Изломанной структуры
Фантазий
Лэйр Сартер никак не мог понять нравятся ему стихи написанные в таком стиле. Сорок третий век отличался оригинальными идеями…
Он резко захлопнул толстый топик сборника стихов поэтов Харине, где собрано по одному произведению от каждого мало — мальски известного автора. В целом Лэйр не особо уважал мрачное литературное творчество жителей Темной Страны, но встречалось кое‑что западавшее в его душу. Зато музыка у темных была потрясающей…
Хватит об искусстве.
Лэйр Сартер телепортировался во двор. Пронизывающий ветер освежил мысли и направил их из философского на практический лад.
Тори. Его ученица. Его главная проблема последние месяцы. О, она училась. Сартера даже пугало насколько большие объемы она охватила за это время. После того как он взбесился на неё по возвращению от эльфов девчонка только и знала что занималась магией, писала, читала… Вела себя как послушная кукла в его присутствии. И тот случай, когда Тори решила подслушать разговор с Джириттой единичный.
Нужно как‑то ослабить влияние на ученицу.
Она его ненавидела, это естественно. Но почему она не хочет бороться? Разве он наказывал ее сверх меры за непослушание? Неужели не видно, что его куда больше бесит это бездушное повиновение! И именно в тем, мгновения, когда она опускает глаза и стоит ожидая побоев вызывают наибольшее раздражение.
Но, а если подумать, то когда он прекратит подкалывать над Тори и награждать несильными подзатыльниками, она просто не так его поймет и тогда точно забудет про учебу.
Тори боится его, но только по памяти той боли, что причинил ей Лабиринт. Ведь она уже начала отходить от шока перемен, но откладывать Познавание не имело смысла…
А еще проблема в том, что Лэйр Сартер не знал точного магического потенциала своей ученицы. Она, инстинктивно, изменяла свою структуру, скрывая и так хорошо запрятанные родственниками данные о ее силе…
Он вспомнил посещение преподавательницы из Всесоюзного университета магии. Совсем они там чокнулись, да, маг он хороший, хороший специалист в своей области, но, сожги его вода, он тут с одной ученицей справиться не может, а они…
Оборотни разделяются на два больших клана — волки и дикие коты. Волки отличаются силой и выносливостью, дикие коты — ловкостью и скоростью. Оборотни проживают небольшими группами в Темном лесу, однако большинство мирно обосновалось в Харине с другими темными расами. Часть скрывается в Закрытом пике.
Мартин Тот (4635–5095), Шейли Джиритта(4728 — …) "История Великого Союза" глава 6 "Классификация рас Айрисса", год издания 5001
Холодно. Волосы давно покрылись сосульками, пальцы, несмотря на толстые рукавицы, уже не шевелились. Я пробиралась сквозь заросли, шла с закрытыми глазами, низко опустив голову, в надежде хоть немного защититься от ветра.
На эту прогулку в снежную бурю отправил меня учитель. Чтобы научить контролировать свою собственную структуру.
Не сумею согреть себя без помощи каких‑то посторонних предметов — умру.
Я честно старалась, я читала кое‑что по этому разделу магии, но… Совершать прямое воздействия элементарной формы на предметы я уже давно научилась, а вот на свое тело…
Я споткнулась. Упала лицом в леденящий снег. Встать. Нужно встать. Искать способ согреться.
Не хочу. Бессмысленно.
А замерзнуть, так умереть еще бессмысленней.
Я встала на колени.
Стучащими от холода зубами стащила рукавицы и принялась растирать друг об друга руки.
Я должна. Должна.
Глаза было невозможно открыть из‑за нависшего на ресницах снега.
Еще одна попытка.
Расслабиться. Подумать о Тьме, досчитать до шести, представить тепло… что‑то такое…
Потоки маэн оказывается можно видеть и с закрытыми глазами.
Я не стала тратить зря остатки сил — учитель сделал так, чтобы я не могла воздействовать на окружающие потоки. Только на собственную структуру.
Увидеть ее было на порядок сложнее. Следует ощутить себя, каждую клеточку тела, каждую капельку души. Проникнуть внутрь, разобраться.
Похоже на то, что я оказалась в какой‑то безумной смеси изрядно пошмяканной плетенной из лозы корзины и часового механизма.
Наверное, у меня от холода пальцы посинеют и отваляться при прикосновении, как в каком‑то страшном мультике или американской комедии… Идиотский момент, и почему это считается смешным?
Вот он нужный поток… Но если я ошибусь? Учителя здесь нет, чтобы вовремя все исправить. Вмешательство в собственную структуру опасно.
Но я же хочу жить.
У меня ведь даже есть такая хорошая книжка, которую я уже хочу перечитать.
Мне ведь нужно когда‑нибудь убить Лэйра Сартера?
Эти мысли согрели.
Я самозабвенно принялась за дело. Из каких‑то глубин памяти выплыли нужные схемы, и я пошагово дергала за тонкие черные нити, управляя потоками, отвечающими за теплообмен.
Это было не очень сложно. Но страшно и холодно. Я бормотала один из стишков из моей книжки, чтобы не сбиться.
Лес вокруг обезумел.
Ветер в бешенстве ломал ветви, подозрительно затрещала старая тонкая сосна, под которой я умостилась.
Очередной порыв — я одним махом завершила плетение и чудом отскочила от свалившегося, прямо на то место, где была недавно я, дерева.
Сердце перепугано колотилось, руки и лицо горели ледяным огнем от ветра, но внутри разгоралось тепло.
У меня получилось. И что теперь?
Я безуспешно попыталась найти зачем‑то снятые и выкинутые рукавицы, но погода практически ничего не позволяла увидеть.
Как вернуться в замок?
Адски болела голова. Я куда‑то побрела, надеясь, толи на интуицию, толи на явно недолюбливающую меня Судьбу. А вообще шла я по ветру, для удобства. Внутри было убеждение, что в какую сторону бы я не отправилась — повсюду меня ожидает замок с темным магом Лэйром Сартером. Сбежать от него невозможно. По крайней мере, не в такую погоду.
Пытаться просто расслабленно идти наудачу было сложно, просыпалась паника, и я, как обычно для успокоения решила вспомнить и закрепить некоторые аспекты в темной магии.
…Специфика этого вида магии заключалось в присутствии коллинеарных невидимых потоков маэн в общей структуре Таэрры. Они не поддаются прямому и вербальному воздействию, но зато на ограниченном участке их можно увидеть, используя руны, пентаграммы и зелья…
Скучно. Просто зазубренные слова из учебника…
Сцена, где Шеллилит, драконица, вызывает духа — предсказателя, ох как хороша! Одна из моих любимых. Весь этот ужас, и в тоже время счастье, что пришлось ей испытать…
