А она смущалась и теребила браслет на запястье.
Они возвращались обратно в повозке, а не через сумеречный туннель, чтобы Сольд рассмотрела извилистую дорогу, ведущую к загородному поместью. И заснула она, склонив голову на плечо Трауша, если не как невеста, то как подруга или сестра.
И тогда он понял, что боги — проказники знали что‑то сверх, когда сводили их вместе.
Ну а следующим утром Сольд робко постучалась в кабинет лорда и, махнув туго заплетенной косой, сказала:
— Что ж, научи меня быть вашей леди.
И в маленьких ушах её блеснули сережки, украшенные хрустальными каплями.
Беловолосый мертвец улыбался перерезанным горлом. Голова его свешивалась с края алтаря, на лбу был выжжен трилистник. Трауш всмотрелся в идеально очерченную рану, сквозь которую проступала рассеченная гортань — резали чем‑то настолько острым, что мышцы вспороли как пергамент.
— Рынди, — с удивлением отметила Мари. — Как он тут оказался?
Храм богов вновь осквернили, и на сей раз темный маг даже не прятал следов.
— Думаю, сюда его привели незадолго до смерти, — заметил Вернон, хранитель покоя, который и сообщил лорду о происшествии. Он был в меру полон, в меру лыс, в меру привлекателен — в общем, та самая золотая серединка, в которой нет ничего примечательного. — Убийство произошло прямо на алтаре. — Ткнул тростью в кровавые пятна, расползшиеся по камню. — Что‑то мне подсказывает, что волю этого бедолаги затуманили внешним воздействием. Руки — ноги не связаны, побоев тоже не обнаружено; но не добровольно же он решил погибнуть? Тем более памятуя о том, сколь яростно народ рынди не терпит нас, теней.
— Личные вещи? — уточнил Трауш, опускаясь на согнутые ноги и изучая тело снизу.
— Увы, карманы пусты, нет ни соринки. Мои эксперты проведут вскрытие, но сомневаюсь, что в его желудке обнаружится что‑то, кроме вчерашнего обеда. — Вернон почесал в затылке. — Что касается клейма на лбу, я несколько недоумеваю о природе его происхождения. Амулет в форме трилистника носят загонщики хинэ, но как иноземец относится к ним?
— В прошлый раз хинэ обезумели как раз после жертвоприношения в стенах храма.
— Хинэ не подчиняются кому‑либо, кроме теней, — оспорил хранитель покоя. — Исключено. Их всплеск безумия — совпадение либо реакция на темную магию.
Мари, которая осматривала храм с помощью истинных сил, вставила:
— Возможно, маг подразумевал какой‑то свой знак. Так сказать, подпись.
— Вероятно, что так. — Хранитель покоя провел по ожогу ногтем. — Высокий лорд, вы же понимаете, сколь недопустимо осквернение святыни людскими магами?
— Без вас знаю, Вернон.
А самое неприятное, что святыня была осквернена как минимум дважды, и первое тело до сих пор не отыскали. Но где оно могло находиться, если перед храмом Круглое озеро, а за ним стелется долина? Неужели маг унес жертву с собой?
Озеро?! Бесы! Насколько же он слеп и туп, раз не додумался сразу осмотреть то. Никак женитьба совсем ослепила лорда, превратив из рассудительного мужчины в полнейшего олуха. Трауш зарычал сквозь стиснутые зубы.
— Прикажите стражам прочесать озеро. Где‑то должно быть первое тело, цепочка кровавых капель прерывалась у храма.
— Мы трижды обплыли его, — флегматично уверил хранитель покоя.
— Так обплывите ещё раз! И поставьте стражу в храм, двух, нет, трех воинов. Лучших!
— Разумеется, высокий лорд.
— Мари, — обратился Трауш к ведьме, рассматривающей убитого рынди так, будто тот был занятной вещицей, — помоги Вернону в поисках первого тела и обдумай, как появилось второе. Обойди здесь всё. Я не потерплю нарушения всех обычаев Пограничья. Кто бы ни был этот темный маг, он поплатится за свою дерзость!
Мари согласно промычала.
— Мне нужна любая информация, — сказал Трауш, выходя на воздух. — Любая мелочь.
— Будет, — в голос ответили Мари и хранитель покоя.
На душе поселилась тревога, и из неё сочился гной. А что‑то очень важное, что никак не могло вспомниться, засело в голове колкой занозой. Что бы ни говорил Вернон: хинэ и происходящее связаны. Понять бы, как именно!
… Тело достали со дна на вторые сутки тщательных поисков. Сгнившее и вздутое, в нем слабо различались хоть чьи‑то черты. Одно можно было сказать наверняка: убитым был подданный Пограничья, что означало: охотились не на конкретную расу.
Девочка лежала поверх покрывала, и кровь расползалась по её платью безвкусным пятном. Дарго крутился в дверях, тяжело дыша, а я раздевала мертвецки холодную Лидду. В голове роились мысли: что делать, с чего начать, как быть. Ясно одно, не обойтись без заклинаний, но резерв пуст.
— Веди сюда конюха, — рявкнула на суетящегося Дарго.
Тот не спрашивал — убежал, а спустя минуту или две втащил запинающегося парня.
— Я не… не воровал… буквально разок… — заикался тот.
Наемник бросил его к моим ногам. Я как раз окончила промокать рану.
— Если будешь вести себя тихо — получишь золотой.
Конюх понимающе заткнулся, и я впилась в него лезвиями — туманами, бесстыдно ощупывая. Итак, он маг — недоучка, обучения не проходил, дарованной ему силой управлять не умеет. Теперь бы научиться питаться, не высасывая до дна.
Капелька за капелькой, по глоточку, я тянула магический запас конюха в себя. Он побледнел и осунулся, но не сдвинулся, да и не смог бы — Дарго крепко держал мальчишку за воротник.
Резерв требовал ещё, но я оборвал канал на половине. Туманы в надежде на добавку потянулись к парню — нет, прекратите! Придавив рукой грудь девочки, я направила всю приобретенную магию в неё. Пустила в края раны, сращивая те. Кровь, бьющая фонтаном, остановилась. Краткая секунда передышки. Не успела я выдохнуть, как кровь хлынула изо рта. Лидда, выгнувшись, захрипела. Конюх завопил.
— Держи его! — прорычала я.
Туманы запустили пальцы в остаток резерва. Ещё. Ещё! Нет, не выпивайте всё, хватит!
Второй поток направила в порванное легкое. То трепыхалось под касаниями, но заживало. Нам потребовалось мучительных полчаса, чтобы рана исчезла, оставив о себе в напоминание грубый рубец. Дыхание Лидды выровнялось, жизненная нить восстановилась. Я обессиленно привалилась к стене и наощупь достала из поясной сумки монету.
— Держи. Советую записаться в столичную академию чародейства и знахарств.
— 3–зачем? — Мальчишка спрятал золотой, попятился.
— Ты маг и довольно сильный, не растрачивай свой талант попусту. — Рукавом смахнула испарину со лба. — Дарго, уж не знаю, как ты объяснишься перед сестрой, но её дочь будет жить. Возможно, у неё даже разовьются особые способности: на грани между жизнью и смертью такое случается, уж поверь мне. А пока ей нужен покой и обильное питье.
