Гор вновь понурился. В чем-то Глава Совета был прав. Где гарантия, что если бы не корни, то не крона, не ветви, не стволы, не очередной рост деревьев, как в самом начале? Они ни от чего не были застрахованы и шли на большой риск. Хотя, с другой стороны, разве можно было назвать жизнью существование в исследовательском центре?
— Перестаньте орать, у меня голова раскалывается, — я разлепила глаза и посмотрела на магов.
— Как ты? — Гор через секунду оказался рядом со мной и схватил своими огромными лапищами мою истончавшую руку.
— Колосу бы, а то голова гудит, как с похмелья, — пожаловалась я.
— Это из-за чужой энергии, которой тебя накачали, — вмешался Сайрус. Его высочество выглядел сегодня, как и всегда, великолепно. Ровные черные волосы струились по спине и плечам. Белоснежную рубашку с перламутровыми пуговицами венчала знакомая жилетка с синими птицами. Видно, пикировки с Дигиным и его приверженцами с моим возвращением закончились, потому что он, наконец, не выглядел осунувшимся или уставшим.
— Я мигом, — невероятно быстро для своих габаритов подхватился Гор, но Сайрус приостановил его:
— Воды, только воды, больше ей пока ничего нельзя.
Гор кивнул и вылетел за дверь. А Сайрус опустился рядом на кровать. Странное дело, но после своей реанимации я не чувствовала ненависти к Сайрусу. Может, время прошло, а может, повзрослела или испарилась дурь, пришедшая с физической молодостью.
— Ноги не немеют? — спросил он.
— Нет, — отозвалась я и посмотрела на Сайруса.
— Повреждение корней могло зацепить нервные волокна, — пояснил он.
— Не зацепило, — я анализировала свое состояние и не находила никаких отклонений, кроме тяжелой головы.
— Почему ты не позвала меня? Если бы Гор сглупил…
— Да, я слышала — ты лишился бы ценного исследовательского материала.
— Не только.
— Ну, да, и, вероятно, места Главы Совета.
Сайрус не ответил — лицо же его было непроницаемым: наверное, натренировался на собраниях своего Совета.
— Что мне полагается за побег? — уточнила я, стараясь не выглядеть жалко, хотя это было трудно сразу после больничной койки.
— Полное лишение свободы, — ответил Сайрус.
Я хотела было спросить, на какой срок, но не стала — очевидно, что меня не отпустят, пока живы деревья, пока жива я сама.
— И когда меня заберут в исследовательский центр?
— Завтра утром.
— А сегодня? — я попыталась сесть, и мне это даже удалось, только простыня, которой я была накрыта, сползла, демонстрируя голое тело. — Сайрус, — растерянность сменилась шоком, и подхватив ткань, я вновь натянула ее по самую шею, постаравшись замотаться, как следует.
— Не волнуйся, это было необходимо для работы ремиссионеров..
— Тех восьми магов, что ты говорил? — я окончательно смутилась.
— Да, — Сайрус просто кивнул, не придавая этому событию никакого значения. — А сегодня побудешь у меня.
Я обвела взглядом обстановку и, наконец, признала одну из комнат в особняке Сайруса.
— Вот! — Гор пронесся мимо молчаливого Сайруса и сунул мне в руки бокал с водой. — Нормальной посуды у тебя так и не нашел, — бросил охотник в сторону его светлости.
— Гор, для этого есть слуги, — намекнул ему Сайрус, но тот уже не слушал, пытаясь самостоятельно напоить меня, как маленького ребенка, увидев, что я не пью.
— Гор, я сама, — я мягко отстранила его руки.
— Тебе не кажется, что твой визит затянулся? — намекнул Сайрус.
Гор потерянно посмотрел на меня, как огромный виноватый пес. Сколько бы он ни проторчал у моей постели, итог все равно был один. Тот самый итог, от которого мы так долго убегали.
— Я не сержусь, — я мягко сжала его руку.
— Я сам сержусь, — возразил Гор.
— Что ты мог еще сделать? — задала я ему справедливый вопрос.
Он промолчал. И также молча, не прощаясь ни со мной, ни с Сайрусом, вышел из комнаты.
— Так ты его не арестуешь? — посмотрела я на Сайруса.
— Он привел тебя назад. — Видимо, это означало полную индульгенцию всех предшествовавших грехов.
Наш разговор иссяк, а я чувствовала себя не слишком свежей. Я поднялась с кровати, чтобы пройти в ванную комнату, но ноги, как выяснилось, не очень меня слушались — я покачнулась, и меня подхватил Сайрус, не позволив мне упасть.
— Все-таки немеют, — констатировал он.
— Просто долго лежала, — возразила я, пытаясь выбраться из его рук, но он не позволил.
— Зачем ты это делаешь? — не выдержала вдруг я. — Неужели все, что тебя волнует — это сделать из меня какое-то легендарное оружие? Ты же сам знаешь, что у оружия есть воля и чувства, и все равно не выйдет того, что хочет Коллегия.
— О, да, я знаю, — неожиданно мягко улыбнулся он. — А вот Коллегия — вряд ли. Они полагают, что сила двух магистров возьмет верх над девушкой со скромным потенциалом.
— Скромным? Ты ведь сам говорил…
— Скромным в сравнении с нашими с Гором, — пояснил он. — Но дело в том, что скромен он только потому, что ты из серого мира. И здесь он лишь начинает разворачиваться, расти, оживать, вместе с деревьями.
— И что будет в итоге? — я невольно засмотрелась на разгорающийся в его глазах огонь.
— Что-то новое, невообразимое, непредсказуемое.
— И чего же ты ждешь? Что это новое невообразимое обрушится на вашу Коллегию и разнесет ее в пух и прах, тем самым избавив тебя от Дигина и его компании?
— Я ничего не жду. Конечно, я бы хотел быть причастным к происходящему, врать не стану, но в остальном я ничего не жду.
Хотелось ему верить, но к чему тогда эта гонка, вечное преследование? Он ведь мог плохо выполнять свою работу?
— Сайрус, даже если ты исполняешь волю Коллегии, мне от этого не легче.
— Мне жаль, — он опустил взгляд и разжал руки, наконец, освободив меня, но продолжая аккуратно поддерживать. Черт меня дери, если моему проклятому дереву не нравились его прикосновения, словно забота садовника. Но я не верила, не верила ни единому слову. Может, он хотел избежать угнетения своего дерева, поэтому и пытался обелить себя передо мной. Может, преследовал какие-то иные цели, но я уже не один раз убедилась в том, что он не говорит то, что думает, как Гор.
— Как семейная жизнь? — не сдержалась я. Пока мы бегали, свадьба с Карой наверняка уже свершилась.
— Какая жизнь? — Сайрус с искренним недоумением посмотрел на меня.
— Что, неужели отложили из-за меня гадкой? — так и подмывало всплеснуть руками для полноты картины.
— О чем ты говоришь? — раздельно по словам повторил он.
— О твоей свадьбе, о которой болтали едва ли не на каждом углу перед нашим побегом.
