Однако куда же тогда идти? Вернуться к Аруне? Альхейм сомневался, что отношение там к нему успело перемениться. Да и не дойти до острова через лес одному, без волшебника. Значит, жизнь Мирры - его жизнь. Гвардеец сел, посмотрел на мирно спящего старика.
- Все так странно, - сказал он.
Мирра не ответил. Альхейм отпил еще немного воды и стал рассматривать глаза паука Чернолапа. Что он пытается высмотреть на земле? Наверное, противных порядку вещей мироздания. Гвардеец попытался вспомнить, чем жил всего несколько дней назад, у него ничего не вышло. Слишком многое он потерял.
Не осталось ни стремлений, ни желаний, ни чести, ни совести. Погиб Повелитель, с ним родина, а с родиной семья. Вместо всего этого теперь имеется полоумный старик Мирра, который ведет его в горы. Зачем?
- Ты говорил, что мы зайдем еще к какому-то человеку.
- Завтра.
Открыв глаза, Альхейм не смог вспомнить, как именно и когда заснул. Сидел у костра, укутав ноги в одеяло, все было спокойно… Потом разулся, еще отхлебнул из бурдюка, смотрел в огонь Наконец проснулся - а солнце уже высоко. Старец жарил каких-то маленьких, не больше ладони, личинок, бросив их прямо на угли.
- Это личинки черных клаймеров, - сказал Мирра, не оборачиваясь. - Пробовал когда-нибудь?
- И в голову не приходило их жрать, - признался Альхейм. - Маленькие, твердые, как ракушки… Как ты их нашел вообще?
- Да вот с утра встал побродить, ноги старые размять, а неподалеку могильщики копались, искали что-то. Смотрю - блестят! А они вкусные, главное, чтобы панцири полопались.
- Сгорят, - предположил гвардеец, подсаживаясь к костру.
Вокруг бродили насекомые. Вернулись муравьи, сновали деловито к лесу, волокли оттуда зеленые побеги, ветви, даже стволы, и уходили обратно за холм. Где-то неподалеку должен быть их город. Дымить здесь - не самая лучшая идея. На вершине соседнего холма застыл блестящей черной статуей степной скорпион, будто искупался и обсыхает. На муравьев нападать, конечно же, не решается, выбирает кого-нибудь попокладистее. Чем плохи два человека без оружия?
В костре раздался громкий треск, Альхейм даже отшатнулся.
- Ага! - обрадовался Мирра и палочкой быстро выкатил одну из личинок. Потом поднял плоский камень, лежавший под ногами. - Все не обзаведусь хорошим ножом. Потерял свой, недавно…
- Держи! - гвардеец выудил из левого сапога широкий клинок толщиной в две ладони. - Эти потаенники даже обыскать как следует не умеют.
- А я тебе про что говорил? - закивал старец, ковыряя панцирь. - Бездельники и пьяницы. Живут себе и ждут, когда их пауки отыщут. А тут и сказочке конец, верно?
- Верно, - кивнул Альхейм.
Ему нравилось утро, нравился старик. Вот еще бы ушел куда-нибудь этот скорпион… Личинки, оказывается, от тепла выделили жидкость, в которой сами же и сварились внутри панциря-ракушки. Теперь жидкость вылилась, и Мирра на кончике ножа протянул гвардейцу розовато-серый комок. Тот задумался было, но в костре опять громко треснуло, тут же еще раз.
- Быстрее! - приказал Мирра, жадно облизываясь.
Альхейм достал второй нож, принял горячее мясо. Оно оказалось и в самом деле вкусным, а у старца нашлась и соль, и еще какие-то приправы. Наевшись, оба просто сидели возле гаснущих углей.
- Ну, пора, - скомандовал наконец Мирра.
- Сколько ты так ходишь? - спросил Альхейм. - Без оружия, один?
- Половину жизни, - объяснил старец. - А половину дураком был, вроде тебя.
Они поднялись на холм, почти нос к носу столкнувшись с пауком-верблюдом, но тот, один из самых крупных хищников степи, никогда не нападал на людей.
- Интересно, почему? - в такт своим мыслям спросил Альхейм.
- Какая разница? - сразу понял его Мирра. - Может, мы ему так нравимся. А может, наоборот, тошнит его от нас. Главное - не трогает, вот и скажем верблюду спасибо, - старец и в самом деле остановился на вершине холма, обернулся к убежавшему далеко вниз пауку и помахал рукой. - Спасибо, господин верблюд!
- Я слышал сказку, про то, как человек придумал верблюду имя, - вспомнил Альхейм.
- Да много таких сказок. Люди когда не могут что-нибудь объяснить внятно, то сочиняют побольше сказок, на любой вкус.
Перед путниками открылась панорама Холмов, как называл это место Мирра. Земля взгорбилась насколько хватало глаз, виднелись только вершины поросших зеленой травой бугров. Скрываться здесь мог кто угодно, Альхейм покрепче сжал в руке почти бесполезный нож.
- Ты говорил, где-то здесь живет человек? Он тоже старец, как и ты?
- Тоже старец, но не как я, - печально вздохнул Мирра. - У Ерга ужасные манеры, вот увидишь. Только в драку с ним не лезь, а то дальше мне тебя нести придется. Слуге так поступать не положено, верно?
Гвардеец промолчал. Ему не нравилось, когда Мирра называл его слугой, но с глазу на глаз можно и потерпеть.
Перебираясь с холма на холм, они двигались весь день. Несмотря на тяжелый мешок, Альхейм почти не устал, потому что шел старец медленно, поглядывая по сторонам, будто оказался в этих местах впервые. Все это больше напоминало прогулку, чем поход, вот только от постоянных подъемов и спусков начали побаливать мышцы на ногах.
Гвардеец приказал себе запомнить: по Холмам надо ходить именно так, с вершины на вершину. Насекомые предпочитали оставаться внизу, там они были менее заметны. Человек же каждый раз имел выбор: куда именно спуститься. Впрочем, у Мирры получалось так, что впереди никакой опасности не было.
Когда солнце начало клониться к западу, у путников кончилась вода: все-таки было довольно жарко, и к бурдюку они прикладывались часто. Альхейм хотел было сказать старцу, что вода кончается, но промолчал. Уж очень было интересно, как тот выкрутится. Но даже когда кожаный мешок опустел, тот не проронил ни слова.
"Наверное, близко жилище этого Ерга," - предположил гвардеец, и оказался прав.
Этот старец обосновался в самом что ни на есть неподходящем месте: прямо на берегу вьющегося между холмами ручья. Вода смыла песок и землю, дно устилали разноцветные камни. Именно из этого материала Ерг построил себе жилище, чем-то скрепив их между собой. Домик получился очень заметный, даже красивый, но больше всего Альхейма впечатлил скорпион, сидящий на крыше, заросшей травой.
- Как это понять? - остановился гвардеец.
- Так и понимай… - печально произнес Мирра. - Я же тебе говорил: манеры у Ерга отвратительные. Вон он, кстати.
Из-за дома появился лысый, очень крупный человек. Всю его одежду составлял клочок паутины, намотанный вокруг бедер. Точнее сказать, начала Альхейму показалось, что тот одет в тонкий белый костюм, но это оказались длинные седые волосы, которыми Ерг оброс по всему телу. Скорпиона он или не замечал, или…
