— Проходи, мой мальчик, проходи. Что это у тебя в руках? — со слащавой улыбкой проговорил Озэму.
— Это мой бэнто, — застенчиво произнес я. — Я не успел покушать и взял с собой.
— Да? А что там у тебя? Ого, грейпфрут, кусочки курицы в соусе терияки, рис и имбирь… Ммм, должно быть это всё вкусно? А можно попробовать?
Он взял мой обед и начал разглядывать так, как будто это были редкие швейцарские часы. Вот же проглот — у самого стол от еды ломится, а он норовит у пацана последнюю еду забрать!
Я подавил усмешку. Как же предсказуемы люди навроде этого старика — всегда падки на чужое. В принципе, в расчете на это я и взял любимое лакомство Хара. Информация про курицу в соусе мне добыла Мизуки. А уж грейпфрут… Это было моим особенным оружием против старика.
Подобно бедному родственнику, я стоял возле входа и смотрел, как этот жирный кабан очищает бэнто. Он слопал обед в два захода, а после обтер масляные пальцы о юкату.
— Ну, чего же ты стоишь, мой мальчик? Может быть, ты устал и хочешь присесть?
Рука похлопала по кровати рядом. Вот же злодей, пожрал и сразу к соблазнению? Ну уж нет, засранец, мне нужно немного времени, чтобы спрятанные в грейпфруте лекарства достаточно хорошо подействовали.
Надеюсь, что вам никогда не придется принимать препарат под названием «Виагра». Надеюсь, что у вас всё всегда будет хорошо. Но если всё-таки наступит такой период, то будет лучшим запомнить, что никогда не следует принимать этот препарат вместе с грейпфрутом или грейпфрутовым соком, так как данный фрукт значительно усиливает фармакологический эффект, что может привести к проявлению осложненных побочных эффектов и даже к передозировке.
А у меня, кроме «Виагры» в этом фрукте были спрятаны и ещё некоторые лекарства…
Но мне нужно выиграть время…
— Может быть я лучше спою? — спросил я.
— А давай. Садись рядом и пой. Знаешь, Кента-кун, если ты мне понравишься, то перед тобой откроются лучшие площадки страны. Ты сможешь выступить перед самим императором. Ты же любишь нашего императора?
Я неуверенно кивнул.
— Садись, чего ты встал?
— А можно я спою вон в том кафе? — я показал на кафешку рядом.
— Зачем? — уставился на меня Озэму.
— Чтобы показать вам, что я не боюсь выступать на публике. Вы же так говорили папе? Говорили, что если я не испугаюсь толпы, то могу далеко пойти.
Конечно же старый хрен ничего подобного не говорил Итаку. Но разве мог он отказаться от продолжения игры в гениального продюсера?
Тем более, что всё это займет от силы десять минут, а потом Озэму вернется обратно и начнет «подписывать контракт» с мальчишкой.
— Да, пойдем, малыш. Я думаю, что ты выступишь с честью.
Он поднялся со своего места и дружески обнял меня за талию. Я едва не втащил ему с локтя по оскаленным в улыбке зубам. Сдержался только испуганно напрягся, а потом расслабил мышцы. Похоже, что Озэму это понравилось…
— Сейчас схожу в уборную и тогда пойдем, послушаем тебя. Думаю, что ты поешь, как соловей, — сказал Хара и отпустил мою талию.
Пока он журчал за ширмой, я быстро скользнул к сауне и поставил терморегулятор на максимум. Когда мы вернемся, там будет миниад. То, что нужно.
Со стола взял две виноградины и засунул их себе за щеки. Чуть удлинил нос, вытянул уши. Заставил волосы улечься аккуратно, как будто смазанные гелем. Узнать Кента Озэму мог, но вот другие посетители ни за что бы не узнали меня. Всего лишь несколько штрихов и я стал другим мальчиком.
— Ну, идем, мой маленький соловей. Мне так хочется услышать, как ты вскоре будешь петь, — проурчал Озэму, когда вышел из-за ширмы и снова потянулся обниматься. — Ой, а что это с твоим лицом?
Даже не помыл руки. Меня едва не передернуло. С трудом, но я это вытерпел. Старику явно не хотелось никуда выходить, но если он «так говорил», то можно и потерпеть.
— Я взял две виноградинки, — ответил я, вытащив заготовки из-за щек. — Очень кушать хочется. Нет-нет, не надо показывать на стол. С вашего позволения, я сначала спою, а потом поем.
