— Дурак! — перебила Слава почти ласково, протягивая ему штаны.
— Может, и так, маленькая злючка, может, и так…
Погруженный в свои мысли, отстраненный, он одевался так, будто позволял рукам выполнять нужную работу, пока сам был где-то далеко. С тревогой вглядывалась девушка в его лицо и фигуру, привычно, как и всегда после долгого его отсутствия, отмечая еле заметные изменения: волосы стали вдвое короче, под глазами — круги, небрежная светлая щетина на подбородке, а на щеке, как раз там, куда пришелся гневный удар ее ладони, сквозь красноту проступает длинная светлая полоска затянувшегося пореза. Неужели он был ранен?
Но отвлекаться на расспросы просто не было времени. Опомнившись, Слава схватила Огнезора за локоть и потянула вниз.
— Пошли быстрее! У нас чуть меньше часа на то, чтобы привести тебя в должный вид.
— Что-то случилось? — наконец-то встревожился он.
— Три часа назад скончался Гильдмастер. Император ожидает тебя.
— Тебе повезло, что ты вернулся так вовремя, — говорила Слава, пока они пересекали пустую темную площадь между Приемным покоем Гильдии и императорским дворцом.
Впереди опасливо трусил императорский посланник, явно стремясь поскорее избавиться от своей миссии и, конечно, от своих пугающих спутников. Черная фигура Славы и Огнезор в великолепном белоснежном наряде и маске выглядели в плетении лунных теней завораживающе, хоть и немного жутко.
— После твоей последней ссоры с Темнословом, — продолжала девушка, — он многих мастеров пытался настроить против тебя и во многом преуспел. В Совете Семерых хотя и признают твои заслуги, но все же считают…
— Что я слишком молод? А разве они не правы, Слава? — усмехнулся он. — Многие из Совета получили свое первое мастерское звание лишь после сорока, и сейчас самому молодому из них за пятьдесят. Иногда мне кажется, что мы говорим с ними на разных языках.
— Видно, ваше непонимание сильно настолько, что они решили умолчать о воле покойного Гильдмастера, воспользовавшись твоим частым отсутствием в столице, и представить Императору своего кандидата. Ждали лишь известия о смерти от мастера-лекаря. К счастью, Мечеслов вызвал меня, когда понял, что конец близок. Я незаметно усыпила лекаря, перехватила императорского вестника… Дальше ты знаешь. Когда тебя представят Императору, они уже ничего не смогут поделать.
— Как же, помню, — устав Гильдии: «Несогласные же могут оспорить право Белого Мастера, доказав свою силу и превосходство в поединке…» — хмыкнул юноша. — Традиция, честно говоря, не из лучших, но в этом случае она явно нам на пользу.
Они как раз подошли к дворцовой ограде, свернули в узкий переулок и пошли вдоль нее, пока не наткнулись на неприметную дверцу.
— Дальше только господин высокий мастер, — остановил Славу императорский вестник.
— Что ж, удачи тебе, — кивнула она Огнезору.
В ответ он лишь молча улыбнулся и исчез вслед за их провожатым в темном дверном проеме.
Внутри обнаружилась небольшая привратная каморка, где в тусклом полумраке одинокого огарка резались в карты пятеро караульных. Появление неожиданных гостей не произвело на них особого впечатления: здесь, видимо, всякие странные пришельцы были не в диковинку. На приветствие вестника один из игравших пробубнил что-то непонятное, затем неохотно встал, осмотрел представленную ему провожатым Огнезора бумагу и указал на дверь в противоположной стене. За ней оказался парк, немного побродив по которому, они вышли к еще одной двери, также тщательно охраняемой двумя караульными с факелами. Дальше были коридор и лестница, еще два коридора, опять лестница и какая-то темная, очень тесная комнатушка с открывающейся вовнутрь узенькой дверцей. Проем с той стороны скрывался за тяжелым гобеленом, куда и нырнул спутник темного мастера, попросив того подождать. Вернулся он минут через пятнадцать, отодвинул гобелен и жестом предложил Огнезору войти.
Юноша шагнул вперед, немного ослепленный ярким светом, заливающим роскошнейшие апартаменты за дверью, мельком огляделся и тут же преклонил колени, опустив голову. Хотя обстановка комнаты и тяготела к некоторой неформальности (это был, похоже, малый кабинет при спальне), тяжелое золоченое убранство, величественная осанка и выражение лица сидящего в драгоценном кованом кресле пожилого мужчины создавали атмосферу какой-то особой торжественности, неизменно долженствующую сопутствовать Императору. Трое вытянувшихся за его спиной стражников при параде лишь усиливали общее впечатление.
— Так это тот, кого Гильдмастер назвал своим преемником? — проговорил Император не без любопытства.
Огнезор сохранял молчание, застыв все в той же неудобной позе.
— Вижу, знаешь, как вести себя, — одобрил Император. — Мастер Мечеслов, дай-ка сюда свои бумаги!
Откуда-то из-за спин охраны возник Мечеслов и с глубоким поклоном протянул сидящему свиток с печатями Гильдии. Император развернул его; не глядя, кивнул и жестом велел охране удалиться. Стражники вышли, неохотно и с опаской поглядывая на ненадежных посетителей своего господина. За ними торопливо последовал и вестник.
— Высокий мастер Огнезор, — задумчиво произнес Император, заглядывая в свиток. — Наслышан, наслышан. — Он внимательно осмотрел молчаливую белую фигуру. — Лорд Таргел? — почти с изумлением прочитал дальше. — Известнейший из темных мастеров и мелкий придворный хлыщ, мальчишка-оболтус? Как эти два человека могут быть одним? Встань и покажи свое лицо!
Огнезор молча повиновался, сохраняя полную невозмутимость. Несколько минут Император пристально вглядывался в него.
— Хорош, во всем хорош! — издал он язвительный, совсем не императорский, смешок. — И сколько еще таких подарков у меня под боком припасла Гильдия, а, Мечеслов? — Он смерил старого мастера взглядом, в котором непонятно, чего было больше: ярости или насмешки. — Нет-нет, можешь не отвечать. У каждого свои секреты и свой интерес… Однако впервые вижу, чтобы слухи были настолько далеки от реальности!
— Покойный Гильдмастер сам готовил его, — сухо отметил Мечеслов. — И, видимо, считал достойным…
— Хотелось бы верить, — покачал головой Император и замолчал, будто что-то обдумывая.
— Знаешь ли ты, высокий мастер Огнезор, какое бремя придется возложить тебе на свои плечи? — сказал он наконец весьма печально. — Гильдия — оплот и надежда Империи на все времена, сейчас же особенно.
— Я готов принять всю меру ответственности и любое бремя, для коего вы сочтете меня достойным, — твердо ответствовал юноша.
