— Само собой, — мудрец уселся у костра, изготовившись слушать. Черный посох небрежно бросил рядом, тот перекатившись, коснулся Бегуни — отрок отскочил прочь, как от змеи.
Иггельд рассказывал все подробно, ничего не утаивая. Младояр прислушивался к рассказу наставника, одновременно размышляя о Веяме. И надо же — Судьба прислала того, кто ничего ни в Яве, ни в Наве не боится, кто никогда не станет слушать никаких Белых Ведунов. О Веяме чего только не рассказывали, да он и сам не раз упоминал, как плавал возле самой кромке северных льдов, там, где лето и зима как день и ночь, бывал и жарком Хинде, спускался в подземные храмы Черной Земли, что у малых пирамид. Наконец, неутомимый искатель знаний побывал и за Священным Озером, за Желтыми горами, у больших пирамид, упрятанных в скалы. Ему бы, Младу, такую жизнь! Эх…
— Что скажешь, Веямушка? — спросил Иггельд, закончив рассказ.
Утро выдалось туманным, тем не менее, всем хотелось поесть. Бегуня старательно раздул огонь подложив сушняка, Младояр, продолжая прислушиваться к разговору ведунов, вытащил из котомки хлеб, сало, жареную свининку, да остатки вчерашнего ужина.
— Сколько раз тебе говорил, каждый должен заниматься своим делом, — вздохнул искатель знаний, ухватив холодного мясца, да в рот, — это же надо только додуматься! Старый лекарь с юным отроком, ничего, окромя свитков не видавшим отправились воевать того, кто негласный князь сих краев?!
— Если б я только со свитками сидел, то мясо, что у тебя во рту, ведун, по лесу бы бегало, — огрызнулся Младояр.
— Хм… Да, ты прав, я преувеличиваю, — согласился старый мудрец, — но, видишь ли, отрок, суть лучше всего выявляется, если довести мысль до абсурда. Таков метод мышления. Конечно, ты кое-что умеешь, да и наш лекарь слыл когда-то воином не из последних. Однако, согласись — в Крутене немало воинов, которые справились бы с поимкой Белого Ведуна лучше вас. Или я не прав?
— И прав, и не прав, — возразил княжич, — да, в честном бою я — всего половинка, даже четверть дружинника, пусть и мой наставник уже не тот богатырь… Но вот же посылал отец дружину малую изловить колдуна, да не нашли того ни в лесах, ни в селеньях. Опять же, и в Крутене тот всех обманул.
— И нас, как выяснилось, просто что слепцов водил, — добавил Иггельд, — но теперь мы-то хоть опытны!
— Одно скажу сразу — в дружину вашу я не пойду, для таких дел не пригоден. И, вообще, — твердо заявил старый ведун, — у меня обычай — ни на чьей стороне не воевать, ни за правое, ни за кривое дело.
— А совет?
— Совет? — Веяма задумался, — Ну, ежели накормите, напоете…
— Может, еще и баньку? — прищурился Иггельд.
— Валяй! — величественно даровал согласие ведун.
— А серьезно?
— Поем, потом подумать надо, — переходя на обычный тон, ответил Веяма, — может, что и надумаю.
Младояр впервые наблюдал, как мудрец мыслит. Вероятно, такое случалось и ранее, но не объявлялось громогласно. Рядышком к княжичу подсел Бегуня, страх перед Веямой у него поуменьшился, но окончательно еще не прошел, отрок слегка жался к Младояру.
Оно конечно, вид у Веямы устрашающий. Множество оберегов на шее — тут и черепа костяные, каменные, гинтарные да стеклянные, множество других знаков непонятных — крестики, кружочки, звездочки о пяти, шести да семи концах, прямо посреди груди — зуб великого размера, по виду — змеиный, но каков был тот змей?! Волосы ведуна седы, причесаны, на обруче черного дерева, их стягивающем, то ли буквицы невиданные, то ли знаки какие. Пониже, по всей волчьей шкуре — узелки гроздьями свешиваются, да иголки понатыканы железные, медные да костяные. А как смотрят глаза блестящие?! Взгляд прямой, ни разу не мигнет, что змей. Оно конечно, ведь никто и не знает, что Веяма мухи не обидит. Встретят такого и добрые, да хоть и злые люди — поклонятся, кто смел, а другие — наутек! Вот и ходит мудрец по миру, звери его не трогают, холод не морозит, а среди ведунов любой стороны — свой. Но что самое чудное — то запах. Иной пару дней по лесу побродит — и уж несет от охотника, как из отхожего места. А этот бродит месяцами незнамо где, а пахнет только костром. Секрет знает, не иначе!
— Первую ошибку в твоих рассуждениях я нашел, — молвил Веяма, обращаясь к лекарю, — может, и не ошибку… Объясню. Ведун, вставший на путь войны, может идти двумя путями. Первый путь — уподобиться воину, не знающему путей яви и нави, это — сбор войска, блестят мечи, да летят стрелы. Второй путь — набрать себе силу незримую, ту, что по разному называет, чаще — волшбой. Для того не один способ существует. Мудрецы идут неспешным путем, годы проводя в пещерах, голодая — дух освобождают. Иные по сто лет и более отшельничают, веды свидетельствуют — даже боги к таким мудрецам являлись как просители, ибо силу набирали те аскеты великую, сам Вышный готов был любое желание исполнить… Но то путь многих лет требует, Белому Ведуну он не пригоден. Можно силу набирать, животных да людей умерщвляя, детской кровью упиваясь. Но так набрать можно только силу навью, от нее в Светлом Мире толку мало. Видать, этой силы давно набрал ваш враг предостаточно! Еще путь — находить те места на поверхности Земли-Матушки, где сила сама либо снизу вверх, из навьих бездн фонтаном бьет, либо — с небес, от звезд, да от Солнца водоворотом вглубь устремляется. Места сии известны, стоят на них капища, курганы да пирамиды. Даже испытательный дом, и тот, я знаю, на пути потока с небес стоял.
— Испытательный дом? — Переспросил Младояр, — Да какая ж там сила? Одни муки…
— Слушай, что говорит мудрец, а свою глупость держи за зубами, умным прослывешь, — одернул княжича Иггельд, потом объяснил, — вспомни, какие муки мальчишки терпели, а ведь немногие умирали. Вот, мальца вынесли полумертвого, вспомни, полежал паренек на земле, а потом запрыгал, как будто и нет ран. Да и на спине у него срасталось на диво быстро. Я-то понять тогда не мог, отчего так, теперь — Веяма объяснил. Поставить бы на месте испытательного дома лечебницу — много больше выздоравливали…
— Так во многих странах и делают — ищут по всему городу место, где мясо не тухнет, а раны в момент заживают — там и строятся.
— Надо запомнить, — кивнул Иггельд, — однако ж, давай о Белом Колдуне!
— Кажется, на первый взгляд, что Белый Ведун ходит по местам, где можно набрать силу — вот, в Священной Роще побывал, здесь — тоже. И теперь, следуя логике, его путь лежит к Каменным Воротам, затем — через Пещеру Тихой Смерти, и, наконец, на Великое Капище Крутена?
— На Великом Капище его жрецы да ведуньи растерзают, — махнул рукой Иггельд, — явись туда сам Велес, и то — жрицы Макоши его бы гнилыми яблоками.
