Наконец он сел, поставил ноги на холодный, продуваемый сквозняком пол.
Раз за разом он кулаком ударял по краю кровати.
– Черт, черт возьми, черт возьми, – непрерывно ругался он без каких-либо нюансов.
Он не мог найти иных слов для выражения своих чувств.
Возмущение народа неотвратимо нарастало. Причиной этого была не только любовь к отечеству, но больше всего нелепая бесчеловечность фогдов.
Движение за освобождение Норвегии разрасталось в полной тишине, превращаясь в лавину, охватывало все более широкие круги населения, в глазах угнетенных загорался фанатичный огонь. Повстанческие идеи обсуждались шепотом на постоялых дворах, на встречах в тайных помещениях…
И объект первого удара уже был определен.
Поместье Тубренн в Ромерике.
Этот объект определился сам по себе по многим причинам. Но прежде всего потому, что здесь можно было напасть на определенное лицо, пока он не подготовился к защите.
Ожидали только подходящего повода.
Тристан, этот молодой несчастный запутавшийся человек тем временем вернулся в Данию. Он, по крайней мере, внешне, избавился от своих постыдных болезней. Никто, ни родители, Джессика и Танкред, ни бабушка Сесилия, ни тетя Габриэлла, ничего не могли обнаружить. Но по вечерам он часто запирался у себя в комнате и становился совершенно иным, непохожим на себя.
Омерзительный поступок Гудрун глубоко ранил его. Как будто в него вонзился насквозь пронизывающий клинок. Она сломала и навеки испортила невинную жизнь легко ранимого юноши.
Тристан уже никогда не станет прежним. Злополучное событие в пастушьей хижине Черного леса наложило печать на все его существование. Благодаря ему, судьба Тристана сложится примечательно, но о ней мы не будем рассказывать здесь.
Тристан полностью оправдает свое имя – «Рожденный к скорби».
Никлас Линд из рода Людей Льда галопом примчался на лошади во дворец замка Акерсхюс.
– Доминик Линд из рода Людей Льда еще не уехал? – спросил он у дежурного офицера.
– Из Стокгольма? Пока здесь. Собирается уезжать послезавтра. – Офицер улыбнулся. – Как вижу, вы родственники. По глазам.
– Не стоит отрицать.
Сразу же после этого два троюродных брата встретились.
– Никлас? Ты скакал быстро. Что случилось? Не дядя Бранд?
– Нет. Виллему.
Доминик оцепенел.
– Виллему? Что?..
– Она исчезла. Взгляни, вот этот кусок бересты вчера вечером получил дядя Калеб.
Доминик прочел в молчании. Черные строгие брови наморщились.
– Но, дорогой, – прошептал он. – У вас есть хоть какие-нибудь следы?
– Да. Сегодня утром дядю Калеба посетил фогд. Он сказал, что Виллему заколола Монса Воллера, или, что вернее, его спутника, и что Эльдар из Черного леса убил другого. Оба исчезли.
Доминик побледнел.
– Эльдар из Черного леса? Виллему вместе с ним?
– Видимо, так, – голос Никласа звучал не совсем твердо.
– В Черном лесу вы искали?
– Там побывали вчера люди фогда и, вероятно, все перевернули вверх дном. Этих двоих там не было. Но кажется, что в этой непонятной схватке участвовало еще несколько человек; фогд говорит, что потерял двух своих, и он подозревает, что это тайное повстанческое движение.
– В котором принимает участие и Виллему?
– Или втянута в него. Дядя Калеб уже выехал в надежде напасть на ее следы, но один он может слишком мало, да и хозяйство его держит.
Доминик повертел кусочек бересты. Желтые глаза рассеянно смотрели на послание.
– Это правда о насильниках?
– Нам ничего неизвестно. Но от Воллеров можно ожидать что угодно.
– От Эльдара тоже, – произнес Доминик сквозь сжатые губы. Лицо его покрылось глубокой тенью. – Виллему вместе с этим… лоботрясом!
– Ты должен ехать?
– В Швецию? Ты с ума сошел, сейчас я туда не поеду! Мы должны помочь дяде Калебу. Я поеду с тобой в Гростенсхольм. Ты подождешь, пока я отдам распоряжение своему сопровождающему и пару писем – домой и Его Величеству?
– Конечно.
Доминик отдал обратно кусок бересты, который он все время держал в руке.
– Господь, помоги нашей маленькой Виллему!
Виллему села на кровати. Как обычно, у нее замерзли ноги и это разбудило ее.
Но, когда она окончательно проснулась, ее внимание привлекло нечто иное. Звук…
Рассвет только начался, что она скорее чувствовала, чем видела, поскольку в комнате не было окна. Звук шел снаружи.
Она вскочила, ударилась большим пальцем ноги о ножку кровати и застонала от боли. Виллему всегда зло реагировала, когда ударялась о что-нибудь, особенно чувствительными у нее были пальцы и голова. Она знала, что это глупо, но ничего не могла поделать с собой.
Она сдвинула деревянную крышку с отверстия в стене. В лицо ей ударил свежий ночной ветер. Прошла уже неделя, как она появилась в этом поместье.
На улице еще царила относительная предрассветная темнота. Ближе к ночи, чем ко дню. В поместье было тихо, но со стороны кухонного окна с той же стороны дома, где располагалась и ее комната, лился желтый луч света, прерываемый время от времени темными тенями, словно кто-то ходил за окном.
Виллему напрягла зрение. От холода она задрожала. Что это? Что там двигается по ту сторону домов, направляясь к ним?
Призраки?
Или…
Да, люди. Идут длинной чередой. Вот откуда исходил звук. Ритмичный, тягучий, жалобный.
Внезапно она услышала, как один из призраков горестно застонал, а затем раздался приглушенный, но очень злой голос.
Она не могла ясно видеть, приходилось напрягать зрение.
Их было много, столько, насколько хватал ее глаз, потом они скрылись за одним из домов.
Виллему захотелось увидеть больше. Она быстро набросила на себя рубашку, надела на ноги башмаки и выскользнула на улицу через заднюю дверь в кухне.
Вместе с ней выскочила кошка. На улице было холодно. Виллему следовало бы захватить с собой шаль. Ее голое тело было прикрыто одной лишь ночной рубашкой без рукавов.
Какой же это был дом?..
Она попыталась сориентироваться, стоя на новой для нее наблюдательной точке.
В то же время со своего неспокойного ложа встал и Эльдар. Этой ночью он спал мало. Заснул лишь на короткое мгновение, а потом проснулся от ярко выраженного эротического сна, в котором бегущий невинный эльф подстрекал его поохотиться за ним. Однажды Эльдару почти удалось поймать его. И в этот момент внезапно появился архангел с мечом, опустив его на землю между Эльдаром и его эльфом. У ангела были желтые глаза и черные волосы. Он был похож на того… того шведа… как же зовут этого ее родственника?
Эльдар услышал какие-то звуки, но они были неясными. Он не понял, почему его потянуло к окну.
