Парень оббежал экипаж, проверил обочину, но не нашел никаких следов. Да и начнись вдруг драка или какое нападение — от визга и шума парень наверняка бы проснулся. Все выглядело так, будто Герда ушла сама. Но куда?
Герберт вытащил из сумки рогатинку и коснулся символа, отвечающего за привидений. Никакой реакции, ни малейшего намека на присутствие потусторонних сил. Но стоило включить режим поиска материальной нечисти — и веточки сразу же указали на лес.
Колдун поправил ножны и быстрым шагом углубился в чащу. Омела четко указывала направление, но никаких следов на земле не нашлось. Они что, по воздуху летели?
Герберт брел по мрачному бору, не чувствуя рук и ног от ужаса. Как же такое могло случиться? Не успели отъехать от города — и на тебе! Что теперь сказать отцу?
— Эй, парень! — раздался за спиной хриплый бас.
Юноша подпрыгнул на месте и попытался выхватить меч, но поймал рукоятку лишь с четвертого раза. Напротив него, привалившись спиной к сосне, стоял мавр в длинном кожаном плаще. Незнакомец держал в руках арбалет, из-за плеча выглядывала рукоять меча. К бедру была приторочена коробка с болтами, на поясе висели сумки с неизвестным содержимым.
— Кто вы? — спросил Герберт, дрожа всем телом.
— Меня зовут Бритва. Ты случаем не вампира ищешь?
— Вампира?! — глаза парня округлились от страха и удивления.
— Ну да. Кровосос тут завелся, похищает юных девушек и отводит к себе домой. Я как услышал, что карета едет — решил наведаться, проверить. Но опоздал.
Мавр сплюнул под ноги.
— Девку твою он уже унес.
— Она… жива?
— Конечно, — Бритва улыбнулся, сверкнув ровными белыми зубами. — Ведь это не обычный вампир. Он не убивает жертв, а творит с ними ужасные вещи. Если хочешь спасти барышню — надо спешить.
Дом Эдуарда был поистине шикарен. Даже не дом, а целый особняк, притаившийся на опушке. Два этажа, мансарда, украшенный алебастровыми барельефами фасад. С заднего двора особняка доносилось жалобное блеяние и мычание.
— Ты еще и животных держишь? — восторженно произнесла Герда.
— Конечно. Скоро ты с ними познакомишься. Я называю хлев своей маленькой столовой.
Девушка глупо хихикнула и потупила взгляд. Боже, какой же он все-таки классный!
Вампир взошел на усыпанную хвоей террасу и открыл кованую дверь. Жестом пригласил войти — как и полагается настоящему джентльмену.
Внутри царила атмосфера богатства и роскоши. Чего стояли хотя бы портьеры — расшитые золотом и такие тяжелые, что не пропускали солнечный свет. Впрочем, он и не нужен был — по углам висели магические шары, испускающие мягкое голубоватое сияние. Такие штуки где попало не купишь. Далеко не всякий колдун владеет подобными люстрами.
Стены украшали толстые полосатые обои — темно-красные и нежно-розовые. Они почему-то вызвали у Герды мысли о спелых губах хозяина. Эх, поскорее бы прильнуть к ним… И чего он ждет? Взял бы гостью прямо на пороге.
Хотя нет, на пороге не стоит. Вон же, прямо под лестницей на второй этаж огромная кровать с балдахином. Да на такой человек десять в ряд поместятся.
Посреди комнаты стоял широкий стол из черного дерева, напротив — давно не топленный камин. Столешницу покрывал тонкий слой пыли, из дымохода свисали клочья паутины. Дом, конечно, изумительный, но малость заброшенный, неухоженный.
Хотя какая разница.
Герда плюхнулась на край кровати, подняв в воздух пыльное облако. Закинула ногу на ногу, провела ладонью по бедру и игриво подмигнула.
— Теперь мы займемся любовью?
Эдуард присел рядом, пристально посмотрел в глаза девушки и медленно, почти что по слогам произнес:
— Я не занимаюсь любовью. Я вампир — живой мертвец. Мое сердце не бьется, кровь не течет по жилам. Это физически невозможно. Ты же лекарь, должна понимать.
Охотница недоуменно захлопала ресницами. Эдуард продолжил — тихо, нежно, его слова проникали в каждый уголок девичьей души:
— Мое логово велико. Держать его в уюте и чистоте очень непросто. Следуй за мной.
Они поднялись на второй этаж. Тут-то Герда впервые испугалась. Темная комната напоминала камеру пыток. Какие-то цепи под потолком, на стенах развешаны огромные ножницы с кривыми лезвиями. По углам — жуткие орудия смертоубийства, насаженные на черенки. Не то копья, не то боевые топоры — Герда слабо разбиралась в подобных вещах.
Но одно приспособление поразило ее больше всего. На длинной палке — несколько расставленных веером загнутых спиц с острыми концами. Такими разве что кожу заживо сдирать. Ужас, одним словом. И зачем красавчику весь этот арсенал?
Эдуард взял с полки сверток ткани и протянул гостье. То было черное платье до пола с кружевным передничком и высоким воротником.
— Одеяние горничной? — Герда зарделась. — Хочешь устроить ролевые игры?
— Нет, — холодное дыхание обдало ушко колдуньи. — Я хочу, чтобы ты не вымазалась в навозе.
— Я… не понимаю…
— Мои предпочтения весьма необычны, — шепнул вампир.
— Так объясни мне их…
Вампир отрешенно посмотрел куда-то за спину гостьи. Герду аж затрясло от предвкушения. С одной стороны было страшно — кто знает, что на уме у этого парня. С другой — страх заставлял трепетать каждую клеточку тела, и эта боль была сладка.
— Мне нужна домработница. Которая будет подчиняться и не задавать лишних вопросов. Слушай и запоминай.
Глаза Эдуарда полыхнули красным. Охотница приоткрыла рот и молча кивнула. Ради хозяина она была готова на все.
Вампир коснулся рукой цепи — та тихо звякнула в полумраке.
— Моих козочек надо каждое утро отводить на пастбище. Корове достаточно приносить сена. Будешь косить вот этим серпом. В полдень — дойка. Не забудь помыть руки и надеть перчатки. Мне молоко ни к чему, можешь выпивать все сама. Больше тут есть нечего.
Герда кивнула. Остекленевшие глаза взирали на Хозяина с любовью и преданностью.
— В углу метла — чтобы ни одной чертовой иголки в доме больше не было. Вот грабли — будешь чистить ими хлев не реже трех раз в неделю. На сегодня достаточно. Ты все запомнила?
— Да, мой господин.
— Называй меня Повелителем!
— Да, мой Повелитель.
— Приступай. Тряпку для пыли найдешь сама.
— Что он с ней сделает? — прошептал Герберт.
Мавр выглянул из-за дерева. Вот уже который час вампир сидел в логове и не казал носа наружу.
— Покажет, чем должна заниматься настоящая женщина. С его точки зрения, конечно. Я ее совершенно не разделяю. Хоть борщи варить не заставит — и то хорошо.
— Мы должны помочь Герде!
