Сам же Дексам, похоже, мыслями о своей репутации озабочен не был. Он двигался легко, выглядя каким-то одухотворенным, словно прогуливался по великолепному саду. Да и на меня поглядывал без каких-либо конкретных эмоций. Просто как на случайного прохожего, встреченного на улице.
В качестве демонстрации своего то ли превосходства, то ли желая показать, что дает мне фору, блондин пренебрег защитой. Он надел на себя лишь простую белоснежную рубашку, которая очень выгодно очерчивала контуры его рельефной мускулатуры. Особенно отчетливо ее становилось видно тогда, когда легкие порывы ветра прижимали легчащую ткань к его спортивному телу, из которого регулярные тренировки и тяжелые упражнения вытопили весь жир до последней капли.
Он остановился в нескольких шагах от меня и элегантным движением, иначе и не сказать, обнажил клинок длинной рапиры. Темный зачарованный металл заблестел, отражая лучи восходящего солнца, вселяя своим воинственным совершенством искреннее чувство опаски. Второй же рукой Дексам ловко, словно заправский циркач, крутанул кинжал, выглядящий как две капли воды похожим на основное оружие. И будь я еще раз проклят, если эти манипуляции не носили цели вселить в меня неуверенность.
— Пусть ваша воля окажется крепче ваших клинков, — пожелал нам Мэтр, и отошел на почтительное расстояние, чтобы не мешать поединку.
— Я тебя уничтожу, — прочел я по губам Дексама адресованное мне обещание, но не стал превращать грядущий бой в состязание по обмену любезностями. Вместо этого я молча извлек саи, сделанные для меня мастером Валадом, и показал, что я готов перейти от слов к делу.
Встав в свою обычную стойку, чуть сгорбив спину и подняв обе руки на уровень груди, я замер и стал ждать первой атаки. На этот раз с трибун уже не слышалось смеха или обидных замечаний в мой адрес. О том, что в точно такой же необычной для аборигенов позиции я одолел Таасима Атерна знали практически все, так что теперь зрители воспринимали меня не как клоуна, а как таинственную серую лошадку, от которой не знаешь, чего стоит ожидать.
Иматирос тоже ненадолго замер, обращаясь к своей Искре, и вскоре Анима Игнис наполнила своей энергией его тело. Я это понял по тому, как изменились движения моего противника. Мгновение назад он ничем не отличался от обычного человека, а тут вдруг стал походить на танцующую змею. Он не шел, а словно бы плыл над песком арены, стелясь над землей неестественно плавными шагами, а руки его в этот момент выписывали клинком замысловатые узоры, пытаясь сбить меня с толку и замаскировать момент атаки.
Тяжелая рапира рассекала воздух с низким гулом, словно жужжащая рассерженная пчела, готовая смертельно ужалить в любой момент, и мне приходилось очень тщательно следить за траекторией ее полета.
Когда оппонент приблизился ко мне на дистанцию удара его длинного оружия, матовое лезвие в тот же миг метнулось ко мне, извещая глухим свистом о своей атаке, и это было действительно быстро. Просто непостижимо быстро для обычного человека, каковым я все еще оставался. Но до нелепого предсказуемо. Чисто субъективно, даже Владеющий Кавим своей скоростью поразил меня гораздо сильнее в нашем учебном поединке, но ведь тогда и его атаки не могли достать меня. До тех пор, пока я не выдохся, по крайней мере.
Звон металла одиноким колокольчиком разнесся над песком арены, и с трибун послышался протяжный вздох нескольких сотен зрителей. Видимо, наблюдатели были готовы меня похоронить после первого же удара Дексама, но я к всеобщему удивлению устоял. Перехватив сай обратным хватом и укрыв его длинным штыком левое предплечье, я вскинул руку, принимая мощный удар на жесткий блок.
Вибрация болезненной волной прошлась по моему короткому оружию и больно ударила по ладони, но времени на разминание гудящей конечности у меня не оставалось, потому что в меня летел уже следующий выпад. В этот раз стремящееся ко мне острие, без сомнений способное наколоть меня словно жука на булавку, я отбил другой рукой, ловя узкий клинок в крестовину сая и подбрасывая вверх. Инерция атаки понесла Дексама вперед, и я уже было обрадовался, что он по неосторожности сейчас войдет в зону поражения моих трехгранных штыков. Да вот только аристократ разочаровал меня, поскольку двигался слишком быстро, и успел вовремя остановиться.
