— Войдите.
Майкл приоткрыл дверь. Его лицо озаряла улыбка.
— Привет.
Из-за того, что я увидела его лицо, только-только проснувшись, у меня зародилось ощущение особой близости. Может, это произошло потому, что вчера я впервые за последние четыре года открылась перед кем-то, кроме своих родственников. Или дело было в самом Майкле. Или в его подушке.
— Душ вон там. Полотенца под раковиной. А я пойду проверю, что у нас там с завтраком. — Майкл забросил в комнату мой рюкзак и вышел, я даже ничего ответить не успела.
Я быстренько приняла душ и оделась, порадовавшись тому, что всегда ношу с собой зубную щетку и косметичку. Вернувшись в комнату, я увидела, что Майкл сидит на кровати с двумя чашками кофе. Он оценил мой внешний вид — я была вся в черном.
— Ты успела стать эмо, пока я отвернулся? — спросил он, все так же широко улыбаясь.
Я провела рукой по рубашке и с напускной важностью ответила:
— Я не знала, с чем столкнусь в «Песочных часах». Так что взяла эту одежду на случай, если бы мне понадобилось стать незаметной в темноте.
— Ты похожа на маленького взломщика.
— Не забывай, что можешь получить как следует.
— Ой, прости. — Но прозвучало это не искренне.
— И ты меня — за то, что заняла твою ванную, — сказала я, садясь в пустое кресло за столом.
— Не страшно. Тут душевых много. — Майкл протянул мне кружку, и я заметила, что волосы у него мокрые. — Извини, но это не кубано.
— Переживу. Кофеин есть кофеин, — ответила я, обрадовавшись тому, что он помнит мои предпочтения, но все еще смущаясь из-за вчерашнего. Я не знала, что сказать.
Майкл нарушил тишину:
— На кухне можно поесть, когда будешь готова.
— Отлично. И надо, наверное, позвонить в «Закон Мерфи». Поверить не могу, я работаю первую неделю — и уже не вышла на работу…
Лили наверняка безумно волнуется. Или решила, что Майкл похитил меня, чтобы сделать своей наложницей. Эх, если бы все было так просто.
— Я уже позвонил. Сказал, что мы тут застряли. У тебя выходной, но это, видимо, благодаря какой-то девице, которая крикнула, что она выйдет за тебя, если ты все еще с этим «сладеньким».
— Спасибо. — Я сделала огромный глоток ужасно обжигающего кофе, глядя на ковер.
— Ты готова ехать домой? — поинтересовался Майкл. Я слышала любопытство в его голосе. — Или у тебя есть свободное время?
— Я вся в твоем распоряжении. — Слова вылетели прежде, чем я успела закрыть рот. — М-м-м… То есть полагаю, после того, как я провела с тобой ночь, у меня в любом случае будут неприятности… в том смысле, что я ночевала здесь, а не дома. — Я замолчала и вздохнула. — Да, время у меня есть.
Убейте меня.
— Хорошо. — Майкл встал. Он улыбнулся. — Надо рассказать доктору Рукс, кто ты на самом деле такая.
Черная лестница привела меня на залитую солнцем кухню с дубовым полом и лимонно-желтыми стенами. Майкл пошел за обеденный стол, где уже сидели двое ребят, а я замерла у порога, увидев, что доктор Рукс стоит у кухонного стола с выложенной керамической плиткой столешницей и режет фрукты. Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь так ловко управлялся с жесткой коричневой кожицей ананаса. Она нарезала его большими кусками, и в кухне запахло, как в каком-нибудь прибрежном баре, так что у меня потекли слюнки.
— Доброе утро.
— И тебе тоже. — Голос ее звучал очень мелодично. Доктор Рукс взяла из стоявшей рядом чашки огромный апельсин. — Майкл сказал, что вы вчера допоздна разговаривали.
— Эм… прошу прощения за то, что вам пришлось надуть матрас, а я так и не появилась.
Женщина положила нож рядом с нарезанными фруктами и бросила на меня взгляд из-под ужасно длинных ресниц:
— Я его даже из коробки не достала. — Доктор Рукс рассмеялась, а я разинула рот. — На него это не похоже, я, должна признаться, весьма удивлена, учитывая обстоятельства. — Я подумала, что значит «учитывая обстоятельства». Доктор Рукс хитро улыбнулась и дала мне кусочек фрукта. — Он у нас особенный молодой человек.
Щеки у меня раскалились. Я наклонилась чуть вперед, чтобы не накапать сладкого ананасового сока на рубашку, и подставила под него другую руку. Вкус был даже богаче, чем запах. Я жевала, усиленно размышляя над тем, что же ответить.
— Это не… То есть мы не… У нас не… это.
— Прости. Зря я об этом подумала. — Она надрезала апельсин. — Мне показалось, что у вас довольно сильные чувства друг к другу. Я, наверное, ошиблась.
На столе я увидела держатель для бумажного полотенца в форме зайчика — сверху торчали уши, а сам рулон покоился на огромных лапах. Я оторвала полотенце, чтобы вытереть руки.
— Доктор Рукс, я извиняюсь, если доставила вам какие-то неудобства.
— Кэт. — Она улыбнулась и снова занялась апельсином. — Ничего страшного.
Она была такой классной, что я чуть было не задумалась о том, чтобы стать физиком. Чуть было.
За столом разразился спор.
— Бетмен круче всех. Никаких сверхъестественных способностей, чистая сила воли и желание бороться со злом. — Парень с дредами и теплым взглядом нанизал на вилку оладышек. На майке у него был какой-то гавайский принт. — Ему стоило только захотеть.
— Неубедительно, Дюн. Супермен, и без вопросов. Супермен. Разве кто может с ним сравниться? — Я никогда не видела такой огромной тарелки с омлетом, как у этого юноши с жесткими, торчащими во все стороны черными волосами и неоново-зеленым мелированием. Он поправил темные очки в толстой оправе. — Разве только если считать Людей Икс за одного человека, а не за целую команду…
— Ребята, — перебил их Майкл, заметив, что я смотрю на них. — Мне жутко неприятно прерывать вашу блестящую утреннюю дискуссию, но я хочу представить вам Эмерсон. Познакомься, это Нейт Ли и Дюн Га’аль.
— Привет.
Хорошо, что краска еще не сошла с моего лица после разговора с Кэт. Я чувствовала себя как на конкурсе красоты — на меня смотрели и оценивали.
У Нейта отвисла челюсть, и моему взору предстал отвратительный пожеванный омлет. Дюн передразнил Нейта, только у него во рту ничего не было. Но смотрели они не на меня, а куда-то мимо.
Что это с ними?
Услышав за спиной женский голос, я поняла.
— Так-так. Очень приятно познакомиться.
Я повернулась, чтобы посмотреть, кто так рано утром способен на подобный сарказм.
И увидела девушку с фотографии.
У меня сразу же возникла дилемма. Мне никак не удавалось придумать, за что ей можно дать пощечину.
А очень хотелось.
Ноги у нее были трехметровые. Худые, но с плавными линиями. Как по лекалу нарисованные. Лицо безупречное, словно над ним поработал один из лучших пластических хирургов, но у меня возникло такое ужасное ощущение, что у нее почти все было настоящее.
