– Ты же знаешь Ладью. Иногда его клинит. Он считает, что обязан наказать тебя за ошибку. А поскольку формально наказывать не за что, то наилучшим решением будет трёпка на дуэли.
– Он так и сказал, трёпка?
– Именно так и сказал.
– Ну, боров... – Андрей покачал головой.
– Ты только не заводись. Ладья очень хорошо фехтует.
– Да знаю я, как он фехтует, – хмуро сказал Андрей. – Но что ж теперь... До какого предела драка?
– Ладья предлагает до первой крови. Но я думаю, что ему мозги-то вправят, и всё обойдётся ударом о клинок. – Дуэльный кодекс предполагал четыре уровня поединка. Первый – когда вызов принят, противники обнажили оружие, клинки соприкоснулись, но дальше следует примирение. На этом обычно заканчивалось большинство недоразумений купцов, чиновников и многих бояр. Второй был более опасен, хотя звучал по-мальчишечьи, – до первой крови. Здесь уже можно было получить и тяжёлую рану. Иногда первый результативный удар бывал вообще смертельным. Это был «стандартный» уровень воинов, рыцарей и стражи. Третий – до серьёзного ранения – предполагал продолжение дуэли, пока противники в состоянии держать оружие. Это был уже не ритуал, а настоящий поединок. Четвёртый применяли только смертельные враги.
– Передай ему, что он боров и я хочу поднять предел до серьёзного ранения.
– Да ты что, Андрей? Он лучше тебя фехтует. А физически вообще как слон.
– Ну и хрен с ним. Будет меня каждый дуболом учить порядку.
Олег неодобрительно покачал головой.
Место под храм, как водится, было удачным. С возвышенности открывался отличный вид на город. Старый дом, что находился здесь раньше, уже раскатали, и теперь вокруг простирался строительный пустырь.
Варвара была в плотном, по сезону платье и высоких мягких сапогах. Смотрелось это очень аппетитно. Впрочем, раз посмотрев, Ярослав сам себя одернул и более скоромных мыслей в голову не впускал. К Варьке он относился как к старшей сестре.
– Замерзла?
– Пока нормально.
Ярик достал из-за пазухи складной сосуд – четыре плотных кольца и донышко, мастерски вточенные друг в друга, – развернул и высыпал на дно щепотку конденсата. Из воздуха тут же сцедилась чистейшая влага, от дождевой её отличала только малая толика специальной соли, что добавляли в конденсат.
– Чай будете?
Варвара кивнула. Никита, прислушавшись к себе, тоже кивнул. Ярик переломил огненный амулет – длинную керамическую палочку – и опустил её в сосуд. Вода стала быстро нагреваться. Туда же пересыпался золотник чайного листа. Вскоре напиток был готов. Никаких магических способностей такие хлопоты не требовали, вот только воздух конденсат сушил, а потому редко применялся в помещениях. Запасливый Ярослав достал два стаканчика и отлил в них темно-бордовой, дымящейся паром жидкости, оставив себе заварной сосуд. Сахару, правда, не нашлось – но пожалела об этом только Варвара.
Рядом, на площадке, работал зодчий.
Мастер – колоритный, классический мужичок с бородкой и повязкой, чтобы не мешали длинные волосы, вытащил из полотняного мешочка вершковый, саженный и локтевой наборы. «Вавилон» у него был хороший, отполированный ладонями самшитовый квадрант. Впрочем, на шпаргалку он едва поглядывал, сноровисто проводя замеры. Сразу же расставлялись вешки. Со стороны это смотрелось абсолютной китайской грамотой. Подмастерья помогали своему учителю, но видно было, что процесс остаётся для них загадкой. Неумытые рожицы учеников замечательно совмещали лень и внимание.
– Ещё год промурыжит, не меньше, – самодовольно сообщил Варваре Ярослав. Школяров «вавилонам» не обучали, только магии на раствор, куда входили в основном куриные желтки и наговоры. Но Ярослав случайно знал систему косых, морских, простых и прочих саженей, в которых путались не то что простолюдины – любые, кроме русских, мастера.
– А ты чего такой довольный? – хмуро спросил Никита. – Али ты в этом волокешь?
– Ну, волокешь, не волокешь... – скромно протянул Ярослав, которого почти физически распирало поделиться. Нечасто второкурсник может что-то рассказать старшим, а сейчас был именно такой случай.
– Ты чего, Ярик, про «вавилоны» знаешь? – Варька спросила в лоб с очаровательной непосредственностью. Тут уже надо было или отвечать, или таиться. Выдержав для солидности небольшую паузу, Ярослав начал рассказывать.
Знание было из сокрытых, «цеховое». Нуждались в нем только зодчие, что, впрочем, не умаляло его ценности.
– Знаю немножко. У меня брат двоюродный храмы кладет, я долго у него учился.
– Когда ж ты успел? Вроде на глазах был всё время.
– Давно, три года уж прошло. Ещё совсем пацаненком.
– И что, сам «вавилоны» просёк? Невероятно.
– Ну, он показал чуть-чуть. Но основное я допёр. Собственно, меня потому и отдали учиться в Колледж.
Они немного отошли, чтобы не смущать зодчего. Мастера не любят разговоров про цеховые секреты.
– Так вот, вся эта система – она в основном отмеряется. Там никаких расчетов, только мерный приклад. Вот смотри. – Ярослав сноровисто начертил «вавилон», перечеркнув вложенные квадранты правильными косыми штрихами.
– Погоди, а это что? Я таких крестов нигде не видел.
– Вот. Это оно и есть, самое главное. Квадрат, в нем круг, в нем ещё квадрат и так далее. И косой крест через общий центр. Отношение саженей можно в двух видах показать – графически и через таблицы. Ребро квадрата – обычная сажень, а диагональ – косая. А тут ещё промеры, видишь, пошли. Вот здесь морская будет, здесь египетская...
Ярик рисовал быстро и со знанием дела. Никита слушал невнимательно, Варвара, напротив, с неподдельным интересом.
– Тут, понимаешь, везде золотое сечение получается. На любой прикид. Потому каждый храм, что наши зодчие возводят, так баско смотрится. Гармония на уровне замеров. Причем сколько ни откладывай, не собьешься. В самой системе заложено. Хоть башню крепостную клади, хоть мост. Все красиво будет.
Никита допил свой чай и поднялся.
– Ладно, Ярик. Нам пора идти. Ты, кстати, сам-то как?
– Да почти нормально. – Двигался Ярослав ещё с трудом. – А почему Тарас не пришёл? – смущённо спросил молодой школяр. Чувствовалось, что посещение Тараса было бы ему ещё приятней. – Как он, кстати?
– Румяный, как свежая булочка. Утюг только на ногу с утра уронил. – «Булочка» могла быть у Никиты и ругательством, и комплиментом.
– Он собирался зайти, но сейчас они с Ефимом закрылись, чего-то считают. С утра сидят пишут. Но там нужное дело, там теперь мой соседушка влетел.
Варвара любовалась городом. Она была из Вышнего Волочка, и Тверь ей нравилась больше.
