Кокон лопнул. Зашевелился пол под ногами. Содрогнулись, покрываясь трещинами колонны. Со звоном вылетели витражи тронного зала. Не устояв на ногах, я рухнул прямо на дверь, распахивая её своим весом и падая в коридор.
А потом вся бездна дикой, неприрученной магической силы ухнула вниз. Свободная от чьей-либо власти магическая мощь. Колоссальная бездна энергии Предначального Огня и медленно разрушающихся скал низринулась вниз. Как водопад. Как упавшая с неба звезда. Прямо на Первый Бастион и собравшееся под его стенами воинство. Прямо на Дасунь-крепость. Прихлопывая лишенную поддержки магов Цитадель как карточный домик. Одинаково легко сминая неприступные камни и людей, прячущихся под ними.
Я полетел на пол. А на мои многострадальные плечи упала сама тьма...
Глава 7
... когда ваше дело переживает кризис не можно забывать о главном – налаженность связи с подчиненными, позволяющая отдавать приказы напрямую и избежать массы глупых последствий. Вы должны не просто следить за новостями, полагаясь на показания шпионов, но самолично их порождать. А как этого добиться? Будьте ближе к людям. Будьте на виду. Или даже идите в народ. Только убедитесь предварительно, что народ не хочет вас прибить...»
Темный Властелин Грай «Дракон» Триградский
Владыка Тьмы. Секреты мастерства – шаг за шагом» (рукопись)
...Подозрительно близко завыли волки. Хитроумные бестии даже не скрывали своего присутствия, а торжество их голосов давало людям понять, что твари рассчитывают сегодня на сытный ужин.
К сожалению, волкам было невдомек, что двуногая сыть имеет совершенно иные планы.
Холодно зараза! – прерываясь на опорожнение своего бурдюка, заворчал Бриас. – Вообще это лето или козья задница?!
Ответное хмыканье в полной мере выразило оценку поэтичности сравнений Бриаса.
Эдак мы до Хёргэ и за месяц не доберемся. Ежели кажный тракт перекрыть, да со всех подорожные спрашивать, какая это будет торговля? Это козья задница, а не торговля будет! Ой, зря царь Яромир войной на Триградье пошел! Да и Великий Дракон, будто совсем от злости рехнулся!
При этих словах он выразительно понизил голос, давая своему партнеру, возможность насладится не только одной лишь тряской в фургоне, но и сопутствующими ей скрипами, стуками и доносящейся из нутра возка бранью.
Пассажирам путешествие нравилось не больше чем упряжке коней, но ничего с этим поделать они не могли, довольствуясь словесными выражениями негодования.
Война, война, – утерев рукавом рот, продолжил брюзжать возница. – Да кто ж так воюет, хотел бы я знать! Оно с самого начала видно было, что ничего из затеи Яромировой не выйдет! Похабень одна – Дасунь-крепость человеку не взять! Ты мне, паря, на слово поверь. Как-то годков пять-шесть назад я туда ездил – Грейбриса Наместник Дракону какой-то подарок слал. Десять телег! Представляешь! Десять! – увлекшись, он положил вожжи на колени и стал размахивать руками, пытаясь показать общий размер подарка. – И охраны, чтоб не соврать, сотня! Что смотришь, так – не веришь? И дурак, что не веришь! Сто конников! Все в черном, лиц не видать – шоломы с харями страшными! Все смотрели, чтоб никто из обоза не вздумал в телегах копаться! А оно ж нам разве надо? Так вот видел я тогда этот Первый Баштион. За зачарованным лесом, да таким, что ты парень в жизни, небось, не видал – из-за кажного дерева глазища так и сверкают! То нечистые – слуги Великого Дракона, что за лесом приглядывают. Страховидные... но понятливые. Старый Грашман у них умудрялся даже самогон покупать! Ох, и ядючее ж было то зелье – сразу ясно нам стало, отчего у нечистых морды такие!
Дорога петляла по чернеющим ольхами и белеющим березами заливным лугам, рядом с зеленящимися от ряски и дудника зеркальцами прудов, ограждаемых, словно изгородью зарослями камыша. Сквозь обычный для идущего трактом воза шум пробивалось кваканье лягушек и ответное кряканье их соседей по территории уток. Последние с удовольствием дрейфовали по воде, чистя серые перья и не забывая заявлять о своих претензиях на пруды.
