– Дочка вашей милости, Мареса, сказала мне, что скоро вы в город отправитесь…. Господин барон, нельзя ли взять меня с собой? Я обузой не буду, а город посмотреть очень любопытно. Ведь никогда не был там! – Виктор, потерпев фиаско с первым заданием Ареса, решил реабилитироваться на втором, по крайней мере, составив впечатление об этом мире.
Алькерт слегка пожал плечами. Неожиданная просьба застала его врасплох. Но по выражению лица барона Виктор понял, что его вопрос не вызвал отторжения. Видимо, свита будет настолько большой, что тому уже все равно, кого брать, а кого нет.
– А польза от тебя какая? – поинтересовался хозяин замка.
– Да я все могу, ваша милость! В топорах и деревьях разбираюсь. Это раз. Пою хорошо. Это два. С молотилкой сражаюсь. Три!
– Нет от тебя пользы, Ролт, – подытожил барон. – Но язык хорошо подвешен. Будешь, если что, мою дочь развлекать. Нартел в замке остается, а мне нужно, чтобы она жениха встретила с улыбкой на лице, а то ей будущая свадьба совсем не нравится. Не хотелось бы, чтобы сделка сорвалась.
– Будет улыбка, ваша милость! Да я….
– Все, замолчи. Выезжаем послезавтра. Утром. Иди уже наконец.
Дорога коричневой лентой тянулась к горизонту. Если не оглядываться, то кажется, что путь существует лишь впереди. Сзади ничего нет. Достаточно смотреть прямо перед собой, внимательно изучая каждый поворот, и прошлое исчезает. Человек без прошлого превращается в чистый лист бумаги, на котором еще ничего не написано и можно изобразить все, что угодно. Главное – не думать ни о чем, кроме коричневой дороги, по которой шагаешь. Прошлого нет, а будущее совершенно ясно.
Однако Виктор не мог не думать. Его терзали заботы. Он трясся в повозке, смотрел вперед, но дорогу не видел. Вместо нее перед его мысленным взором вставали события последних двух дней, а особенно – полная впечатлений очередная встреча с богом войны, которому Антипов доложил о том, что не смог приобрести учителя.
«Что делать дальше? – размышлял неудавшийся воин, одновременно передразнивая вопрос Ареса. – Да то, что получится! Подумаешь, не могу пока что приступить к тренировкам. И из этой мелочи кое-кому нужно было раздуть целое дело, господин Шерлок Холмс! Сил у Ареса нет, видите ли. Толчок ему нужен. Существенный. От единственного жреца, с которым у него связь…. Победа ему требуется… в его честь, к тому же. Вот странный товарищ. Откуда я ему возьму эту победу? С Терроком подерусь, что ли? Много богу войны будет толку от мордобоя. Вообще любопытно, сколько воинов мне нужно одолеть, чтобы образовался этот самый первый толчок? И еще более любопытно: каким это образом я сумею победить столько? Да еще в честной схватке. Нет, конечно, я смогу одержать верх над профессиональными солдатами, но только если сядем в лото играть. Интересно, здесь играют в лото? Ну почему мне не достался какой-нибудь покровитель любви, а прямолинейный бог войны? С покровителем любви, а еще лучше – с покровительницей, я бы точно поладил.»
Сразу после разговора с бароном Виктор направился к лекарю. Не потому, что очень уж плохо себя чувствовал, а потому, что ему хотелось многое разузнать, а также наладить хорошие отношения с представителем местной медицины. Мало ли что случится. У Антипова безалаберность временами удивительным образом сочеталась с практичностью.
Бывший студент, конечно, неоднократно встречался с врачами на протяжении своей жизни в прежнем мире. Он даже делил их на две условные категории: на тех, кому нет никакого дела до него лично, но есть дело до его болезни, и на тех, кому наплевать и на то и на другое. Виктор очень уважал первую группу из-за их искренности. Если доктор не болтает о том о сем, а задает вопросы по существу и не позволяет себя сбить, – вот это хороший специалист. В конце концов, трудно ожидать, что кому-то из незнакомых людей будет интересна личность Антипова. За исключением психиатра, возможно. А вот если врач встречает тебя широкой артистической улыбкой и начинает обсуждать погоду, природу, последние политические события и масть своего кота-переростка, живо интересуясь взглядами пациента на означенное и явно пытаясь произвести хорошее впечатление, то все, это – вторая группа. Данный врач держится на плаву именно вследствие этого самого хорошего впечатления, а не из-за своих профессиональных качеств. Виктор не переставал удивляться, почему у второй категории докторов всегда полный аншлаг. Отчего люди смотрят не на результаты, а на вывеску? Загадка.
Лекарь замка, щуплый старичок со странный именем Паспес полностью соответствовал первой категории. Он так зыркнул на посетителя, что у Виктора моментально отпало желание не только говорить о чем-то постороннем, но и жаловаться на здоровье. Однако Антипов был не из тех, кто так легко отступает от своих планов.
– Здравствуйте, господин Паспес, – вежливо поздоровался бывший студент. Врач замка занимал не самую высшую ступень в иерархии, но стоял гораздо выше подмастерья лесоруба.
Тот, одетый в поношенную синюю куртку, штопанную уже много раз, еще более недобро посмотрел на сына лесоруба и пробурчал, не вставая из-за высокого стола, за которым сортировал травы:
– Ты кто такой? Зачем пришел?
– Я – Ролт, сын лесоруба Кушаря, – охотно ответил Виктор, чувствуя себя как двоечник, выпрашивающий академ у сурового декана, – меня послал господин барон. Потому что здоровье не очень.
Дело происходило в том же донжоне, только в комнатке, расположенной в полуподвальном помещении. Лекарю принадлежало то ли три, то ли больше комнат, Антипов еще не разобрался с их количеством. По крайней мере, он прошел через одну, чтобы оказаться в каморке, уставленной многочисленным кастрюлями и плошками и украшенной связками трав. Некоторые плошки, очевидно, были недавно сняты с огня, потому что их содержимое еще дымилось. Запах представлял из себя нечто непередаваемое, одновременно бодрящее и наводящее на мысли о бренности всего сущего. Из комнатушки вела еще одна дверь. Закрытая.
– А что со здоровьем? – поинтересовался доктор, оглядывая Виктор с ног до головы. – Все на месте, ран не вижу, ходить можешь…. «Ходить могу, значит, здоров, – подумал Антипов. – Слава Гиппократу!»
– У меня с головой проблемы, – ответил он. – Господин барон даже за нерта принял….
Фраза была глубокомысленной и удачной. По крайней мере, бывший студент на это надеялся. При счастливом стечении обстоятельств он мог заодно узнать, кто такие нерты.
– То, что проблемы с головой, я и так вижу, – неожиданно отозвался старичок. – Вошел без стука, не поклонился, словно дворянин, говоришь странно: «У меня здоровье не очень», «проблемы»…. Уважаемый Ролт, если ты конечно на самом деле Ролт, дети лесорубов так себя не ведут и не говорят. И даже если знают, что такое «проблемы», то слов таких не употребляют. Но и на нерта ты не похож. Они другие.
