Я молча прошла к своему шкафчику. Тишина тяготила. А мне собственно было всё равно. Напевая песню, я стала готовиться к выходу. Завязала волосы в хвост, расчехлила лиру. Переоделась я ещё до того, как мы со Святом отправились в Зал Звёзд. Милана в раздевалке не было. Похоже, играющий комментатор был чем-то занят, потому как я его мельком увидела на поле.
Ванечка скулил, но не решался крошить на меня печенье. Правильно и делает! А то бы я сейчас вошла, и — это ведро мне на голову!.. Моё отражение в зеркале улыбалось, хоть и вид был ужасный. Глаза кричали: «Хотим спать!», рыжий волос сиял в свете солнечных лучей. Оно ещё не успело скрыться за горизонтом. Голову украшала диадема. Она всё так же сияла. Было ощущение, что она живая и всё понимает. Было ли это на самом деле — неизвестно.
Я бойко схватила лиру, закрыла дверцу шкафчика и встала у выхода. Чистый свежий воздух забрался в лёгкие. Чувствовался прилив сил, а настроение взлетело до небес! «Ну, что товарищи капрасские игроки! Хотите с нами потягаться? Да, пожалуйста!» — подумала я и улыбнулась.
Трибуны были заполнены до отказа. Если присмотреться, то можно заметить, что зрители стараются отвоевать себе место. Улыбка невольно растянулась на моём лице. Три трибуны занимали капрассцы. А вид-то какой! Четыре трибуны занимали наши, а остальные три — случайные зрители. Тут и пресса пожаловала во главе с Каринэттой Раневской, и с радио «Мир не спит!» Судьи во главе Ноиари и Иллариона. Оба сияют, как медные тазы! Мира что-то втирала Святу, а тот делал вид, что понимает её. Девушка размахивала руками, как ветряная мельница. Преподавательская трибуна находилась за судьями.
— Итак! С вами снова я неунывающий и вездесущий Милан! Автографы даю только после матча! — затарахтел он в рупор. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы увидеть битву двух команд Амарансеса и Капрассы!..
Крики и аплодисменты пронеслись по стадиону.
— Представляю команду Амарансеса! Великолепные игроки! Итак, номер первый — Вова Тепликов! Капитан команды и нападающий! Его средством передвижения служит метла с реактивным двигателем М150! Где он его достал? Не думал, что такой раритет ещё можно отыскать!
Тепликов вскочил на метлу и рванулся к играющему комментатору. Милан — знающий, чем всё это ему грозит — вильнул влево. Вовик промахнулся, чудом не сшиб флаг Амарансеса.
Крики с трибун вновь заполнили стадион. Вова огляделся. Ему было уже не до Милана. Играющий комментатор понял, что его убивать не будут и продолжил:
— Честно говоря, я бы сменил капитана, но команда пока молчит по этому поводу. Ладно! Номер второй — Иван Харламов! Нападающий сборной Амарансеса! Его полётное средство — веер с турбонаддувом! Сей экземпляр валялся на складе вот уже тридцать лет!..
— МИЛАН! Нос мешает?! — крикнул ему Харламов.
— Ах, да! Я забыл сказать: Ванечка любит подраться. Не стоит к нему близко подходить! А если вы хотите острых ощущений, то попытайтесь что-нибудь проделать с его полётным транспортным средством! Поверьте! Результат гарантирован! Проверено на себе. Я как-то тоже захотел, чтобы Харламов за мной погонялся. Нарвался, мои дорогие зрители! В комнате не ночевал трое суток! Мой сосед сказал, что меня ищет какой-то злой пацан. Я сначала не поверил, а когда подошёл…
— Милан! Ближе к игре! — крикнула доцент Алфёрова. Её светящиеся глаза полыхнули синим огнём.
— Так точно Евгения Андреевна! — отдал честь Милан. — Эх, не дают мне с вами пообщаться!.. Третий номер — Лена Кудряева на своей непревзойдённой метле «Вывих ноги»! Осторожно, может отправить в медпункт на три месяца! На-а-па-а-дающая-а! Ленка отвали!
Кудряева пыталась сбросить Милана с ковра, но ковёр оказался против. Если упадёт Милан — упадёт и он! А на поле грязно! Милан рассказывал, что его ковёр умеет мыслить и всё прекрасно понимает. Можно было заметить, как ковёр пригрозил девушке кисточкой.
— Язычок у тебя Миланчик длинный! Давай укорочу! — предложила Лена.
— Э… не стоит. Я знаю, что твоя душа широка, как наша страна! О, да я поэт!
— О, да! Я придумаю 1000 и 1 способ заткнуть тебя!
— Лена, как и Ванечка, мечтает подраться! Однако ей не всегда перепадает такое дело!
— Что?! Я люблю подраться?! Милан, ты напрашиваешься! — зашипела Лена.
— Леночка, поговорим потом. Посмотри: сколько людей на тебя смотрит? А у тебя волосы топырятся. Вот смотрят на тебя мальчики…
— Что? Не может быть!
Милану не пришлось договаривать. Лена отодвинулась от играющего комментатора и стала поправлять причёску.
— Женщины! Что с них возьмёшь? Продолжаем-с… Номер четыре — Антон Алартин…
Голос Милан заглушили женские крики. Даже я скривилась от их криков. Не, барабанные перепонки не выдержат такого давления!
— … дамы! Успокойтесь! Я же ещё его не представил! — Возмутился играющий комментатор. — Алартин красив, умён! Все девчонки от него без ума! Поселили нас с Антоном в одной комнате, так меня девушки пинками выгоняют! Меня! — красивого, неподражаемого Миланчика!
— М-да, от скромности он не умрёт, — хмыкнула я.
— Антоша летает на ковре-самолёте модели ИТ314! Ценители ковров-самолётов поймут! Он же — защита! Э… девушки, в очередь! И вообще, Антоша на работе… тьфу! — на игре! Не мешать! Номер пятый — это я ваш любимый Милан! — продолжил Милан. — Как вы видите, я на ковре-самолёте, и выполняю сразу две функции: являюсь нападающим, и комментатором! Знаете, как достался мне этот ковёр? Стащил из спальни лучшего друга. Святик, привет!.. Он потом долгое время пытался его вернуть, а ковёр-то уже прижился у меня и возвращаться к старому хозяину ему не хотелось…
Святослав хмыкнул. Каждый раз, когда Милан упоминал о ковре, ему хотелось отобрать его обратно. «Разбазаривание казённого имущества!» — говорил Свят. Милан только плечами пожимал.
Дарина помахала своему племяннику рукой. Она сидела на преподавательской трибуне.
— … а это моя тётушка! Привет тётушка Дарина! Я тебя люблю! — Милан помахал Дарине в ответ. — Продолжим! Шестой номер представляет Лилия Кирсанова на лире Потерянного берега!
Восхищений не было. Только задумчивое мычание. И думаю, многих заинтересовала лира.
Я вышла на поле. Одна трибуна подскочила и начала кричать что-то вроде: «Давай Кирсанова! Покажи им, где раки зимуют!» или «Сыграй что-нибудь, чтобы все попадали!» Поле почти не освещалось. Зима на носу, а потому солнце уходит рано. Было включено дополнительное освещение. На меня поглядывали капрасские преподаватели.
Лира сияла. Любой свет даровал ей прекрасное настроение. Недавно узнала, что лира имеет чувства. Моё настроение, оказывается, влияет на инструмент. Капрасские преподаватели зашептались, кивками показывая в мою сторону. Внутренний голос сообщил мне, что преподаватели интересуются диадемой. И я уверена, что диадема красуется перед ними.
