Первые опыты по генной модификации были проведены совсем не людьми. И вовсе не в 20 веке после рождества Христова. Первым ученым, занявшимся этой наукой, был господин Аид. Благодаря своей жадности, он не стремился раскрывать секреты перед остальными. И эта черта сыграла ему на руку.
Словно повелитель подземного царства предвидел, что люди начнут гонения на ученых, вскрывающих тела мертвых, чтобы познать анатомию, на тех, кто утверждал будто земля не плоская, и на многих других.
Узнай соседи, каких монстров создал Аид у себя в замке, прямая ему дорога на костер инквизиции. Вот и сидели порождения его буйной фантазии взаперти в мрачном чешском замке. Выл по ночам Цербер в своем волчьем обличье. Три его головы голосили так, что в дрожь бросало даже местных волков. Да и остальное зверье как-нибудь да решалось исполнить свои песни. Древние чудища и созданный богом молодняк: все они умоляли о свободе, им надоело сидеть в каменных стенах замка. Суеверные крестьяне боялись ходить на охоту в те дни, когда любимцы Аида впадали в депрессию и просили выпустить их на волю.
Да и в спокойные дни несчастным чешским крестьянам, которым посчастливилось жить рядом с замком повелителя Ада, монстры не давали покоя. В лесу на волков и лис охотилась страшная химера, собранная из трех или четырех экзотических животных. А по небу летали, сверкая медными перьями на солнце Стимфалийские птицы.
Недобрая молва пошла об этом лесе в Татрах. Крестьяне несколько лет после появления в горах странного замка, покинули деревню. Кому хотелось жить там, где трехголовая псина ворует овец, а в чаще можно встретить не до конца перекинувшегося оборотня. Иногда из леса не возвращались не только умелые охотники, но даже и зашедшие не очень далеко дети. Обычное дело — сетовали проезжавшие через селение торговцы. Хищники, мол, есть везде. Только жители деревушки так не считали. Они своими глазами видели, как в чащобе женщина с синим лицом превратила мальчика в камень.
Рассказы о нечисти и вести о пропавших накапливались. Семьи начали покидать селение. Так Аид, как говорилось в старой крестьянской пословице, спилил ветку, на которой сидел: прекратились поставки зерна в его замок. Пришлось дрессировать зверушек, чтобы те воровали мешки в деревне за хребтом. Зато никто его больше не тревожил, и можно было продолжить исследования по созданию новых химер.
Монстры рождались чуть ли не раз в несколько лет. Жители параллельных подпространств, заинтересованные в разведении новых рас, охотно покупали плоды фантазии младшего брата Зевса. Да и богам иногда хотелось пригреть у себя дома какого-нибудь кото-пса или двухголового кролика. Пока однажды слухи о пристанище нечисти в замке, охраняемом кентаврами, не достигли Папского Престола и были признаны заслуживающими внимания и тщательного расследования.
Но и родственники Аида вовремя подсуетились и через верных питомцев успели предупредить повелителя подземного царства. Так что пришедшим арестовывать античного бога довелось лишь разбирать уголья на пожарище.
Аиду пришлось бежать на восточное побережье Черного моря, к православным. Дольмены — хорошие жилища для созданий ада. Бог не мог нарадоваться новым местом жительства… Пока спустя несколько столетий туда не пришла Великая Отечественная, и повелителю подземного царства пришлось отправиться практически со всеми своими монстрами дальше на восток, за Волгу.
И только Стимфалийские птицы, свившие гнезда в горах побережья, не стали бросать насиженного места…
Победителю математической олимпиады для младшеклассников ничего не стоит сложить два и два и сделать соответствующие выводы. Цербер — страж из Царства мертвых. Гидра — оттуда же. И добавить третье слагаемое — Юля мертва, и жизнь в ней поддерживается изначальной силой мага, который древнее самых древних греков. Вывод — девочка скрылась из Царства мертвых, прихватив там лакомый кусочек, и теперь некто отправил своих стражей, чтобы они доставили беглянку обратно. Надо было лучше читать мифы и легенды древней Греции на уроках, а не играть с товарищем в морской бой, корил себя Ваня. А теперь он даже не мог вспомнить, как звали нанимателя трехголового пса и змеюки, которую Ираклий выбросил далеко в лес.
— Юля, нам нужно найти библиотеку, — угрюмо заявил белорусский школьник, — или книжный магазин, где есть что-то про древнюю Грецию. Считаю, что мы должны встретиться с боссом Цербера или хотя бы из мифов узнать о его мотивах. Только так мы сможем хоть как-то защититься.
Девочка отрицательно помотала головой. Она не могла ничем помочь другу. Что Ваня и предполагал. Не болтай они на уроках чтения, слушай они пересказы учительниц, мифология не казалась бы для Вани с Юлей чем-то таинственным и непостижимым, в руках у них нашлось бы немало козырей против таинственных охотников.
Ну почему всегда столько проблем: гонялся бы за ними какой-нибудь Терминатор или Фреди Крюгер, легко бы с ними расправились, благо, фильмы про этих злодеев детишки смотрели и как бороться с подобным злом — знали. Да и с русским народным персонажем Кощеем Бессмертным куда проще — нашел иголку, сломал, и дело с концом. Одно дети пока не успели осознать — не все в жизни так просто как в сказке.
— Ничего, справимся, — положила ему руку на плечо Юля.
Ладонь теплая, словно рядом стоит не воскресший мертвец, а живой человек.
— Да-да, твое привидение расшиблось о камни, — фыркнул Ваня.
— Оно еще вернется.
— Он улетел, но обещал вернуться, — передразнил ее мальчуган, — что-то я не заметил в нем ни единого сходства с Карлсоном. Ладно, нефиг полагаться на какого-то допотопного чудака. Лучше бы помогла разгадать, что он до нас пытался донести.
Юля бросила угрюмый взгляд на бурную реку, но ничего не сказала. День клонился к вечеру. Они проболтали с призраком здесь несколько часов, а заботливые доселе Ираклий и его мама до сих пор не позвали их обедать. Молоко, простокваша, блинчики с творогом и вкуснейшие вареники, — такого меню не было ни в лагере, откуда сбежал Ваня, ни тем более в санатории, где жила Юля. Тихий домик на краю заброшенной деревни, отремонтированный и перестроенный несколько лет назад, наверняка, незадолго до либерализации цен, очень сильно выделялся среди нищенских полуразрушенных халуп. И почему Ираклий с матерью решили жить здесь, а не на побережье. Дети решили, что скорее всего на то нашлось немало причин.
Обидно только, что нет в деревне телефона и не позвонить папе, чтобы он приехал за дочерью в этот забытый уголок. Мать с сыном, казалось, вообще, не хотели, чтобы дети уезжали от них. С появлением Юли и Вани у этих двоих словно началась новая жизнь, они нашли смысл своего существования и потчевали школьников всеми лакомствами, что могли состряпать.
