— Как понимаю, нанять мага жизни вам не по средствам?
Ответ не содержал слов, но ошибиться было невозможно.
Я постарался придать голосу сухую деловитость:
— Если все пройдет так, как я задумал, у вас накопится достаточно денег, чтобы нанять мага жизни.
В глазах девчонки оставалось недоверие, а у мальчишки появилась надежда. Вдруг он выпалил:
— Господин Динозаврр, а вы можете вылечить маму? Ведь вы маг. Мы заплатим.
Ну да, он и обращается ко мне, как к магу — на «вы». Надо отвечать максимально дипломатично.
— Да, все драконы — маги. Но я не знаю среди них никого, кто бы специализировался на магии жизни. Мне вылечить вашу маму тоже не под силу.
Это правда, поскольку я сам универсал. И по — любому моих знаний хватит в лучшем случае на диагностику.
У Мируты, видимо, вся надежда давно испарилась. Но попрощалась она вежливо:
— Надеюсь, у тебя все получится, Динозаврр. Всего тебе Пресветлого.
— И вам.
Сумка отправилась туда же, где хранились совок и кожаный мешочек.
На следующее утро я начал искать золото. И начал с ближайшего ручья.
Черпнуть совок. Проглядеть поток магии земли, не отвлекаясь на потоки воды. И со всем вниманием…
Хорошо знакомая картина. Ни единого микропроблеска, говорящего о наличии металла. Ладно, это мы и предполагали. Еще три совка с того же места. Та же картина.
А если повыше по течению? Черпнуть. Проглядеть. То же самое.
До полудня был обследован весь этот ручей и начат следующий к северу. Ничего. До вечера я успел проверить полностью и этот ручей. Ноль.
Расход энергии был много больше, чем я полагал. Поэтому после ужина я практически немедленно хлопнулся на свою подстилку. И, конечно, не мог слышать разговоров в семье.
* * *(в пещере)
— Ррума, доченька, ты ничего не хочешь мне рассказать?
— ?
— Я же видела, как ты подглядываешь за младшим братом. Он, кстати, и не особенно скрывался…
Это не вполне соответствовало истине: младший член семьи и вправду не прикладывал больших усилий, чтобы остаться незаметным, но и напоказ себя не выставлял.
Драконочка изобразила смущение. Получилось вполне недурно — настолько, что мама притворилась, будто поверила.
— Это… Стурр копал песок в ручье какой‑то деревяшкой, а потом что‑то этакое делал магией земли, потом переходил на другое место и еще копал…
Дракона прекрасно знала, что это была за деревяшка. И не удивительно: мать семейства не посчитала за труд забраться на полочку сына и тщательно обревизовать содержимое.
— А что он с песком делал после этого?
— Обратно в ручей.
— Ты хочешь сказать, он там ничего не нашел?
— Не, он ничего из песка не доставал. А что он там искал?
Мама чрезмерно умного сына и сама хотела бы знать ответ на этот вопрос.
* * *Географию драконьего поселения я помнил превосходно. Но то самое, которое вечера мудренее, подсказало: здесь не память нужна, а умение думать. Пробы песка решительно во всех ручьях неприемлемы с точки зрения расхода времени. С точки зрения геологии: где МОЖЕТ быть золото?
Был такой перспективный ручей или даже речка. Безымянная, но наставник упомянул особую примету: густые заросли малины по берегам. Очень много мелких притоков. Если хотя бы один из них золотоносный, то следы должны проявиться. От нашей пещеры не близко: часа два хорошего пешего хода. Столько же обратно. Эх, если бы я умел летать… Но этого пока нет. Значит, на работу останется всего — ничего: часов шесть или восемь. Тогда пробы брать лишь в устьях притоков. Шансы те же, а труда меньше. А что мне для этого надо? То, что хранится на полочке, а еще еда.
Последнее просто: взять остатки вчерашней рыбы, завернуть как следует в лопухи и в сумку. Туда же совок и емкость для добытого. Хотел бы я знать, понадобится ли.
— Мам, я убегаю.
Никакой реакции. Странно. Уж не догадалась ли она о роде моих занятияй?
Из осторожности я не пошел по дороге, хотя это сэкономило бы порядочно сил. Но очень не хотелось встретить дракона, который мог бы поинтересоваться: а что это я несу на шее? Впрочем, по редколесью идти было сравнительно легко, пока местность не стала порядочно изрезанной.
Два часа ходу: оценка оказалась верной. Вокруг вроде бы никого. Что ж, начнем с устья.
Ничего.
Подняться до первого притока, пошарить в том месте, где он впадает в речку, которую я мысленно назвал Ягодной. Впрочем, малина еще не созрела. Ничего.
Второй, третий притоки. Полный ноль. Краткий перекус и снова совок и проглядывание потоков.
Восьмой приток дал результат. Одна крошечная золотинка. В мешочек ее. И вверх по притоку.
Полное разочарование: в пяти пробах ни следа. Значит, частичку золота принесло откуда‑то повыше, если идти по руслу Ягодной.
Девятый приток. Есть!
Целых четыре золотых песчинки звездочками обозначали свое присутствие в магической картине совка. Вверх, вверх по течению притока! Хотя… нет, далеко забираться не надо. Пятидесяти моих шагов хватит.
Уже шесть золотых чешуек. Впрочем, нет: одна даже сохранила нечто от зернышка.
Стоп. А солнце‑то клонится к закату. Через пару часов верным образом стемнеет. В золотоискательстве тьма не помеха, потоки и так увижу, а вот идти в полутьме не стоит. Все, пора домой.
* * *(в пещере)
Ррума была настоящей драконочкой. В этом никто бы не усомнился, и меньше всех — ее мама. Вот почему когда юная сыщица прошептала матери: «А что я видела!», та ничуть этому не удивилась.
— Наш Стурр делал то же самое на реке, которая шестая от нашей пещеры на север. Копал. Но потом…
Шепот стал еще более таинственным.
— …он чего‑то там доставал и прятал в кожаный мешочек. Мелкое, издали не разглядеть.
Дракона умела обращаться с детьми.
— Ты ведь старшая сестра. Должна уже понимать, что Стурр еще малыш, хотя и умный. То, что для него ценность, для тебя — уже нет. Да вот вспомни: твой двоюродный брат Кфирр. Он в возрасте Стурра очень любил играть с блестящими камешками. А потом пошел в школу и постепенно забросил.
Ррума была любопытной непоседой, но ума у драконочки хватало:
— Это бы еще ладно. А откуда у него сумка? Я сама ее видела. А еще эта деревянная штука для копания, а еще мешочек для камушков?