Ложили тот Баштион не иначе великаны! – продолжал делиться впечатлениями Бриас. – И охраны там видимо-невидимо! Не-э зря царек-то на Дракона пошел! Ему и с медведем не справится, а уж с нашим Драконом и подавно! Да токо как сгинуло войско Яромирово у Скального Пояса, да отгремела битва под Грейбрисом и Яромировы разбежались, откуда явились, и Дракона войск почти не видать. Под Грейбрисом кажут, много люда всякого полегло... и не только люда. Я ж как раз со своим поручением в городе застрял – никого не пускали, не выпускали, к осаде готовились... Гильдия Триградских Купцов из-за моей задержки не меньше полторы тысячи потеряла!
Бриас тряхнул головой с таким искренним негодованием, что стало ясно – он правда думает, что для Гильдии Купцов полторы тысячи большие деньги. Разубеждать его никто не стал.
Я слыхал, что в той самой битве вроде бы Драконова главного воина убили. Как его бишь звали... Лерт?
Лев, – сиплым простуженным голосом поправил второй сидящий на козлах мужчина, с благодарностью принимая бурдюк из рук возницы.
Ну да. Точно. И с той самой драки, как отрезало. Нет-нет, мелькнут черные личины, да все больше возле городов. А что и как, непонятно. С дорогами этими... чего Дракон вдруг взъелся так? На кого?
В возу заплакал ребенок. Кто-то грубо выругался. Едущий на козлах мужчина поморщился, баюкая перевязь. Тряска разбередила сломанную руку. Ноющая, протяжная как детский плач боль, была для него внове.
Действительно интересно, – с какой-то непонятной злостью вдруг сказал он. – На кого же взъелся Дракон? Тот, что пытается сейчас удержать волнующееся Триградье.
Возница удивленно посмотрел на попутчика, но смолчал. Бриас не хотел себе признаваться, но голос молчуна вызывал у него беспокойство, граничащее со страхом. Дорого заплативший за перевозку парень большую часть времени сидел тихо, слушая рассказы и разговоры. Изможденный, бледный, со сломанной рукой и следами порезов на лице. За маленькую доплату он выторговал себе место на козлах, отчего-то не желая ехать с остальными напуганными войной беженцами.
Его осипший от простуды голос, звучал необыкновенно властно. И почти всегда со злой насмешкой. Бриас уже не первый раз думал про себя, что зря взял такого «странного».
Нам бы дотемна к Кобылякам приехать, – меняя тему разговора, засопел возница. – Там еда и питье. Заодно свежие новости можем узнать.
Не сказать, что пока они ехали, дорога пустовала, но по странному стечению обстоятельств люди двигались скорее навстречу, нежели обгоняя. Три повозки со складывающимся из золотых монет драконом – знаком гильдии купцов – на бортиках встретились им еще у каменного моста верст семь назад. Следом прошел отряд ополченцев с луками и копьями. Еще позже повстречались несколько отвратно смердящих смолокуров.
Не сообразил люд еще, что война войной, да токмо может, и не кончилось ничего еще, – простодушно толковал Бриас. – В Грейбрисе, что в твоем котле сейчас. Судят да рядят. Может опять Яромировы подкатятся... не-э на западе поспокойнее быть должно. Увидишь, парень месяца не пройдет, как такие перевозки втрое дороже станут. Повалит народец от Грейбриса, как есть повалит.
Эй, спереди! – встревожено крикнули из-за полога. – За нами кто-то поспешает!
Возница выглянул из-за крытого борта, сильно вытягивая шею. Лицо у него разом дернулось и посмурнело.
Накаркал, – сквозь зубы процедил Бриас, угрюмо поглядывая на дорогу. – Как есть накаркал дурак старый! Ведь никто за язык не тянул-то...
Его попутчик тоже зримо напрягся, отчего-то нервничая. Брань и разговоры в повозке стихли, словно отсеченные ножом. Только требовательно орал младенец.
Подскакивало на камнях деревянное колесо, жалуясь на горькую долю противным скрипом.