— Ну, ладно, по пути доешь, — понятливо кивнул Хара. — Сейчас споешь, вернемся и ты поешь нормально.
Он всё ещё присматривался ко мне, так что пришла пора действовать.
Я вежливо поклонился и двинулся на выход. Озэму шлепал рядом. Мы зашли в кафе, где было чуть больше десятка человек, и старик громко проговорил:
— Дорогие друзья, приятного вам отдыха и приятного аппетита. Мой маленький друг хотел бы спеть вам песню, специально для улучшения вашего пищеварения. Мне кажется, что вскоре он будет украшать все сцены Японии своим появлением, так что пока он не очень знаменит, вам выпал шанс послушать его бесплатно! Поддержите же аплодисментами юное дарование!
Сам он подал пример, захлопав в ладоши и усевшись на свободный стул. Охочие до представления японцы ответили тем же. Я получил небольшую дозу оваций. Ну что же, можно и спеть. Откашлялся и затянул песню Бориса Гребенщикова:
— Под небом голубым есть город золотой, с прозрачными воротами и яркою звездой. А в городе том сад, все травы да цветы; гуляют там животные невиданной красы…
Особо вытягивать не старался. Пел как поётся. А поётся мне громко и противно…
Никто не снимал на телефон. Значит, пел достаточно противно, даже лицо Хара было такое, словно он ел лимон. Что же, это хорошо. Нет, Кента бы это никак не задело, но вот мальчишка в красном кимоно потом смог бы вызвать интерес у полиции.
Когда я допел, то раздались вежливые аплодисменты. Вежливые, потому что гости явно ни хрена не поняли, но метафоры оценили. Или не хотели обижать молодого певца, тем более что представление было бесплатным.
Вместе со всеми хлопал и Озэму. Он кивал так, что щеки ударялись об жирную грудь. Похоже, что он уже продумал стратегию соблазнения невинного дурачка и сейчас не мог дождаться того момента, когда мы войдем в комнату отдыха. Тем более, что «Виагра» должна была начать действовать.
Озэму встал и поклонился посетителям.
— Друзья, спасибо вам за поддержку. Она очень важна для нашего маленького соловья. Приятного вам аппетита и хорошего отдыха. Идем же, мой милый друг. Ты умеешь держать себя перед публикой. Ты — молодец!
Он положил руку на моё плечо, и я почувствовал, какая она горячая. Его дыхание было учащенным, лицо раскраснелось ещё больше, и я даже немного испугался, что его хватит апоплексический удар раньше времени. Солнечные зайчики плясали на его лысине веселую польку-енку.
— Да-да, идемте, господин Хара. Я так рад, что вам понравилось. Вы уверены, что меня возьмут в шоу-бизнес? — спросил я, увлекая его за собой в сторону комнаты.
— Конечно же возьмут. Не сомневайся! — с легкой хрипотцой ответил он.
Поодаль я увидел Ленивого Тигра, который поймал мой взгляд и кивнул в ответ. Отлично. Значит, записи с камер остановлены, моё лицо нигде не засвечено, а мальчишку в красной юкате вряд ли кто сможет точно описать.
Мы дошли с Озэму до комнаты, где я почтительно пропустил его вперед. После этого вошел сам и закрыл дверь. Оммёдо, которое я должен был сделать, требовало немного времени, поэтому я начал складывать мудры сразу же, как только дверь закрылась.
— Ну что же, теперь мы остались одни, мой мальчик, — повернулся ко мне Хара. — Теперь ты…
— Теперь я убью тебя, — холодно ответил я и хлопком завершил сложение мудр в сильное оммёдо.
Это оммёдо я упросил-таки показать Норобу. Он в своё время с помощью него заставил меня танцевать «ламбаду» перед садом камней. Хотя и самого сэнсэя сильнейший оммёдзи Дзун Танагачи заставил совершать неприличные телодвижения при былом споре. Но самое главное применение этому оммёдо пришлось на выдачу дерзкого босодзоку клану якудза. Тогда мотоциклист попал как кур в ощип и сейчас трудится где-то на стройках на благо развития Японии.
Озэму выпрямился и устремил взгляд в стену. Его оттопыривающаяся в уровне паха юката была как лакмусовая бумажка — она показывала степень готовности клиента. Что же, к фармакологическому букету, которым я снабдил грейпфрут, не хватало приправы в виде жара.