Сделав широкий замах, словно отгонял назойливую муху, Иматирос вынудил меня самого отступить назад, так как блокировать еще один богатырский удар у меня желания не было. Руки, вообще-то, не железные у меня…
Вздернув брови, парень посмотрел на меня, будто удивлялся, что я сумел устоять. Затем кривая ухмылка искривила его губы, и он ринулся ко мне, пробуя на крепость мою защиту со всех сторон. Мне же оставалось только отражать все его нечеловечески мощные атаки и молиться Дьяволу, чтобы мои детские косточки выдержали эту нагрузку и не сломались от очередного удара. Вместе с тем, я еще внимательно следил за каждым мельчайшим движением Дексама, пытаясь уловить удачный для контратаки момент. Но он все никак не подворачивался…
Блондин не просто был быстрее меня, он еще и изрядно осторожничал, избегая сокращать дистанцию. Кинжалом он не пользовался, и я стал подозревать, что он специально отвлекал мое внимание от своего вспомогательного оружия. Похоже, Иматирос ждал, когда я целиком сосредоточусь на рапире, чтобы потом нанести неожиданный смертельный удар.
И я бы особо не волновался за исход этого поединка, если б не знал о том, что любой Владеющий на порядки выносливей простого человека. Юный аристократ мог поддерживать такой высокий темп схватки от полутора до трех часов, не делая даже перерывов чтобы смахнуть испарину со лба. Это был усредненный показатель для полноправного мага, хотя находились и уникумы, которые умели без устали махать железом хоть четверть суток. Все что выше — уже считалось уровнем Магистра.
Но для меня, по сути, разница была невелика, что час, что шесть. Они одинаково недосягаемы для простого смертного, ведь я выдохнусь значи-и-ительно раньше. И я уже спинным мозгом ощущал приближение этого опасного момента. Будь рапира Дексама чуть легче, я бы мог продержаться подольше. Но сейчас у меня уже начинали неметь руки от кончиков пальцев до самых локтей. Я не имел шанса взглянуть на свои предплечья, но мне казалось, что они уже представляют из себя сплошную вздутую гематому. Еще чуть-чуть, и саи просто выпадут из ослабевшей хватки. Поэтому мне нужно было спровоцировать оппонента на то, чтобы он попытался завершить наш поединок прямо сейчас, пока у меня еще есть силы…
Мне пришлось изображать, что я целиком поглощен узорами, которые выписывает острие чужой рапиры. Я водил за ним глазами, а иногда даже поворачивал голову, будто меня загипнотизировал этот смертельно опасный танец стали. Одну ногу я опрометчиво выставил вперед, словно позабыл о ней, и Иматирос почти сразу заглотил наживку. Он повелся на мою уловку и тут же атаковал.
Первым делом аристократ обозначил, будто пытается поразить выпадом мою голень. Он ринулся к цели так неистово и быстро, что в этом ударе невозможно было заподозрить отвлекающий маневр. И даже ожидая именно такого хода от него, я чуть наизнанку не вывернулся, чтобы успеть увернуться. Мне едва удалось убрать ногу, чтобы вражеский клинок, размазавшись в воздухе молниеносным силуэтом, не поразил меня. Но слава Дьяволу, для меня все обошлось и острие рапиры прошло мимо, зарывшись на две ладони в песок. Теперь уже я моментально сориентировался, опередив по скорости реакции даже невероятно быстрого для меня Декасама, и придавил сверху чужое лезвие подошвой, не позволяя быстро извлечь оружие.
Кинув мимолетный взгляд на своего врага… да, пожалуй, что именно врага… ведь мы оба шли на арену с одной конкретной целью — забрать жизнь другого. Так как же иначе нас можно было назвать? В общем, посмотрев на аристократа, я увидел, что его лицо расплылось в злорадной усмешке. Иматирос уже праздновал свою победу. Он видел, что в настоящий момент я полностью беззащитен, и никак не успевал блокировать или отбить прямой колющий удар его кинжала, уже летящий мне прямо в грудь.
