Старшая шагнула вперёд и, сняв перчатку, прикоснулась кончиками среднего и безымянного пальца ко лбу эль–Неренн.
— Можешь встать, — сообщила Тимо. Встала первой и сделала шаг в сторону.
— Добро пожаловать в дом Эверан, — старшая впервые заговорила. Голос оказался высоким. Ей лет двадцать, не больше, поняла эль–Неренн. Когда успела дорасти до старшей? Служит здесь с рождения?
Эль–Неренн склонила голову, ожидая продолжения. Старшая кивнула.
— Тимо проводит тебя, — старшая вручила вновь нанятой золотистый шнурок — похожий на тот, что был у самой. — Она всё объяснит. Завтра я вызову тебя, а до тех пор отдыхай.
— Могу я спросить, теарин? — вежливо поинтересовалась эль–Неренн и старшая иронически улыбнулась, кивнула. — Почему я приступаю к работе только с понедельника?
— Не терпится? — старшая взглянула в лицо Тимо, что–то шепнула той. — Ещё не обрадуешься. Вначале тебе всё покажут, всё расскажут. Правил не слишком много, но соблюдают их строго. Это, — она прикоснулась к кнуту, — не для украшения. Ясно?
— Ясно, теарин, — кивнула эль–Неренн. После карцера в «зверинце» кнутом ты меня не испугаешь, подумала она.
— Тимо тебя проводит, — старшая указала направление. — Отдыхай, пока можешь.
И удалилась — в ту же дверь, в которую, похоже, вышла хозяйка дома. Эль–Неренн осознала, что та покинула их, едва только формула была произнесена.
— Нам сюда, — шепнула Тимо, потянув девушку за рукав. — Не смотри по сторонам, здесь не положено.
— Слушаюсь, — эль–Неренн с трудом скрыла улыбку. Девочка, похоже, очень гордилась отведённой ей ролью и исполняла её совершенно серьёзно.
* * *
Просыпаться долго не хотелось. А вставать хотелось и того меньше.
Звуки жилого дома. Слабые, но явственные. Солнце давно уже встало, осознала эль–Неренн. Запахи… старый дом, много людей. В этой комнате долгое время никто не жил. Эль–Неренн медленно потянулась… восхитительно.
Послезавтра начинается служба. Стоило подумать об этом, и настроение оказалось испорченным. Полгода, эль–Неренн. Сто пятьдесят шесть дней. Семь месяцев. «Вы справитесь», сказал Виккер. Ему легко это было говорить.
Как я устала прислуживать, подумала эль–Неренн. Последнюю неделю «свободы» она успела привыкнуть к тому, как можно жить, когда тебе не угрожает высылка — и новые поиски того, где, как и зачем жить…
Кто–то в комнате. А, это Тимо. Интересно. Почему она у меня?
Эль–Неренн приоткрыла глаза. Девочка стояла, на цыпочках, у книжной полки, с любопытством глядя на расставленные там книги — энциклопедия, «Чудеса мира», издана в начале прошлого века. Отец собирал её, отыскивая разрозненные тома. Рядом — три тома «Легенд и мифов древнего мира». И ещё кое–что. Не смогла удержаться, взяла с собой. Читать здесь не возбраняется — было бы время читать.
— Интересно? — эль–Неренн спросила громко, прикрыв глаза. — Любишь читать?
— Ой! — девочка подпрыгнула. — Я разбудила тебя?
— Нет, — эль–Неренн уселась в постели. — Почему ты здесь? Мне пора вставать?
Девочка опустила голову.
— Я постучала… ты разрешила войти. И снова уснула. Я хотела уйти, — девочка оглянулась на книжную полку. — Я ничего не трогала!
Трогала, поняла эль–Неренн, скрывая улыбку. Но всего лишь трогала. Любопытная…
— Вот твоя одежда, — Тимо указала на кресло. — Я буду за дверью. Позови, я помогу тебе одеться.
И убежала. Дверь затворила тихо.
Эль–Неренн глянула на кресло и покачала головой. Это всё нужно надеть? Да, тут без помощи не справиться. Как просто было в доме Рекенте — кроме серого пояса с гербом дома и такой же шапочки, не было никаких особенных ограничений на одежду. В границах приличий, конечно.
- - -
— Это сюда, — указала Тимо, помогая закрепить золотистый шнурок — булавкой — к кармашку под воротником. — Повернись.
Эль–Неренн молча повернулась. Тимо осмотрела результаты их общих усилий и осталась довольна.
Сейчас только эль–Неренн поняла, что Тимо одета чуть–чуть иначе — так же сложно, как и она сама — но немного иначе. Вместо зелёной шапочки с чёрной каймой — светло–зелёная сеточка. Обруч — серебряный, тонкий — поверх. Такие же широкие брюки — брючки — и верхнее платье до колен. Туфли — всё в тех же зелёных тонах. Тонкие перчатки телесного цвета.
Тимо зашла за спину новой служанки и прикоснулась — эль–Неренн почувствовала — к волосам. Успели отрасти почти на локоть. Что, слишком длинные?
— Слишком длинные? — поинтересовалась эль–Неренн.
— Нет, но лучше заплести. В две косы.
— Именно в две? — эль–Неренн улыбнулась, присела так, чтобы её глаза оказались на одном уровне с глазами Тимо.
— В две или в четыре, — Тимо не улыбалась. — В одну или в три можно только хозяевам. Можешь сделать хвостик, как у меня, — показала, повернув голову в сторону. Осторожно протянула руку и вновь прикоснулась к волосам эль–Неренн. — Они… — Тимо смутилась, опустила голову. — Настоящие?
— Самые настоящие, — подтвердила эль–Неренн. Тимо взглянула ей в глаза.
— Глаза тоже настоящие, — эль–Неренн продолжала улыбаться. — Я такой родилась.
— О–о–о! — Тимо явно не верила в это, но не осмеливалась сказать это вслух. — Извини, — она отступила на шаг.
— В этой одежде я должна появляться в доме? — эль–Неренн решила сменить тему.
— Да. В этом шкафу — сменная. Вон на той полке — праздничная. Эту шапочку наденешь, когда будешь дежурить — ночью. Перед хозяевами нельзя появляться без шапочек. Никогда.
— А перед остальными?
Тимо придвинулась ближе.
— Асетт говорит, что можно. Но теарин не позволяет. Очень жарко, — пожаловалась Тимо шёпотом. — Никому не разрешает. Я её не люблю, — неожиданно заключила девочка.
Ага. Испытания уже начались? Обычное дело. Рано или поздно начинают проверять — не сплетничаешь ли, не доносишь ли хозяевам… Это уже было, всё было. Нет, Тимо, я не стану говорить об этом теарин. Даже если именно она приказала тебе пожаловаться.
— А эти зачем? — эль–Неренн указала на сложенные стопкой красно–чёрные шапочки.
Тимо вновь смутилась.
— Это… когда ты… когда у тебя… — она махнула рукой вверх.
— Ясно, — эль–Неренн не стала улыбаться. — Мне это не потребуется.
— Почему?! — глаза девочки расширились. — Но …
Зажала рот ладошкой. Интересно, что ей успели нарассказать?
— Да? — эль–Неренн вновь присела. — Что тебе про меня рассказали?
Девочка смотрела ей в глаза, поджав губы.
— Если что–то захочешь узнать обо мне, — эль–Неренн выпрямилась. — Спроси у меня. Так будет лучше.
