиной! В минуту опытный лучник может выпустить до шестнадцати стрел!
Зезва ничего не ответил, он знал об этом. Но пусть Каспер повосхищается. Отец Кондрат лишь вздохнул, неодобрительно покачав головой.
Показались разодетые в бархат пажи — юноши как на подбор, горделиво восседавшие на красивых жеребцах черной масти. Зезва улыбнулся. Ламире нравятся симпатичные юноши. Что ж, это нормально. Вот если бы она окружила себя девушками, тогда нужно было удивляться.
— Это не простые пажи, — тихо сказал Зезва. — Глядите.
Действительно, одна рука каждого из молодых пажей была спрятана под складкой плаща.
— Что там? — непонимающе вытянул голову Каспер. — Я не…
— Метательные ножи, — пояснил Зезва. — Пажи — последний рубеж охраны королевы Ламиры.
— Неужели нашу королеву хотят убить? — вздохнул отец Кондрат.
— Думаю, да, — помедлив, сказал Зезва. — Иначе зачем бы понадобилось столько вооруженных до зубов охранников? Так, а это кто у нас?
За пажами гарцевал на гнедой кобыле сутулый дворянин в черном плаще и широкополой шляпе такого же цвета. На продолговатом худощавом лице светились голубые, как у жителя Кива, глаза. Дворянин ехал рядом с закрытой каретой, позади которой виднелись новые ряды Телохранителей с луками. Карета была довольно изящной, с открытыми окнами, из которых выглядывала сама королева.
— Слава королеве Ламире!! — грянуло вокруг. — Государыне Мзума — слава-а-а-а!!
Ламира улыбнулась и помахала народу ручкой в белоснежной перчатке. Государыне Мзума на вид было не больше тридцати лет. Светлые волнистые волосы, заплетенные в две толстые простые косы, такие же, как любят заплетать себе эрки в окрестных селах. Большие зеленые глаза с длинными ресницами. Маленький шрам на подбородке, тщательно запудренный перед выездом, но к концу поездки снова проглядывавший, и, наконец, чувственные губы, слегка приоткрытые. Зезва услышал восхищенный вздох Каспера.
— Слава!! — гремело рядом с ними. Отец Кондрат заткнул уши.
— Ваадж! — крикнул Зезва, замечая, как напряглись пажи, зловеще перебирая спрятанными под плащами руками.
— Выйди и помаши ему рукой, сын мой, — поморщился отец Кондрат. — Зачем так орать? И так оглохнуть можно, клянусь священным дубом.
— Выйти? Да ты, никак, спятил, святой отец. Чтобы эти юноши сделали из меня решето? Нет уж… Ваадж! — крикнул Зезва еще раз. — Чтоб тебя дэвы взяли, ты чародей или нет?! А ну, друзья, давайте все вместе, три-четыре…
— ВААДЖ!!
Чародей встрепенулся, поднял голову, поискал глазами. Зезва осторожно поднял руку.
— Зезва? — Ваадж дал знак одному из пажей. Юноши немного расслабились. Телохранители тут же заняли позиции, окружив карету плотным кольцом. — Выходи сюда, что ты там стоишь?
— Не хочу, чтобы меня продырявили, как утку, — проворчал Зезва, отстраняя от себя древко копья солдата из оцепления.
Процессия остановилась, и народ уставился на незнакомца, из-за которого королева сделала столь непредвиденную остановку. Ваадж кивнул Зезве.
— Твои спутники? — указал он на Каспера и отца Кондрата, которые в это время спорили с солдатами, не хотевшими их пускать вслед за Зезвой.
— Да, чудик, они со мной.
Ваадж дал знак. Каспера и монаха пропустили, и они присоединились к Зезве. Мгновение, и вокруг них снова сомкнулось кольцо Телохранителей. Каспер и отец Кондрат затравлено озирались. Вид мрачных солдатских физиономий и направленных на них дротиков явно напрягали их.
— Ваадж, это твои друзья?
Мелодичный голос Ламиры заставил раскрывшего было рот Зезву умолкнуть. Королева вышла из кареты и приветливо смотрела на них. Каспер сглотнул так громко, что, наверное, его слышали даже голуби, что толпились на карнизе ближайшего дома.
— Что же вы молчите, господа? — Ламира оправила складки темно-сиреневого платья и помахала рукой маленькому мальчику, что смотрел на нее с раскрытым ртом. Ребенок расплылся в улыбке.
— Ваше величество, — поклонился Ваадж. — Это Зезва, тот рыцарь, о котором я рассказывал вам.
— Зезва? — оживилась Ламира, подходя ближе. Несколько пажей с ножами наготове заняли позиции вокруг. — Конечно, помню! Тот самый гонец нашего верного Мурмана, что одержал победу
над кудиан — ведьмой Мирандой?
Зезва почтительно склонился перед владычицей Мзума. Отец Кондрат и Каспер последовали его примеру.
— Как там старый Мурман? Обожаю этого старика! Такой добрый и… смешной!
— Государыня, тевад Мурман шлет вам свое почтение и пожелания процветания. Со мной письмо, которое я уполномочен передать вам. Уже три дня, как я прибыл во Мзум.
