Мы приехали в круглосуточное заведение на Камино Рил, на краю Испанского Квартала. После пары чашек кофе я почувствовал, что жизнь, возможно, не так уж и плоха, и рассказал Сэму обо всем. О низзике, присланном Каз, о «Движении Черного Солнца» и «щенках свастики», об амазонках и даже о предупреждении, полученном от Темюэля. Потом алкоголь начал выходить из меня, и в крови остался только кофеин. Я уже всерьез подумывал, кого из посетителей я хочу придушить, чтобы хоть немного избавиться от ненависти к миру, но тут Сэм вернулся из короткого путешествия в туалет.
— Говорят, человек предполагает, Бог располагает, — сказал он мне, втискиваясь между стеной и столом. — Но мне кажется, что располагать, по большей части, пришлось мне. Парень, я, похоже, сейчас расположил в унитаз несколько галлонов. Правда. Как скаковая лошадь.
— Нашел, чем удивить.
— На самом деле, я кое-что хотел тебе сказать, — продолжил Сэм, посмотрев на кофе, который уже замерз в чашке, и махнул рукой престарелой официантке, чтобы она принесла другой.
— И что же?
Наверное, мне стоило бы поесть, подумал я. Состояние было взвинченным. Может, хоть пирожок съесть.
— Ты меня спрашивал, нельзя ли тебе побывать в Каиносе.
— Каиносе?
— Так мы называем этот мир. Третий Путь, сам понимаешь. Ты говорил, что хочешь поглядеть на него.
— Эй, только не говори это в том духе, что я узрел свет, и все такое. Я не обратился в вашу веру. Мне просто надо побывать там, чтобы узнать кое-что.
— Ну, в этом и проблема, Би. Тебе не судьба совершить это путешествие. Ситуация изменилась.
— Что это значит?
— То, что операция прекращается, более или менее. Кифа только что сказал нам, чтобы мы больше не приводили туда души, и с нынешнего момента никто не отправляется ни туда, ни оттуда, за исключением меня и других, кто участвовал в этом, — остальных Волхвов.
Волхвами именовалась группа, состоящая из Сэма и других ангелов, которые подыскивали подходящих для отправки на Третий Путь людей, тех, кто готов был рискнуть своим посмертным существованием.
— Значит, говоришь, я не могу туда попасть?
— Я понятия не имею, какие схемы контроля устроил Кифа, но, определенно, ты не сможешь попасть туда так, чтобы об этом не узнали другие, а результатом будет то, что меня возьмут на прицел. Не забывай, Бобби, в отличие от тебя, мне некуда будет деться, если дерьмо полетит в разные стороны.
Я чувствовал себя изнеможенным, ничего не понимающим и взвинченным одновременно. И алкоголь еще явно влиял на мою способность рассуждать, хотя меня это вовсе не радовало. Наверное, мне не следовало развивать тему, по крайней мере, в тот момент, но у меня было ощущение, что мне наконец надо узнать, кто сейчас за кого. Кто действительно на моей стороне.
— Хочу тебе кое-что сказать, Сэм. Я знаю, кто такой Кифа. И, знаешь, что? Это именно твой Кифа хочет до меня добраться.
Он долго глядел на меня, а потом взял ложку и принялся мешать свой черный кофе. Тоже достаточно долго.
— Говори, — наконец сказал он.
И я заговорил. Не забывайте, я очень долго себя сдерживал, с тех самых пор, как зомби «улыбающийся убийца» сказал мне, что Кифа — его босс, а потом и Уолтер Сандерс сказал нечто, что дало мне возможность понять, что под личиной Кифы скрывается Энаита. Мне надо было объяснить Сэму все. Слишком долго я все от него скрывал, и то, как встретил Уолтера в Аду, и все остальное. Так что говорить мне пришлось немало. Я даже рассказал ему об украинских амазонках и «Движении Черного Солнца». Сэм просто сидел и потихоньку пил кофе, не говоря ничего, но было видно, что настроение у него отнюдь не радужное.
Когда я закончил, то надеялся, что сейчас Сэм сделает что-нибудь классное. Похлопает меня по плечу, скажет, что будет со мной до конца, или предложит свое объяснение, лучше, чем мое, и все встанет на свои места. Вместо этого, когда я закончил говорить, он все так же глядел на меня.
— Ты закончил? — спросил он через пару секунд.
Я сказал, что да.
— Хорошо. Поскольку я скажу тебе, что это самая большая куча навоза, которую мне когда-либо доводилось слышать, а я многие годы разгребал Авгиевы конюшни лжи.
Он откинулся на спинку стула.
— Погляди на себя, Бобби. Ты в полном дерьме. Ты влюблен в женщину, которую сожгли на костре и которая признавалась, что заслужила этого. Ты отправился ради нее в Ад, во имя Небес! Ты разозлил одного из главных тяжеловесов Оппозиции, из-за тебя разнесли на куски «Циркуль», а теперь ты пытаешься сказать мне, что все то, над чем я годами работал с чистым сердцем, — просто дерьмо. На самом деле, ты, похоже, думаешь, что это всего лишь еще одна ловушка для тебя. Не думаешь ли ты, Бобби, что и я в этом замешан? Что я враг, просто потому, что я что-то хранил от тебя в тайне? Что я работаю с Кифой, чтобы уничтожить тебя?
— Нет, Сэм, не говори глупостей…
— Глупостей? Блин, ты на себя посмотри, послушай сам себя. Ты переезжаешь с места на место каждые пару недель, у тебя в квартире дырки от пуль в стенах, ты не спишь, ты разозлил всех боссов, не говоря уже о полчищах Ада. И вместо того, чтобы выйти чистеньким и отправиться со мной в Каинос, ты упорно хочешь сделать все по-своему. Ладно, старина. Мне больно говорить это, но ты хрень творишь.
Я все сидел, лишь открыв рот, будто рыба на багре, когда он встал. Швырнул на стол пятерку, за выпитый им кофе, потом швырнул мне двадцатку.
— Возьмешь такси, парень. Я сейчас с тобой ни на минуту не останусь. Если бы ты и так не был в синяках, я бы тебя выволок наружу и сам тебе морду набил.
Сделав пару шагов, он обернулся.
— Я понимаю, что ты чувствуешь себя безнадежно. Понимаю, что ты считаешь, что весь мир безнадежно испорчен, и человеческий, и тот, в котором живем мы. Блин, я даже более-менее с этим согласен. Но это не означает, что я должен лечь и валяться в этом дерьме вместе с тобой. Может, в чем-то ты и прав, но это не значит, что ты прав в целом. И в данный момент мне плевать на это.
— Сэм, прости…
— Поговорим в другой раз, может, я соглашусь тебя слушать, — сказал он, уходя. Он был в таком настроении, что по дороге задел полами пальто тарелки двоих парней, сидевших в соседнем закутке. Но Сэм — парень огромный, и если он зол, надо быть самоубийцей, чтобы вскочить и затеять разборки. Парни даже не стали говорить о том, что он за ублюдок, пока за ним не закрылась стеклянная дверь.
После этого я продолжил сидеть, глядя на замерзающий в чашке кофе. Официантка пару раз прошла мимо, предлагая налить мне новую, но я отмахнулся. Не нужен мне был этот долбаный кофе, хватит.
