Он в который раз пытался разговорить узницу, но разговоры заканчивались одинаково:
— Ты должна мне рассказать! Я хочу спасти тебя и должен все знать.
— Нет, не должна. И ничего не скажу. Я не хочу, чтобы ты погиб.
И тогда он понял: Белогорка погибнет, так и не увидев неба. Время идет, а он никак не решится!
Стас вспомнил дом и прежнюю жизнь. Все ясно, все расписано: работа, дом, выходные. Игра… В той жизни не было места риску, опасностям и лишениям. Самый сложный выбор был не между жизнью и смертью, а между марками машин или различными курортами, и никогда от его выбора не зависела жизнь человека.
Интересно, что делает Таня? Звонит по милициям, ищет по знакомым? А может, в его мире время идет по-другому? И вернись он сейчас, жена даже ничего не заметит. Вот только он не будет прежним.
На следующий день вместе с механиком Стас побывал в кузне, чтобы проследить за изготовлением металлических стяжек. Взгляд Стаса упал на кучку железных зубил для раскола каменных глыб. «А ведь меня давно не обыскивают», — подумал он и понял, что другого случая может не быть.
Он придвинулся ближе, улучил момент, когда фигура Свеарна заслонила кузнеца, а Сторг отвернулся, — и мигом выхватил одно зубило. Ладони взмокли, а сердце забилось. Он сильно рисковал. Но никто ничего не заметил.
Украденное зубило Стас спрятал в ямку под камень. Впрочем, камеру никто никогда не обыскивал. В голове еще не было никакого плана, но Стас уже знал, что не сможет оставаться здесь вечно. Он нужен Свеарну, пока способен генерировать идеи, пока от него хоть какой-то толк. Когда стройка закончится, кто знает, не закончится ли вместе с ней благоволение аллери? Если его отправят в яму к остальным, о побеге можно будет забыть. Надо думать сейчас, пока он относительно свободен.
…Стройка продолжалась. В один из дней Свеарн отправил Стаса с поручением к интенданту в знакомой красной палатке.
— А-а, тот самый ставр, что знает механику? — проговорил Гнилосказ. Он разглядывал Стаса, словно видел впервые. — Зачем пожаловал, друг?
Стаса передернуло. Ишь ты, в друзья набивается! Он помнил, что говорили о Гнилосказе в яме.
— Свеарн приказал выдать медных гвоздей. Две сотни.
— Две сотни? — повторил Гнилосказ. — Ну, это можно. А больше ничего не нужно?
Стас подумал, что это насмешка, но ренегат не шутил.
— Посмотри на себя, Мечедар! В чем ты ходишь? Разве так должен одеваться помощник великого механика?
— Не твое дело, — сухо ответил Стас. Странная заботливость Гнилосказа ему не понравилась.
— Я думаю, и ешь ты не от пуза… Приходи вечером, пожуй горячего, свежих фруктов…
«Которые ты у своих урвал», — подумал Стас.
— Неси, что сказано.
Как ни странно, Гнилосказ не обиделся. Он положил перед Стасом сверток и доверительно наклонился:
— Послушай. Тебе нужна новая одежда. Соответствующая твоему положению, — сказал ренегат. — Ты же советник Свеарна! Вот, посмотри, что я могу предложить тебе…
— Не надо.
— Я не требую платы!
— Нет.
— Почему, брат?
— Не брат я тебе, скотина рогатая, — буркнул Стас, забрал гвозди и ушел. Он знал, что приобрел врага, но сердце пело. «Если у тебя есть враги, — подумалось ему, — ты не зря живешь на свете».
— Белогорка!
— Что, Мечедар? — Голос ее был безразличен и тих.
— Какие у тебя глаза? — спросил Стас. Спросил спонтанно, думая, как вывести узницу из печального транса. — Какого цвета?
— Глаза? Зачем тебе? — В ее голосе прозвучал интерес.
— Наверно, красивые. Серые? Или синие?
— Синих глаз не бывает.
— Бывают.
Она не стала спорить.
— Так какие? — не унимался Стас. — Скажи.
— Зачем?
— Знаешь, говорят: глаза — зеркало души. А душа у тебя красивая.
— Хорошие слова, но что ты знаешь обо мне, чтобы так говорить?
Она неожиданно замолчала.
— Белогорка! — позвал он.
— Молчи, сюда идут! Молчи, если хочешь жить!
Он затих, услышал скрежет замка и шаги.
— Держи факел. — Голос правительницы. Стас услышал потрескиванье и учуял дымок. — Твое время вышло, Элор.
Элор? Белогорка — Элор? Стас прислушался.
— Я решила: к чему ждать и отдалять неизбежное? Ты умрешь сегодня…
Пауза. Стас всем сердцем ощутил, что чувствует узница.
— С чего бы вдруг такая спешка? — промолвила Элор. Голос девушки был тих, но крепок, и Стас поразился ее самообладанию. После такой-то «новости»!
— Хм. Расскажу. Все равно весть не выйдет за пределы этой комнаты. Сюда едет Мортерн.
— Мортерн? — воскликнула узница, и Стас понял, что она знает этого человека. И не просто знает…
— Да. Твой жених Мортерн. Он едет к тебе, а встретит меня. Ха-ха. Думаю, он не заметит разницы. Ведь вы виделись с ним пять лет назад.
— И он ничего не знает…
— Разумеется. Кто же ему скажет? — Айрин хихикнула. — Он не узнает, какая из сестер встретит его в новой башне? Какая взойдет на его ложе? Ведь другая скоро умрет.
— Айрин, ты стала чудовищем. Ты ведь не была такой! Очнись, сестра.
Они сестры!
— Откуда тебе знать, какой я была? Ты думала только о себе! Хватит, мне не нужны проповеди. Я такая, какая есть. И буду делать, что желаю! Я рождена править, и я стану править!
— Но ты не любишь Мортерна!
— А говорят, что ты умна! — Айрин фыркнула. — В этой жизни надо использовать все, что дает судьба, и не думать, что скажут или подумают другие! Я знаю: ты выбирала Мортерна из многих, отец позволил тебе выбирать — он всегда любил тебя больше, чем ты того заслуживала! Выбрала ты, а владеть им стану я! А ты — труп, тебя нет, тебя давно отпели в храме!
Айрин рассмеялась, но смех звучал фальшиво.
— Знаешь, Айрин, а ведь ты боишься меня! — вдруг сказала Элор.
— Я?
— Да, ты! Ты приходишь все чаще. И смотришь на меня так, словно ищешь прощения!
— Я? Ты сошла с ума! Чего мне бояться? Мне, правительнице Ильдорна?
— Настоящая правительница — я! — крикнула Элор. — По праву и по завещанию отца! А ты — ничтожная завистливая тварь! Думаешь, можно спрятать правду? От людей — да, но не от себя! Ты всегда будешь помнить правду, до самой смерти!
— Ну, так правь отсюда, если сможешь! Я ухожу, а ты жди палача! Мортерн приезжает на днях, и я не хочу, чтобы от тебя остался даже твой мерзкий запах!
Дверь щелкнула. Тишина.
— Элор! — позвал Стас. — Отзовись! Теперь я знаю все! Айрин — твоя сестра.
Белогорка не отзывалась.
— И что? — наконец сказала она. — Это ничего не изменит.
— Что значит: не изменит? Сейчас! — Стас схватил зубило и камень. Удар, еще удар.
