Не все мужчины одинаковы, и не все женщины тоже. Но есть некоторые статистические обобщающие понятия. Женщины за этим тортом с чаем будут с удовольствием обсуждать проблемы как похудеть, совершенно нечего надеть и – все мужчины сволочи. А у мужчин темами будут: есть ли жизнь на Марсе, будет ли война с Китаем и почему наши футболисты никак не становятся чемпионами мира. Или – в зависимости от интересов компании – в обратном порядке: начиная с футболистов и заканчивая жизнью на Марсе.
Просто у женщин другая логика. Не лучше и не хуже, а другая. Стоп, скомандовал я сам себе. Вот я и снова приехал к мыслям об Ирине и о нашей с ней длящейся ссоре. Ну почему мы никак не можем понять друг друга? Иногда я думаю, что все-таки она – инопланетянка.
Наверное, мне было бы проще общаться с представителем других миров, если бы они были мужского пола.
Вот тут я, видимо, и накликал себе очередные приключения, потому что в дверь позвонили. Я так резко скинул ноги со стола и распрямился, что кресло и спина затрещали одновременно. Натренированным движением вставил недопитую бутылку в тумбу стола, прихлопнул ногой дверцу и крикнул в коридор:
– Не заперто! Входите!
Трудно быть частным детективом в нашем небольшом городе. Да еще при наличии под боком Москвы, куда ранними электричками толпы арбатовцев устремляются на заработки и близость которой поднимает цены у местных старушек на рынке. Человек Московской Области, или ЧМО, – это уже не звучит гордо, это просто житель очень отдаленного спального района столицы, почти гастарбайтер в Москве, который оттягивается со своим гонором у себя дома в Арбатове. Все вопросы, по которым ко мне обращались до сих пор, были такой откровенной бытовухой, что не стоили просвещенного внимания мисс Марпл.
Лучше какой-нибудь клиент, чем никакой, подумал я. И чуть было сразу же не переменил мнение, услышав в коридоре моего офиса сладкий воркующий голос Геннадия Васильевича. Мне нестерпимо захотелось сказать ему что-нибудь грубое (чего мне еще ни разу с ним не удавалось) и спокойно сидеть одному, положив ноги на стол, без заработка, зато с остатками каберне.
До сих пор Геннадий Васильевич наведывался ко мне дважды. Первый раз он объяснил, что он незаконорожденный потомок дореволюционного миллионера, фабриканта и мецената Саввы Морозова. Тыкал в нос какими-то пожелтевшими бумажками. И рассказал, что не то его прабабушка, не то прапрабабушка в разгар революций замуровала в стене одного из наших арбатовских домов многочисленные столовые серебряные наборы. Сейчас в этом старом доме жилые квартиры, жильцы о кладе ничего не знают, и он хотел меня нанять для проникновения в квартиры и поиска серебряных ложек-вилок. Я, естественно, отказался, хотя при сладкой разговорчивости Геннадия Васильнвича даже мой категоричный отказ растянулся на полчаса. Во второй раз Геннадий Васильевич предложил мне искать клад в районе деревни Большое Горелово, где та же его предусмотрительная прапрабабушка закопала фарфоровый сервиз работы знаменитого Кузнецовского завода на какое-то немыслимое для наших кухонь количество персон. Я, чтобы сразу отвязаться, попросил его заплатить мне гонорар не как долю от клада, а из расчета сто у.е. за каждый день поисков. После этого он меня уже почти не уговаривал, зато явно зауважал и исчез. Как мне показалось – навсегда. Теперь я понял, что ошибался.
Впрочем, воркующий голос в коридоре обращался не ко мне, Геннадий Васильевич пришел не один. Я со вздохом сел и приготовился к худшему.
Просто я тогда еще не знал, к чему нужно готовиться.
Мой офис частного детектива расположен в бывшей двухкомнатной квартирке на пятом этаже панельной хрущобы. Раньше в первой комнате была приемная, где остались несколько стульев и письменный стол, а компьютер я перенес к себе в кабинет и даже подключил к интернету. Геннадий Васильевич погрохотал в приемной стульями и появился в проеме двери, держа сразу два за спинки.
– Добрый день, Сергей Иванович, – засиял он мне. – Вот гостей к нам привел дорогих, сейчас стульчики занесу на всякий случай, чтобы всех рассадить.
Я ничего не ответил, ожидая появления этих самых дорогих гостей. Должен сказать, что общее впечатление от Кулакова в этот раз было лучше: волосы просто седые, а не подкрашенные, как при последнем визите (жуткое зрелище, когда пожилые мужики красятся, надеясь выглядеть моложе), галстук при зеленом костюме был не красный, а так себе чересполосица, более того – с лацкана исчез значок академика МАРОН (Международная академия разнообразных наук – заплати сто долларов и ты на год академик!). Вполне интеллигентный вид, особенно на фоне моих джинсов, футболки и кроссовок.
Геннадий Васильевич поставил стулья перед моим столом, вернулся к двери и сделал приглашающий жест:
– Прошу вас! Позвольте провести представление. Наш лучший детектив Сергей Иванович Лубников к услугам ваших милостей. Их милости господа гномы Буторин и Магурин.
Действительно, вслед за ним в комнату степенно вошли два гнома. Не переодетые мальчишки-толкинисты и не гримированные артисты нашего арбатовского Театра юного зрителя, а самые настоящие. В крайнем случае – лилипуты из «Мосфильма» в добротно сделанных костюмах для съемок сказки. То есть нормальные морщинистые лица, бороды и все такое. У седого отделка зеленой куртки белая и пряжки белого металла. У рыжего – желтая окантовка и пряжки желтого металла, позолоченные. Или золотые.
Гномы молча, не раскланиваясь и не здороваясь (это я, значит, к услугам их милостей, а они – клиенты, которые всегда правы), забрались на стулья и так же молча обвели взглядами меня и мой кабинет. Я тоже повертел головой. Да-а, я бы, пожалуй, на их месте слез со стульев и так же молча развернулся и ушел. С тех пор как Ирина перестала за мной присматривать, все пришло в еще большее запустение. Колеблемая сквозняком паутинка между рамами немытого окна. Дохлая муха на подоконнике. Пыльный стол – более или менее протертый от пыли там, где я обычно кладу на столешницу ноги.
– Поисками кладов не занимаюсь, – решил сразу твердо предупредить я. – Даже если прапрабабушка Геннадия Васильевича – гномиха.
– Господин детектив, – обратился ко мне хрипловатым голосом седой гном, не обращая внимания на мою реплику. Я так и не понял, кто из них Буторин, кто Магурин, и это у них гномовские имена или российские фамилии. Голос был нормальный, усталого взрослого человека и безо всякого иностранного акцента. – Господин детектив, трое суток назад, в канун полнолуния, вызванная хозяйкой милиция обнаружила по адресу Ворошилова сорок три труп молодой девушки. Смерть наступила от отравления снотворным типа барбитуратов.
