И эти оказались совсем молоды и тоже жадные до всякой новизны. Их глаза все видят и все подемечают.
— А что за ножи у тебя такие, Радогор? Пузом выгнулись с двух сторон. И на лист березовый похожи. Рукоять только девке впору. Носишь же ты их и вовсе дивно, на шее.
Так их брать легче. И метать скорее. — Раздался от дверей голос Ратимира. Нет дела старшине на пристани. Лодии под доглядом. Дружинники впрок отсыпаются. А кто — то на постоялом дворе, в трактире, штаны просиживает. — Такой нож и без сноровки кинуть можно. И гадать не надо, сколько раз перевернется, пока летит. Я такие уже видел. Но эти старой работы, из бронзы. Затачиваются хорошо, но ломкие.
Окинул оценивающим взглядом подкольчужник и одобрительно прищелкнул языком.
— Подбористая одежка. Не то, что рубаха. На воя похож стал.
Пробежал взглядом по мечам. Парни притихли. В Ратимире опытного бойца и угадывать не надо. Сразу виден.
— А, где наша не пропадала.
В глазах появился юношеский озорной блеск.
-Пойдем, Радогор, постучим железом. Не все же мне по земле кататься. Посчитаюсь с тобой за обиду. — На губах широкая, открытая улыбка. — Всю дорогу думал, как ты меня на землю ринул и перстом не коснувшись, хотя я от тебя не меньше, чем в пяти шагах стоял. И кулака не видел. Должен я знать, кого в дружину беру, если решусь.
У парней глаза разгорелись.
— Но меч со стены сними. Твой пусть в избе останется. — Предупредил его старшина, заметивший, что Радогор потянулся за своим мечом.
Но Радогор, не слушая его, закинул перевязь за плечи. А чтобы успокоить старшину, взял в руки первый, попавшийся под руку, меч. И приостановился?
— Обижаться не будешь, сударь Ратимир?
— Не буду, не буду! — Расхохотался Ратимир.
Но и после этого Радогор не стал торопиться.
— А ладно ли будет, старшина? В городе староста упокоился, а мы потеху затеемтКак бы косо глядеть не стали?
— На зады, за избу уйдем. Там не увидят. А нет, так пусть думают, что чтим мы его воинской забавой, как исстари заведено было.
И снял со стены вместо щита второй меч. Покрутил в руке, прилаживаясь к рукояти и всем сразу стало ясно, не зря вои его старшиной выбрали. Обоерукий! И не в одной сече побывал.
Охлябя забежал вперед.
— Какой щит выберешь? Или тоже второй меч возьмешь?
Радко не ответил и шагнул вслед за Ратимиром через порог. И только свернули за угол, как сразу, без промедления, старшина начал атаку. Без предупреждения нанес удар. Не сильный, но точный.
«Старшина не его дружинники. — Подумал Радогор, концом своего меча отводя удар в сторону. — Хитрее и опытней».
И встретил боевым ножом новую атаку. Его же меч исчез из вида, спрятался за спиной, обогнулся, как показалось всем, вокруг него. вынырнул змей с другого бока и уперся закругленным концом в живот Ратимира.
Удар был коварным и молниеносным.
Ратимир изогнулся, стараясь всем телом уйти от удара и прянул назад. Парни же, в недоумении, переводили взгляды с одного на другого, тьак и не поняв, что произошло. Никто из них не ожидал столь скорого окончания боя. Ратимир не юнец. Такого в расплох не застигнешь.
Лицо же воеводы исказила гримаса боли.
— Покалечил? — Ахнул Радко.
— Да, нет. Слава Роду извернулся. Это старое. Лет десять тому достало меня весло поперек спины. Всю осень и зиму чуркой гнилой на лавке пролежал. Думал, на ноги не встану. Травами откачивали, отварами. Барсучьего жира выпил без всякой меры. На изнанку выворачивало, а пил. Но встал. А как повернусь неловко, так… И река. То жаром палит, то холодом обдает. — Морщась, так, чтобы не слышал никто, объяснил старшина. И спросил. — А почему ты сам не нападал, Радогор?
Радогор не ответил.
Подошел к Ратимиру, который стоял, согнувшись крюком, и. держась одной рукой за спину. Наклонился и заглянул в, покрытое густым потом, лицо.
— Потерпи…
Снял его руку со спины и легко пробежал пальцами по позвоночнику, как это делал волхв Вран. В одном месте показалось. Что пальцы набежали на бугорок — след весла. И покачал головой. Мог бы и не встать старшина Ратимир. Обезножить могло весло. Осторожно поводил пальцами вокруг бугорка. И положил ладонь сверху.
Охлябя, придержи старшину.
Губы шевельнулись. Он заговаривал боль. Ладонь медленно наполнялась теплом.
— Сейчас легче будет, сударь Ратимир. — И ладонью правой руки легонько щелкнул по лбу старшину. — Выпрямляйся, но не спеша. Охлябя, Неждан, ведите старшину Ратимира в избу и кладите на лавку лицом вниз.
Старшина сцепил зубы, ожидая нового приступа боли. Боль хоть и улеглась, но кто знает, что будет дальше. И, услышав новый щелчок, выпрямился.
Охлябя и Неждан подхватили его с двух сторон под руки.
— А по лбу зачем? — хмуро спросил он.
Оконфузился опять перед глазами воем. А туда же, воинские забавы устраивать, словно и у него борода пока не растет. И по лбу, как дитя малое щелкнули.
— Чтобы к боли не прислушивался. — Смутился Радогор, растерянно оглядываясь по сторонам. — Ребята, мне бы иголок бабьих. Того, что сделал старшине не надолго хватит.
Удивились, но переспрашивать не стали. Кто знает, что еще таится за душой у этого парня. Ходи следом за ним и рта не закрывай. А ему, похоже, самому невдомек, почему вокруг него толчется. Повернулись и разбежались по домам. И даже спрашивать не стали для какой такой надобности понадобились ему иголки.
Ратимир отстранил парней и сам своими ногами дошел до воинской избы, прислушиваясь к спину и ожидая новой вспышки боли и сокрушительного удара в спину. Сам перешагнул через порог. И сам дошел до лавки. Постоял, о чем — то раздумывая, но почувствовал на плече руку Радогора, покачал головой.
— Не буду лежать. — Как можно тверже сказал он. — До лодий дойду, а там отлежусь. Спасибо тебе, Радогор. если бы не ты, седьмицу бы откатался пластом.
Радогор неуступчиво поджал губы. Серые глаза налились синью. И холодом.
— Здесь спать будешь. А к воде Охлябя сбегает. Он на ногу скор. Скажет, чтобы не теряли. Волхвовать буду. Одним разом не поправить. И если выйдет так, как думаю. До последнего дня бегом бегать будешь, а про весло и не вспомнишь.
И подтолкнул рукой к лавке. Казалось, что рукой едва его коснулся, а Ратимир пошатнулся и повалился на лавку.
— Рубаху сними и вались лицом вниз. Неждан, запали лучину.
Парни с иголками обернулись, чего и сами от себя не ждали, быстро. Той же ногой вернулись. Ворвались в избу с распаренными лицами, бережно сжимая пальцами тонкие иглы. А ну, как потеряешь, жена из дома выпрет. Мала снасть да стоит дорого. От матери к дочери переходит.
