Мутузники против обыкновения были молчаливы. Даже Василёк, которого угнетало это место, помалкивал, он только старался держаться возле Лёна. Его румяное красивое лицо слегка побледнело, а глаза как будто выцвели от страха. Всем мутузникам явно было не по себе, и только Тотаман выглядел уверенным. Спустя немного времени от утёсов показалась неясная фигура — человек шёл, обходя сухие кочки и помогая себе высокой клюкой.
— Вон он идёт. — обронил Яштен.
— Сам вижу. — хмуро отозвался Тотаман.
— Кто это? — тихо спросил Лён, ни к кому конкретно не обращаясь и не ожидая услышать ответ.
— Проводник. — кратко ответила Пипиха.
Едва проводник подошёл, Лён только глянул ему в глаза, как сразу понял: вот он, его проклятый поводырь. Перед ним стоял Лембистор. Хоть он и был в обличье незнакомого старика, но глаза демона выдавали его. Он с насмешкой посмотрел на Лёна, перевёл взгляд на девушку и тут же обратился к Тотаману.
— Ну что, принёс, что обещал?
— Сам видишь. — кивнул Ганин на кучу кожаных мешков и с ухмылкой спросил: — Сам понесёшь, али подсобить?
— Без сопливых обойдёмся. — оскалившись в улыбке, ответил проводник. Он провёл рукой над солидной кучей ворованных денег, и вдруг холмик дрогнул и начал стремительно съёживаться.
— Вот это да! — с завистью воскликнул один из мутузников. — Нам бы так!
Груда мешков сжалась до размеров среднего кошелька. Рука Лембистора уже протянулась к золоту, как вдруг её крепко ухватили пальцы Тотамана.
— Э, так не пойдёт. — с угрозой сказал он. — Давай, что обещал.
Лембистор с усмешкой поднёс к его носу второй рукой небольшой узелок.
— На, держи, мутузник.
И выпустил из рук плотно набитый мешочек. Ганин ловко подхватил его и не дал упасть на землю.
— Всё шутишь, я смотрю! — сквозь зубы прошипел он.
Мутузник осторожно заглянул в мешочек, понюхал и удовлетворился результатом.
— Не доверяешь? — оскорблено осклабился демон.
— Не доверяю. — признался Тотаман.
— Ну что ж, — согласился проводник. — Пусть твой парень понесёт мою поклажу.
— Мой парень мне пригодится ещё. — ответил атаман.
— А я не про этого. — ответил Лембистор, — а про того.
Он кивнул на Василька.
Тотаман раздумывал недолго.
— Возьми поклажу. — приказал он Васильку. — Пойдёшь со мной.
С этими словами он толкнул вперёд себя Пипиху, шагнул за ней и дёрнул за полу плаща Лёна. А следом с увесистым мешочком двинул растерянный и ничего не понимающий Василёк.
— Ты хоть знаешь, что там будет? — тихо спросил у товарища Лён.
— Нет, а ты? — спросил тот. А он и подавно не знал.
Пипиха молча шла впереди, за ней — Тотаман, а уж за ним — два товарища. Проводник стремительно мерял дорогу ногами впереди всей процессии. Двигался он слишком легко для своего возраста, и палка была нужна ему только для виду.
Поросшая сухим мхом пустошь кончилась, едва вся группа подошла к основанию ближайшего гигантского утёса. Стояли высокие каменные кручи такой тесной группой, что смыкались боками. Казалось, нет возможности забраться на макушки этих молчаливых великанов. Но, старик махнул за собой рукой, приглашая своих попутчиков идти следом. И оказалось, что за густой порослью, которой порос камень, скрывался узкий вход. Находился он довольно высоко, но из него свисала верёвочная лестница.
— Ухо Наганатчимы. — произнесла Пипиха и снова замолчала.
Старик полез первым по лестнице, следом — девушка, а далее все остальные — в том порядке, в котором шли: Тотаман, Лён и Василёк.
В ухе Наганатчимы начинался крутой лестничный подъём, ведущий по спирали. Дорогу освещали припасённые для такого случая факелы.
«Неужели эти великаны когда-то так и жили с лестницей в голове?» — с улыбкой подумал Лён.
«Нет, это люди совершили такое святотатство.» — откликнулся кто-то на его мысли. Лён вздрогнул и посмотрел на Пипиху, но девушка ни движением, ни выражением лица не выдала, что обладает телепатией.
«Как страшно-то!» — снова раздалось в голове у Лёна. Он с удивлением обнаружил, что понимает, чьи это мысли — страх одолевал Василька.
«Зря я Ваську взял. — тягуче влились в голову мысли Тотамана. — Надо было барчука этого сытого заставить.»
«Что происходит? — изумлялся Лён. — Неужели я способен к телепатии?»
«Нет. Это в присутствии Наганатчимы ваше племя способно читать мысли.» — снова отозвался непонятно кто.
«С кем я говорю?! — воззвал Лён, потрясённый до глубины души. — Какое такое наше племя? Ты говоришь о людях?»
«Я говорю с тобой… — далее прозвучало совершенно неразборчивое слово. — Слушай, принц, и внимай. С тобой говорит Наганатчима. Тот человек, что ведёт вас сюда, задумал злое. Он собирается похитить сокровище Наганатчимы. И для этого привёл принцессу-лебедь — последнюю, оставшуюся на Селембрис женщину из рода эльфов, давно и безвозвратно ушедшего народа. Она полна решимости пожертвовать собой, чтобы позволить этому дурному человеку овладеть сокровищем Наганатчимы. Древняя святыня не должна попасть в руки алчного злодея. Останови его, не дай ему овладеть неограниченной властью Вечности, ибо на вершине Трёх Утёсов спрятан Живой Кристалл, такой же, что и у тебя на пальце. Поглотив принцессу-эльфа, он станет поистине всемогущим.»
«Но зачем она хочет сделать это для Ганина?! — изумился Лён. — Неужели он ей так дорог?!»
«Вовсе нет. Но, этот человек сделал для неё добро — поднял из грязи, накормил и приютил. Он охранял её от алчных товарищей своих и ни разу не обидел принцессу. Она ему безмерно благодарна. Но принцесса-эльф устала нести по жизни свою ношу — зло, преследующее её, нескончаемо. Люди очень много сделали ей зла. Она желает умереть, но не понимает, что заключение в Кристалле будет вечным.»
Перстень на руке Лёна быстро запульсировал, словно Гранитэль тоже вступала в диалог и горячо подтверждала: не позволь, Лён!
— Я не позволю!
— Что?! — в изумлении оглянулся Тотаман.
— Так, ничего. — пробормотал Лён.
«Зачем же я ему?!» — снова обратился он к Наганатчиме.
«Очень просто. Тот старик, что вас ведёт, неестественное существо — он лишь видимость живого, поэтому спокойно может взойти на вершину Трёх Утёсов. Но человеку путь туда заказан. И только одно исключение есть — подняться на вершину в присутствии наследника эльфийской расы. Присутствие девушки вас охраняет. Но, если она умрёт, вы все погибнете.»
— Ну вот, пришли. — сказал старик, выходя на поверхность утёса. Следом за ним из дыры в скале вышли Пипиха, Тотаман, Лён и Василёк.
