- Не смей! – резкий голос Малфоя ожёг её, точно удар хлыста. Слизеринец опять каким-то шестым чувством сумел угадать её намерения, даже не видя, что происходит. – Эсс, хватит.
Упивающийся снова превратился в собаку, и Джинни перевела дух.
- Убедилась? – будничным тоном осведомился Малфой. – Кстати, в кого он превратился?
- Не твоё дело, - огрызнулась Джинни, еще не пришедшая в себя.
- В Уп-ва-щеся, - ответил вризрак; в образе собаки произносить звуки человеческой речи было нелегко, хоть Эссессили и старался.
- Ясно, - отозвался Малфой и почему-то умолк.
- Что затих, Хорёк? – с вызовом спросила Джинни. – Неужто не собираешься поиздеваться по поводу моих страхов?
- Лень, - скучающе протянул тот. – И они и в самом деле страшные. Когда напьются и буянят.
- Лень? Надо же. Видать, ты и впрямь хорошо приложился головой - Джинни невольно фыркнула, представив пьяных в стельку Упивающихся, икающих, путающихся и спотыкающихся в своих длинных балахонах и наезжающих на глаза высоких колпаках. Её взгляд снова привлек рисунок на плече слизеринца – гипнотические чары на него наложены, что ли?
- Что, нравится? – неожиданно поинтересовался Малфой.
- С чего ты… Не понимаю, о чем ты! – отрезала Джинни, быстро отводя взгляд.
- Не ты одна смотришь, Уизли, - негромко заметил блондин. - Некоторые ещё и потрогать норовят.
- А можно? – машинально спросила Джинни и покраснела, когда поняла, что именно только что произнесла.
На лице слизеринца появилась самодовольная ухмылка – точнее, половина ухмылки. Левая сторона лица оставалась каменно неподвижной.
- Ну, если не можешь устоять... - хмыкнул он.
Джинни, сочтя это разрешением, приблизилась и медленно коснулась татуировки, понимая, что не удивится, если рисунок окажется объёмным. Пальцы ощутили мягкую, почти по-женски нежную, гладкую кожу, под которой, тем не менее, таились стальные мышцы; скользнули вниз по руке, следуя изгибам тел драконов; снова поднялись вверх и двинулись выше, к плечу.
- Там татуировки нет, - эта сволочь ещё и ухмыляется! Полувейл, наверняка: притягивает, точно магнит, и устоять невозможно!
Джинни быстро, точно обжёгшись, отдёрнула руку и, отойдя, села на свою кровать, мысленно ругая себя за то, что опять поддалась гипнотическому шарму слизеринца.
Воцарилось молчание. Тишину нарушил Малфой:
- Уизли! Который час?
- Сам посмотри, - огрызнулась она и тут же вспомнила, что он ничего не видит из-за повязок. – Полчетвёртого, - глянула она на часы.
- Отлично, - пробормотал Малфой и поднялся с постели.
Джинни онемела от изумления, но вскоре голос вернулся к ней:
- Малфой, ты спятил? За каким Мерлином ты встал?!
- Надоело, - хмыкнул он и быстрым движением сдёрнул повязку с лица. От жутких ран не осталось и следа, словно их никогда и не было.
- Как это?! – выдохнула Джинни.
- И это – чистокровная волшебница… - пробормотал Малфой, снимая шины, наложенные на руку и шею. – Уизли, ты что, не знаешь, что Снейп – лучший зельевар в Европе? Что-что, а зелье, восстанавливающее кожу, он делает неплохо, уж поверь мне!
- Но мадам Помфри сказала…
- …жаль, что я не слышал… - на губах слизеринца вновь мелькнула усмешка. – Эсс, подай палочку.
Пёс подбежал к тумбочке и, схватив волшебную палочку зубами, мотнул головой, кидая её хозяину. Тот поймал её в воздухе – и опять его глаза были закрыты! - пробормотал какое-то заклинание, и зелье исчезло с его лица. Одновременно с этим волосы очистились от крови – похоже, это были Очищающие чары.
- Так-то лучше, - пробормотал он, открывая глаза. – Хаос, как же у меня всё затекло! – пожаловался он, морщась и растирая шею. – Целителя-массажиста бы сюда… ранга третьего, не ниже…
- Кого? – не поняла Джинни.
- Неважно, - отмахнулся Малфой и подошёл к окну. – Хм-м, а ведь сегодня полнолуние. Интересно, где нынче бегает наш дорогой профессор ЗОТИ? Или наш декан всё-таки отравил его, как давно втайне мечтал?
- Снейп хочет отравить Люпина? – насторожилась Джинни.
- Снейп хочет отравить девяносто девять процентов населения земного шара, - неопределённо махнул рукой Малфой, смотря куда-то вдаль. – Знаешь, Уизли, а ведь в нашем подземелье нет ни одного окна… И холод собачий, даже сейчас камины горят. Может, оттого мы все такие бледные? – усмехнулся он.
Эсси подошёл к нему и тоже стал смотреть в окно, положив передние лапы на подоконник и тихо поскуливая.
- Скучаешь? – негромко спросил Малфой. – А мне ещё хуже: словно меня разорвали на две части: одна здесь, другая там, и я никак не соединюсь обратно…
Эсси сочувственно лизнул его в ухо, и слизеринец недовольно поморщился.
- Эсс, перестань! Терпеть не могу, когда ты меня слюнявишь.
Вризрак широко ухмыльнулся, высунув язык, и снова лизнул Малфоя, а потом ещё раз, чтобы отвлечь его от грустных мыслей. Слизеринец повернулся и состроил зверскую рожу, а потом схватил пса за загривок и без особого усилия оторвал от пола.
- Месть! – злодейским тоном прошипел он и начал щекотать вризраку живот свободной рукой. Тот взвизгнул – не от боли, а от забавного ощущения, и Малфой осторожно опустил его на пол.
- Всё, хватит. Война окончена, мирный договор подписан, солдаты ушли на зимние квартиры, - быстро проговорил он, видя, что Эсси хочет повторить попытку. Вризрак обиженно насупился, но больше не стал лезть к нему и лёг на пол, тяжело вздыхая.
- Не разжалобишь, - предупредил Малфой.
В ответ раздалось такое жалобное поскуливание, что слизеринец невольно улыбнулся:
- Симулянт несчастный! Не верю!
Он осёкся, когда услышал хихиканье Джинни, о которой он уже успел было забыть.
- На вас смотреть – просто обхохочешься, - выдавила она. – Малфой, а я и не знала, что ты порой бываешь такой забавный!
- Забавная – это обезьянка в цирке, - сухо ответил тот. – Я похож на обезьянку?
Джинни, всё ещё смеясь, утвердительно кивнула головой.
Глаза Малфоя вспыхнули нехорошим огоньком, и он стал медленно приближаться к ней.
- А это уже оскорбление, Уизли, - мягко произнёс он, растягивая слова в своей привычной манере. – Я не привык прощать подобного…
Джинни уже было не до смеха. Она завороженно наблюдала, как Малфой скользит к ней в полумраке палаты, освещённой лишь лучами полной луны, как блестят серебром его длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам; видела, как мягко перекатываются мускулы под светлой кожей, как по-кошачьи светятся его глаза, отражая свет луны; смотрела, как странная усмешка появляется на его красивых, узких, чётко очерченных губах, открывая белоснежные ровные зубы; как вздрагивают тонкие крылья носа, когда он втягивает воздух, подобно тому, как это делает хищник перед атакой. Завороженная опасной грацией Малфоя, девушка была не в состоянии пошевелиться.
